Император Александр III - Владимир Петрович Мещерский

III оказывали теплое содействие английским путешественникам, посещавшим тюрьмы и прокаженных в Сибири. Сраженный на 50-м году своей жизни, в зените своей гигантской физической силы, ему легко будет дать ответ Верховному Судье в своих земных деяниях. Нельзя не признать величия его 13-летней беспрерывной деятельности на благо 1/6-й части всего земного шара, именуемой Россией. Умным и христианским воздержанием приобрел он благодарность Европы и всего мира. Затем проповедник прочел манифест Императора Всероссийского Николая II, относясь к Нему как к родственнику английского Царствующего Дома, и заметил в своей речи, что в Азии достаточно места как для России, так и для Англии, но будет ли благом для обоих держав расширение их границ? Дай Бог, чтобы государства воспользовались примером правдивости, миролюбия, воздержания, которые умерший Царь завещал миру.

По окончании проповеди была принесена горячая молитва о защите всех христианских царей, принцев и правителей, а также Императора Всероссийского Николая II, чтобы он управлял твердою рукою, был милосерд, миролюбив, правдив, другом бедных и угнетенных, спокоен и счастлив в своей частной жизни, служил примером добродетелей своим поданным и чтобы страна благоденствовала в мире и согласии. После молитвы был исполнен «Марш мертвых в Сеуле», который собрание выслушало стоя. За вечерней службой в качестве проповедника в церкви св. Павла выступил диакон, взявший текст из послания к Евреям XI, 6. Он закончил свою речь сравнением в Бозе почившего Императора с другими высокопоставленными лицами, сказав, что он твердо уповал на Бога по учению своей Церкви. Всеми его действиями руководила совесть, направлявшая его деятельность ко благу его многомиллионного народа.

Много предлогов имел он для нарушения мира, но живое чувство человеколюбия и сознание правоты своих действий удерживало Императора от этого шага.

Служба закончилась Похоронным маршем Шопена.

Вчера утром дьякон Герфорд проповедовал в Вестминстерском аббатстве на текст от Матф. III, 6.

Великое несчастье обрушилось не только на обширную Российскую империю, но и на всю Европу и на весь цивилизованный мир. Великий Государь отошел в вечность, предстал пред Царем Царей для отчета в своих действиях. Весь мир в слезах. Кто позавидует Его положению, как бы оно ни было могущественно на земле? Пожелает ли беднейший из смертных, живущий в хижине, одинокий, покинутый всеми, переменить свое существование на богатство и могущество великого Царя с его страшной ответственностью? Была ли счастлива его жизнь? Не завидовал ли Александр III простому смертному в его простой, спокойной жизни? Нам неудивительно, что он, обладавший железным здоровьем и гигантской силой, в цвете лет сражен недугом, являющимся прямым следствием переутомления.

Мы скорбим об утрате благородного человека, миролюбивого Царя и совестливого верующего христианина; молимся, чтобы его смерть не вовлекла его народ в несчастье и чтобы преемник – Николай II – последовал примеру Родителя. Наши молитвы возносятся за Императрицу, покинутую в одиночестве тем, которого она так преданно и горячо любила как прекрасного мужа и отца семейства.

Вестминстерское аббатство в Лондоне (северный фасад)

За обедней священник Вильберфорс в Вестминстерском аббатстве выбрал текст св. Марка: «Кто тронул мои одежды?» Упомянув о чудесах Христа, он обрисовал последние минуты жизни Императора Александра III, добавив, что невозможно не преклониться благоговейно перед прахом безвременно почившего Монарха. Наши искренние молитвы восходят за тех, кто его любил; они в горе по великой незаменимой утрате. Он же сложил свои доспехи и успокоился от всех земных тревог и забот. По натуре добрый и миролюбивый Государь наследовал престол, основа которого – Самодержавие, которое он обязан был поддерживать. Европа его оплакивает как хранителя мира всего света.

Митрополит из Сьерра-Леоне во время богослужения в церкви св. Маргариты в Вестминстере упомянул в своей проповеди о смерти Императора Российского. Говоря о скорости сношения с отдаленными странами, он заметил, что в продолжение последних дней мы духовно пребывали лицом к лицу со смертным одром могущественного Монарха. Мы слышали его последние слова через час после того, как он их произнес, и познакомились с истинным горем тех, которые оплакивают его у смертного одра. Весь цивилизованный мир сочувствует Императрице Марии Федоровне и ее семейству и молится, чтобы Бог ниспослал им утешение в их тяжкой утрате.

К концу утренней службы в церкви в Сити священник Иосиф Паркер, обратясь к многочисленному собранию, сказал, что Европа только что лишилась величайшего из мужей. Мирная жизнь Александра III, самоотвержение, его семейная привязанность, его прекрасная простота души и его христианская покорность – качества, за которые нужно благодарить Бога. Император в семейном кругу был более великим, чем когда-либо, потому что он был велик в любви, в симпатиях и в простоте. Он был трудолюбив и добр.

Смерть Императора Всероссийского – большая потеря для Европы, для мира и для цивилизации. Все царствующие лица, оплакивающие Царя, несут свое горе героически, терпеливо и религиозно. По окончании службы играли похоронный марш. Субботний проповедник в Везвотерской синагоге, С. Зингер, заметил, что настоящая задача для еврейского праведника необыкновенно тяжела. Редко в истории царствующих лиц найдется человек с таким прямодушием. Его патриотизм и его сила веры были крупными алмазами в его короне и будут вечно сиять.

Новый правитель взял в руки бразды правления, и от его доброй воли зависит жизнь, благосостояние и счастье миллионов живущих в его обширном государстве.

The Standard (5 November 1894)

Слово в память императора Александра III, посвященное Ее величеству императрице Марии Федоровне

Я стал нем,

не открываю уст моих,

потому что Ты сделал это.

Пс. XXXVIII, ст. 10

38-й псалом говорит языком глубокой скорби, языком страждущего от десницы Всемогущего Бога. Слова вступления обличают, как тяжек был удар и как поэтому переполнено сердце опасностью возмущения против Бога. Голос решимости первого стиха: «Я сказал: буду я наблюдать за путями моими, чтобы не согрешать мне языком моим…» как бы доносит до нашего слуха дальнейшей возглас: Богу известна горечь скорби, которой Он дозволил ниспасть на меня; Он знает про тяжкое искушение согрешить против Него, которое ныне подавляет меня; Он знает про гибель надежд и радостей, которой «по Его непостижимой воле» дозволено ниспасть на жизнь мою; все же да удостоюсь я воскликнуть вместе с удрученным Словом: «Вот Он убивает меня, но я буду надеяться на Него…»[5] «Буду я наблюдать за путями моими, чтобы не согрешить мне языком моим… Я стану нем, не открою уст моих, потому что Ты сделал это». Наконец псалмопевец заговорил,