Ораторское искусство: смотрите, как надо выступать. Психология в кино. Часть 2 - Анатолий Верчинский

— Время правит всем. Вне зависимости от того, больны Вы или мертвы, русский Вы, американец или марсианин. Это всё равно что огонь — либо он согревает, либо уничтожает. И именно поэтому в каждом офисе FedEx висят часы. Потому что мы живём и умираем по этим часам и никогда не поворачиваемся к ним спиной. И никогда не позволяем себе потерять счёт времени. Итак, местное время час пятьдесят шесть, это значит, что у нас есть три часа и четыре минуты до конца сортировочной фазы. Именно в это время надо уложиться, чтобы конкуренты не разорили нас.

О, Николай. Николай, рад тебя видеть. Как дела, парень? Сегодня ты доставил свою первую посылку FedEx, за это полагается что-то особенное, например, этот «Сникерс» и этот CD-плейер. И диск к нему, чтобы послушать, Элвис Пресли. 50 миллионов фанатов не могут ошибаться, правильно?

Я отправил себе самому эту посылку, отправил её через FedEx перед вылетом из Мемфиса. Интересно, что же там? Чертежи, новые обои для ванны?

Нет. Это секундомер. Я включил его прямо перед отправкой. И на котором сейчас 87 часов 22 минуты и 17 секунд. Из Мемфиса в США к Николаю в России за 87 часов. 87 часов — это просто стыд. Это же был обычный таймер А если бы это было что-то другое? Чек с Вашей зарплатой, фрукты или бумаги на усыновление? 87 часов — это целая вечность. Шоу Козби придумали в меньший срок! За это время войну можно выиграть и проиграть, сколотить состояние и промотать его.

— Что? Что ты им про меня рассказываешь?

— Чтобы их убедить, я рассказываю, что когда у Вас сломался грузовик, Вы украли у ребёнка велосипед, чтобы доставить посылку.

— Я его взял напрокат, я взял у ребёнка напрокат велосипед, чтобы доставить посылки. И это то, что вы сейчас займётесь и сделаете всё для того. Потому что через три часа и уже две минуты каждая из этих посылок должна быть в большом грузовике и должна направляться в аэропорт.

15 минут, время пошло!

Время пошло!

Вперёд, вперёд, все посылки в грузовик в аэропорт.

— У нас большие проблемы.

— Что такое?

— Грузовик застрял на Красной Площади.

— То есть?

— Он застрял.

— Застрял как? В снегу, на льду или что?

— Нет, его задержала русская милиция около Кремля.

— Ничего, ничего, ставьте столы прямо здесь для сортировки.

А, да, чёрт, ну что ещё от них ожидать.

Так, столы в две линии. Одни посылки в аэропорт, другие — в офис.

Давайте, давайте, часть посылок в грузовик в аэропорт, остальные в фургон. Николай, время, время!

«Дикий, дикий запад», Барри Зонненфельд, 1999

— Кстати, сиськи тебе удались. Как у козочки!

— Вздернуть его!

— Похоже, придется преподать тебе урок, как вести себя в приличном обществе.

— Похлопать по сиськам белой толстухи на танцах красношеих рабовладельцев. Угораздило же…

* * *

— Попрошу вашего внимания. Сегодня возникло столько глупых недоразумений, и я хотел бы объясниться.

— Давай, валяй.

— Во-первых, это недоразумение с похлопыванием по сиськам. У меня на родине…

— В Джорджии?

— Африке.

— …мои предки передавали вести при помощи барабанов. Вы сами можете заметить, имея такую грудь, можно достучаться и в Батон Руж. А в ясную ночь еще дальше, в Галвестон. Я только пробарабанил: «Какое платье, милая. Рад встрече. Меня зовут Джим. А тебя как?»

Потом, моя ремарка насчет красной шеи. Я подозреваю, что она вам не понравилась. Разберемся с ее смыслом. Красная шея. Первое слово — «красный». Цвет страсти, огня, власти. Второе слово — «шея». Шея… Ничего на ум не приходит. Хватит и слова красный. Уже это дает право гордиться собой.

И строго между нами, весь этот шум из-за рабства, я не понимаю, зачем его надо было поднимать. Кто откажется, чтоб вокруг него бегали и всё за него делали? Вы же не станете вынимать свою толстую задницу из постели, чтобы собирать хлопок? Я сомневаюсь. Вернемся-ка в дом и продолжим веселье. Не будем терять время! И уберите эту штуковину. Вернемся в дом!

— Давайте его повесим!

— Минутку! Я признаю свою вину. Дайте мне возможность искупить ее. Дорогая, выйдешь за меня замуж? Как я понимаю, ответ — нет. Дорогая, послушай. Тебе станет легче, если я скажу, что принял тебя за мужика?

«Жизнь прекрасна», Роберто Бениньи, 1997 (мелодрама, военный, комедия, драма 12+)

Выступление еврея, которого приняли за инспектора, перед итальянскими школьниками.

— Дети, прошу вас, замолчите! Внимание! Сейчас к нам приедет инспектор из Рима. Надо произвести хорошее впечатление. Слушайте его внимательно. Он скажет вам важные вещи о нашей прекрасной стране.

— Госпожа директор! Инспектор уже прибыл!

— Как? Он уже здесь? Сядь, Роберто, сядь! Всем встать! Доброе утро, господин инспектор. Я директор. Это наши преподаватели.

— Отлично. Итак, сколько лет Вы преподаете в этом учебном округе?

— Шестнадцать.

— Вы знакомы с новой программой, утвержденной министерством в этом году? — Да, знакома.

— Вы читали высланные мной инструкции по школьной гигиене?

— Конечно…

— Отлично. Итак. Очень хорошо. Большое вам спасибо. Всего доброго. Я приехал для того, чтобы…

— Мы знаем. Господин инспектор прибыл из Рима, чтобы изложить нам расовый манифест, подписанный передовыми учёными Италии. Для нас это большая честь. Он расскажет нам, что мы принадлежим к высшей расе. К лучшей расе, лучшей. Садитесь, дети! Прошу вас, инспектор.

— Как мы знаем, наша раса…

— Высшая, верно?

— Естественно! Спасибо. Наша раса — высшая. Точно. Я только что приехал из Рима и сразу же пришел к вам, дети, чтобы рассказать вам, что наша раса — высшая раса. Меня специально выбрали