Сад смерти - Маргит Сандему

Седобородый мужчина обратился к ним:

— Ировар, дружище, что привело вас сюда, в эти унылые края?

— Ты узнаешь об этом позже, Сармик. Рад тебя видеть. Давненько мы не встречались.

Сармик почесал в затылке.

— Одного я не могу понять: как вам удалось проскочить мимо этой банды наших врагов.

— Но ведь нам же помогли немного однажды, не так ли?

— Да, возможно. Но обычных людей, пришедших в Таран-гай, убили бы уже давно.

— Мы вполне обычные люди.

Сармик медленно, изучающе посмотрел на них.

— Ты — возможно. Но те двое, кто с тобой? Меня интересуют они. Да, я знаю твою внучку, я знаю, что она — одна из нас. Но этот парень?.. Он русский?

— Нет. Он родственник нашего друга Венделя.

— Ах, вот как? Я хотел бы узнать о нем побольше. Пошли, давай двигаться дальше.

Даниэль сделал шаг по направлению к Шире.

— Мы не можем уйти без нее. Помогите нам ее освободить!

Сармик опустился на колено и посмотрел, что с Широй. Потрогал ее колено. Потом он поднял глаза на Ировара.

— Сожалею, старина, но ничего не выйдет. Вырубать лед вокруг нее, чтобы она могла выбраться, заняло бы слишком много часов, а за нами гонятся враги. У нас нет времени. Пошли!

Ни Ировар, ни Даниэль не сдвинулись с места. Стражи удивленно посмотрели на них.

— Сейчас ей больше не придется страдать, — пробормотал Сармик. Он достал нож, но не вынул его из ножен. Ировар потерял дар речи, он не мог поверить в то, что его друг Сармик стал настолько бесчувственным после того, как на Таран-гай напали захватчики. Но он не знал, через что пришлось пройти его жителям.

Сармик задумчиво посмотрел на своих людей, как бы выбирая, кто из них должен положить конец страданиям Ширы. Он посмотрел на двоих молодых стражей гор, потом на грубо скроенного, с выступающими клыками. Наконец его взгляд остановился на пятом. «Лице смерти».

— Map! — крикнул он.

Трое из Нора, затаив дыхание, смотрели, как ужасное создание медленно и беззвучно спускалось к леднику. Глаза Ширы были прикованы к нему.

Даниэль закричал и закрыл ее собой. Но Сармик лишь подал знак громиле, и Даниэль отлетел в сторону. Недолгая борьба, и его заставили стоять неподвижно.

— Но Сармик, — прошептал Ировар.

— Ничего другого не остается, — сказал его друг, и два молодых стража гор встали по бокам у Ировара.

Ужасное создание, спустившееся к ним, остановилось в нескольких локтях от Ширы и сняло лук с плеча. Сейчас они видели его вблизи, и Даниэль чувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Шира была словно парализована. Никогда, в самых жутких снах они не могли вообразить себе ничего подобного.

Это был человек четко выраженного монголоидного типа, с худыми, впалыми щеками под высокими скулами. Из-под черных нестриженных волос глядели узкие, раскосые глаза. Они не поняли, что произошло с его лицом, но им показалось, что для того, чтобы могли получиться такие острые, торчащие уши, как у хищника, кожу оттянули с лица так, что губы его растянулись в застывшей ухмылке, а глаза выпучились еще больше. И во всем лице его было выражение — не жестокости, как у остальных стражей гор, а чего-то гораздо худшего. Бездонный холод, безжизненность, неумолимость камня. В это короткое мгновение Даниэль подумал о Шаме, который олицетворял собой камень в пяти стихиях. Да, это был подлинный подручный Шамы!

Но ужаснее всего был холод, окружающий его ледяной дымкой. Он погружал их в парализующее безволие и непонятный внутренний страх, как будто бы зло исходило от них самих.

Медленно, не отводя глаз от Ширы, демон натянул лук. Даниэль скрипел зубами от бессилия, он хотел бы отдать все, чтобы остановить его, но не мог. И не потому, что его держали, а потому, что он стоял, парализованный, перед этим порождением холода, он промерз до костей!

Даниэль недоумевал, почему Сармик сам не хочет положить конец страданиям Ширы или почему он не приказал сделать это кому-то другому, например, ярко выраженному злодею с клыками. Он начал что-то понимать, когда демон медленно опустил лук, как бы нехотя.

— Давай! — сказал Сармик. — Стреляй!

Ировар тихо плакал.

И вновь поднялся лук, и стрела нацелилась в сердце Ширы. И власть его была столь ужасна, что никто из них троих не мог и пальцем пошевелить, чтобы помешать выстрелу.

Несколько бесконечных секунд, и они вновь услышали голос Ширы, спокойный, лишенный всякого выражения.

— Лед ослабил свою хватку.

Лук медленно опустился. Сейчас все смотрели на Ширу, которая с выражением боли на лице осторожно пыталась шевелить ногой. Даниэль очнулся от столбняка, высвободился и засунул руки в расщелину. Удивленные, они смотрели, как он шаг за шагом осторожно освобождает ее ногу, спустя несколько минут она уже стояла на льду и потирала колено.

Седобородый Сармик смотрел на нее с огромным удивлением.

— Кто же ты, девушка, если смогла заставить Мара медлить с выстрелом и если лед выпускает тебя из своих тисков?

— Просто ледник задвигался, — вмешался Даниэль. — Это самое простое объяснение.

Сармик повернулся к нему. С ними он говорил на юракском, но со своими людьми он говорил на каком-то родственном языке, который Даниэль понимал лишь отчасти.

— Ты рассуждаешь здраво, я понимаю. Но я думаю, что знаю здешние льды лучше тебя. Кто ты, девочка? И теперь мне ясно, как вы смогли ускользнуть от наших врагов.

— Ты знаешь, кто она, — устало сказал Ировар. — Моя внучка.

— Она больше, чем это.

— Может быть, — сказал Ировар. — Но давай поговорим об этом потом.

— Ты прав. Хорошо, познакомься с моими сыновьями… — Он показал на длинноволосого молодого человека.

— Орин, мой старший сын, ему двадцать три года. А это Вассар. Немного молод, еще не совсем взрослый, но из него может выйти толк.

Даниэль посмотрел на Вассара и подумал, что этому парню не следовало бы быть здесь, он был человек другого склада, гораздо более мягкий.

— А это Мило, — продолжал Сармик, указывая на громилу с клыками. В его присутствии Шира чувствовала себя очень неуютно, но была слишком хорошо воспитана, чтобы показать это.

— Ну, а Мара вы уже видели. Вы — первые чужаки, которым дозволено поприветствовать стражей гор. Большая честь! А сейчас нам надо как можно быстрее отправляться в путь.

Шира шла по леднику за ними, она хромала и не хотела это показывать. Реакция на все, что с ней произошло, последовала только сейчас — ей хотелось плакать, в горле застрял противный комок, она судорожно сглатывала. Ей казалось удивительным, как быстро и тихо двигаются стражи гор. Пожалуй, красивыми их назвать было нельзя, кроме Мара, который, несмотря на свою отталкивающую внешность, обладал диким, холодным и пугающим величием. Сармик и двое его сыновей были обычными людьми, и с Вассаром по крайней мере вполне можно было поговорить. Но Мило вызывал отвращение, a Map…