История России в рассказах для детей - Александра Ишимова

Но недолго радовался Александр Михайлович. Не прошло и года, как он с семейством своим приехал в Тверь, – Иоанн Даниилович, боясь, чтобы князья тверские опять не усилились и не заспорили с ним о великокняжеском престоле, поехал в Орду клеветать на Александра. Узбека нетрудно было обмануть: он верил всему, что говорили русские князья друг на друга, особенно если они прибавляли к своим словам богатые подарки. Иоанн Даниилович не забыл сделать этого – и судьба тверского князя решилась. Он получил повеление хана приехать в Орду, не посмел ослушаться и был убит там вместе с сыном своим Феодором 28 октября 1339 года.

Узбек, умерщвляя князей, думал, что этим еще более утвердит власть татар над русскими, но он очень ошибся: жестокость его только помогла им скорее освободиться от этой власти, утвердив на русском престоле Иоанна I. Имя великого князя омрачилось гибелью Александра Михайловича, но, ослепленный честолюбием, он думал, что обстоятельства оправдывают его. Зная, что все несчастья России происходили от несогласия и слабости князей, он старался с самого вступления своего на престол иметь под своей властью все другие княжества. Самым сильным из них было Тверское. Предвидя, сколько новых бед может случиться в России, если тверские князья вздумают отнимать у потомков его престол, Иоанн не счел за грех погубить одного князя для спасения нескольких тысяч людей.

Если бы не это бедственное заблуждение, нам оставалось бы только прославлять память Иоанна Данииловича, потому что он первый положил начало освобождению предков наших от власти татар; он первый воплотил мысль Андрея Георгиевича о том, что для счастья и славы отечества нашего нужно, чтобы все обширные части его повиновались воле одного государя, а не прихотям нескольких ничтожных князей маленьких уделов; он первый после нашествия татар начал соединять эти расстроенные части в одно целое; он первый назвал столицей России Москву – родную, славную, незабвенную по тем событиям, какие потом произошли в ней.

Казалось, сам Бог назначил ее быть столицей: Москва лежала в середине тогдашней России, все главные области окружали ее почти на равном расстоянии. Следовательно, нельзя было лучше выбрать города для пребывания государя. Кроме того, привязанность к нему благочестивого митрополита Петра, названного потом церковью нашей святым, как будто бы предвещала новой столице благословение и особенное покровительство Божие. Все митрополиты русские всегда жили прежде в Киеве и потом во Владимире, как в столичных городах государства. Петр, полюбив Москву, переселился в нее, прежде чем ее сделали столицей, и попросил Иоанна построить здесь церковь Богоматери. Иоанн исполнил его желание и в 1326 году, 4 августа, заложил в Москве на площади первую каменную церковь во имя Успения Богородицы. Митрополит собственными руками построил себе каменный гроб в ее стене и вскоре скончался. Церковь была достроена и освящена уже без него новым митрополитом – Феогностом.

Княжение Иоанна Данииловича продолжалось двенадцать лет. Несмотря на несчастную смерть родственника его Александра Михайловича, москвитяне очень любили Иоанна за набожность, усердие к возведению церквей и милосердие к нищим. Они называли его собирателем земли Русской и государем-отцом. Еще было у него прозвание Калита. Оно произошло от того, что он всегда носил с собой мешок, наполненный деньгами для бедных, а такой мешок называли в старину калитой. Кроме Успенского собора он построил еще каменный Архангельский, где и был погребен и где с того времени погребали всех московских князей. В 1339 году он окружил новую столицу дубовыми стенами и возобновил Кремник, или Кремль, который при нем сгорел. Кремль был тогда внутренней крепостью, по старинному названию – детинцем[21].

Если вы слыхали пословицу «Близ царя – близ смерти», то надобно сказать вам, что она появилась в то время, когда не только народ русский, но даже и князья его так боялись татарских царей, что поехать в Орду было для них то же, что приготовиться к смерти. Они прощались навек с семейством и друзьями своими, писали духовные завещания, назначали даже деньги на поминовение души своей. Вы можете видеть это в завещании великого князя Иоанна Калиты, который написал его, отправляясь еще в начале княжения своего к Узбеку. Оно очень любопытно тем, что дает нам понятие о владениях и состоянии великого князя. Я не буду описывать подробно это завещание, но выпишу из него только то, что, кажется, будет любопытно для вас.

«Во имя Отца и Сына и Св. Духа. Не зная, что Всевышний готовит мне в Орде, куда еду, оставляю эту душевную грамоту, написанную мною добровольно, в целом уме и совершенном здоровье. Приказываю[22] в случае смерти сыновьям моим город Москву. Отдаю Симеону Можайск, Коломну с волостями; Ивану – Звенигород и Рузу; Андрею – Лопасну, Серпухов, Перемышль; княгине моей с меньшими детьми – села, бывшие в ее владении. Еще при жизни дал я сыну Симеону четыре цепи, три пояса, две чаши, блюдо с жемчугом и два ковша золотые да три блюда серебряные; Ивану – четыре цепи, два пояса с жемчугом и с каменьями, третий – сердоликовый, два ковша, две круглые чаши золотые да три блюда серебряные; Андрею – четыре цепи, пояс жемчужный, другой с крюком, на красном шелке, третий ханский; два ковша, две чарки золотые да три блюда серебряные. Золото княгини отдал я дочери Фетинье: 14 колец, новый складень, ожерелье матери ее, чело[23] и гривну, а мое собственное золото и коробочку золотую отказываю княгине моей с меньшими детьми. Из платьев моих назначаю: Симеону – шубу красную с жемчугом и шапку золотую; Ивану – желтую объяринную шубу с жемчугом и мантию с бармами[24]; Андрею – шубу соболью с наплечниками, низанными жемчугом, а две новые шубы с жемчугом – меньшим детям Марье и Федосье. Серебряные пояса и другие одежды мои раздать священникам, а сто рублей, оставленных мною у казначея, – по церквам. Тебе, Симеон, как старшему сыну, приказываю меньших братьев и княгиню с дочерьми: будь им по Боге главным защитником».

Вы видите, как невелико было богатство прежних государей наших; однако, довольствуясь и малым, они высоко ценили его. Вы можете заметить это по той точности, с которой сказано в духовной даже о кольцах. А мы как часто считаем за ничто не только кольца, но и вещи более драгоценные, которыми одаривают нас наши родители. Как часто мы готовы безрассудно отдать их за какую-нибудь безделицу, более блестящую! Поучимся же у старинных князей наших быть бережливыми и сохраним надолго все, что получили от людей, которых любим и уважаем! Ведь и Иоанн Калита получил от отца и деда почти все те вещи, которые отказывал детям своим.

Русские дети

1359–1362 годы

Мне не нужно говорить вам, читатели мои, что храбрость – врожденное качество русского народа. Много раз доказали это воины наши во все века и при всех государях, но, кроме того, бывали примеры в России, когда дети ходили в настоящие сражения и побеждали неприятелей с такою же славою, как и взрослые люди.

В 1359 году скончался великий князь Иоанн II Иоаннович, прозванный Кротким. У него осталось два сына: старший – Димитрий, о котором вы уже слышали, девяти лет, младший – Иоанн, семи лет, и еще племянник, сын его брата Андрея Иоанновича Владимир, шести лет. Этим трем малюткам Иоанн II отказал в такой же духовной, какую писал и дед их Иоанн Калита, свое наследственное Московское княжество со всеми принадлежавшими ему городами и деревнями, но ни одного из них не назначил великим князем, потому что это назначение зависело от татарского царя.

В это время в Орде происходили беспорядки, ссоры, убийства. Ханы беспрестанно сменялись, истребляя друг друга. Один из них – Темирхожа – был ханом только шесть дней, на седьмой татары взбунтовались; простой темник Мамай возглавил этот бунт, он убил Темирхожу и отдал ханство какому-то Авдулу, который во всем повиновался ему.

Но не все хотели иметь царем своим Авдула. Многие вельможи татарские остались в Сарае с ханом Мурутом, другие овладели болгарской землей, третьи – мордовской. Так Капчакское царство разделялось, ослабевало, готовясь к своему падению. Но это еще не скоро должно было случиться.

Во время таких беспорядков трудно было князьям русским узнать от ханов, кто будет великим князем после Иоанна II. Они почти все поехали в Орду, даже маленький Димитрий. Урус, бывший в то время царем, вздумал безо всякой особенной причины сделать великим князем Димитрия Константиновича Суздальского, сына ростовского князя, никакими достоинствами и делами не заслужившего столь важного отличия. Все русские удивились этому: все знали, что ни дед, ни отец Димитрия Константиновича никогда не были великими князьями, что этот титул принадлежал князьям московским.

Маленький Димитрий Иоаннович тоже удивился, обиделся и уехал из Орды с намерением непременно отнять у Димитрия Константиновича не принадлежавшее ему достоинство, заслужив его славными делами и победами.