Кошмар на ярмарке - Брайан Ламли

Все оказалось просто: поверхность каменных табличек была испещрена загадочными письменами, представляющими любопытную смесь клинописных значков и скоплений точек, причем на каждой скрижали имелись и те и другие. Это бросилось ему в глаза уже давно и особого удивления не вызвало, однако в конечном итоге Андерсон узнал эти значки – точно такие же он видел в переписанном от руки отрывке «Некрономикона». Более того, в этой работе имелись переводы по меньшей мере на два языка, причем один из них оказался архаичной формой немецкого.

Познания Андерсона в немецком языке, даже в его современном виде, были более чем скромны, отчего ему пришлось обратиться за помощью к Гансу Мюллеру, старому балаганщику. Однако зрение у того давно ослабело, так что вряд ли он смог бы выполнить просьбу Андерсона, будь даже текст составлен на современном немецком языке. Правда, уступив его настойчивым уговорам, Мюллер все-таки перевел одно из предложений – сначала на современный немецкий, а уж потом на английский: «Gestorben ist nicht, was für ewig ruht, und mit unbekannten Aconen mag sogar der Tod selbst sterben». Означало это примерно следующее: «Тот, кто спит вечным сном, не обязательно мертв. Со временем умирает даже сама смерть».

Услышав эти слова, произнесенные с сильным акцентом, Андерсон еле удержался от удивленного возгласа. Он уже знал их: это было не что иное, как вариация того самого парадоксального двустишия, которым его брат однажды завершил злодейское «жертвоприношение Великому Ктулху».

Что же до второй группы значков, начертанных на табличках, то здесь Андерсона ждало разочарование. Они также встречались в старинной книге и поначалу показались ему чем-то вроде шифра, однако в немецком варианте их не обнаружилось. Мюллер же, хотя и не испытывал желания возиться с заплесневелым, зловещим фолиантом, высказал в конце концов догадку, что эти значки никакой не шифр, а лишь обычные буквы некоего давно забытого языка. Андерсону осталось только признать правоту старика. На полях пожелтевшей страницы, прямо напротив «шифра», стояла пометка, сделанная рукой его брата: «Да, но как это произносится?»

Этой ремаркой Гамильтон не ограничился, поставив еще и дату. Отсюда Андерсон сделал вывод: запись была сделана еще до второго, рокового периода скитаний брата по дальним странам. Как знать, что довелось повидать Гамильтону в этих странствиях, что испытать? Лишь в одном сомнений не возникало: он побывал в неведомых местах, пережил много странностей – и в результате вернулся домой с жуткой «короной» на голове.

Наконец Андерсон решил, что этот бессмысленный с виду набор букв (о чем бы ни шла речь, о естественном процессе или магическом действе) – на самом деле формула, посредством которой знающий человек может вызвать к жизни странный зеленый свет в «храме Ктулху», устроенном его покойным братом. В общем, Андерсон поблагодарил старого Мюллера, и когда тот ушел, принялся дальше изучать старинную книгу, весь вечер проломав голову над ее содержанием. Когда опустились сумерки, перед его глазами забрезжил свет вдохновения…

Через несколько дней «музей» превратился в Гробницу Великих Древних. Кроме того, Андерсон зашел в городскую типографию и оставил заказ на печать новых входных билетов. На них, кроме нового названия аттракциона и новой цены, с обратной стороны можно было прочесть загадочную надпись:

Любой взрослый человек, желающий поговорить с хозяином Гробницы Великих Древних на тему истинно оккультных феноменов или обсудить вопросы, связанные с Великими Древними, Р'лайхом и мифологией Ктулху, может договориться о встрече с владельцем павильона.

Хозяева других аттракционов ни сном ни духом не ведали ни об этой затее Андерсона, ни о его познаниях в области оккультных наук, реальных или гипотетических, из-за которых эта затея стала возможна. Вернее, не знали до тех пор, пока ярмарка не перебралась на новое место. Известно об этом им стало уже из местной прессы, опубликовавшей рекламные анонсы, в которых сообщалось об их приезде. Разумеется, Белла Ходжсон и без того старалась заблаговременно оповещать публику о перемещениях луна-парка, однако вряд ли ее оскорбила подобная самодеятельность Андерсона Тарпа. Любая хорошая реклама, которую он сам придумал и сам же оплатил, могла лишь способствовать большему притоку публики ко всем аттракционам передвижной ярмарки.

Очень скоро план Андерсона стал приносить реальные плоды: если сборы и не увеличились, то по крайней мере объявление начало привлекать к «музею» более эрудированных посетителей. Его единственной целью, конечно же, был поиск таких людей. Андерсон не оставлял надежды, что хотя бы один из них сумеет перевести загадочные письмена – и это, в свою очередь, поможет ему вызвать к жизни загадочный зеленый свет.

Такие авторитетные люди обязательно должны существовать. Его брат приобрел оккультные знания за относительно короткое время, а ведь у многих других на это уходит целая жизнь. Вне всякого сомнения, рано или поздно он найдет человека, который отыщет разгадку, и тогда секрет смертоносного оружия окажется в его, Андерсона, руках. Когда же это произойдет, он опробует свечение на несчастном, раскрывшем ему тайну, а значит, о ней никто больше не узнает. А потом… потом возникнет масса интересных вариантов…

В первой половине апреля в передвижном домике Андерсона побывало несколько любопытных посетителей; некоторые из них оказались самыми настоящими чудаками, людьми не от мира сего, однако было среди них и несколько искренне увлеченных и по-настоящему эрудированных типов. Обыкновенно владелец павильона вытягивал из них все, что они знали о древних загадках, имевших отношение к мифологии Ктулху, одновременно стараясь выведать, в какой степени они владеют древними наречиями и мертвыми языками. Дважды ему пришлось испытать разочарование, ибо дважды он оказывался на неверном пути. Как-то раз, увидев идола и таблички с письменами, впечатленный посетитель подарил ему книгу Уолмсли «Комментарии к расшифровке кодов, криптограмм и древних надписей». Впрочем, книга ничем не помогла Андерсону, поскольку оказалась слишком сложной для его понимания.

В апреле один посетитель любезно поделился с ним адресом так называемого оккультного детектива, некоего Титуса Кроу, которого мог заинтересовать этот вопрос. Прежде чем покинуть луна-парк, этот джентльмен, таинственный художник по имени Чандлер Дэвис, настоятельно посоветовал Андерсону раз и навсегда забыть о древних богах, ибо ничего хорошего из такого увлечения не выйдет, как их ни изучай – всерьез или из праздного любопытства.