Языческие боги славян - Дмитрий Гаврилов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В сказке о Василисе Прекрасной, которая жила в услужении у Бабы-яги, говорится о том, что она получила в подарок за труды — в одних случаях — горшок (печь-горшок), в других случаях — череп. Когда она вернулась домой, череп-горшок сжег дотла своим магическим взглядом ее мачеху и дочерей мачехи.
Таковы, далеко не все источники о древнейшем навьем божестве Вий, который имеет аналоги у древних ирландцев — Ыссбаддадена и Балора.
Он же в дальнейшем, вероятно, сливается с образом Кощея (сын Матери Земли, изначально земледельческий бог, затем — царь мертвых, бог смерти). Близок по функциям и мифологеме к греческому Триптолему. Утка, как хранительница яйца со смертью Кощея, почиталась его птицей. В православии заменен злым святым Касьяном, чей день отмечался 29 февраля.
Касьян на что ни взглянет — все вянет.
Касьян на скот взглянет, скот валится;
на дерево — дерево сохнет.
Касьян на народ — народу тяжело;
Касьян на траву — трава сохнет;
Касьян на скот — скот дохнет.
Касьян все косой косит…
Любопытно, что Касьяну подчинены ветра, которые он держит за всевозможными запорами.
Обращает на себя внимание родство слов КОЧерга, КОШевой, КОЩей и КОШ-МАР. Кощ — «случай, жребий» (ср. Макощ). Предполагалось, что Чернобог кочергами ворошит угли в пекле, чтобы из этой мертвой материи народилась новая жизнь.
Есть православный святой Прокопий Устюжский, изображаемый с кочергами в руках, как, например, на барельефе церкви Вознесения на Б.Никитской улице в Москве 16 века. Этот Святой введенный в 13 веке, ответственен за урожай, у него три кочерги, если он их несет концами вниз — уражая нет, вверх — будет урожай. Таким образом, можно было предугадать погоду и урожайность.
Кощей в более позднюю эпоху выделился в самостоятельный космогонический персонаж, который заставляет живую материю быть мертвее, связан с хтоническими персонажами типа зайца, утки и рыбы. Несомненно, связан с сезонными омертвениями, является врагом Макоши-Яги, которая проводит героя в его мир — кощное царство. Интересно и имя героини, похищаемой Кощеем — Марья Моревна (смерть смертная), т.е. Кощей — еще большая смерть — стагнация, смерть без возрождения.
Почитание ежегодное Вия-Касьяна приходилось на 14-15 января, а также 29 февраля — Касьян День.
30. Злата Майя
Злата Майя (Slota Вава) (южн.-слав.) — богиня, мать Коляды, согласно «Веде славян» Верковича.
Потриди са Злата Майка.Ой, Каледе нашъ Коледе!Потриди са замочи саДа роди си млада Бога!
…
Коледа Бога на земе та,Златна тоега носи,та са шета ну земе таУтъ града фаф-града,Утъ селу на селу,Утъ каша на каша.
Жена Зеленого Егория-Юрия, т.е. Ярилы, Хорса или Даждьбога. По одной из реконструкций ее чествуют 4 августа. «Dea obmtetrice» — согласно Френцелю.
31. Денница
Богиня зари, сестра Хорса, Заря-Заряница из русских сказок. Соотношение то же, что у Гелиоса с Эос.
32. Овсень
Авсень, Овсень, Усень, Баусень, Таусень — бог осени и урожая согласно Афанасьеву, обряд, связанный с ним — переход через мост, когда кричат: «Пришел Таусень!», осенний солнцеворот.
33. Прия
Зап.-слав. богиня любви по «Mater Verborum» (либо богиня весны в четверке Прия — весна, Спожина — лето, Овсень — осень, Сива — зима), ее день, как и у Макощи — Пятница, но металл — медь или бронза, а камень — изумруд. Наверное, есть некая связь с богиней Фрейей, что сама из ванов, предположительно — славян. Если проводить аналогии с греческой мифологией — Афродита, жена Гефеста-Сварога. Возможно, что у восточных славян именовалась Ладой.
34. Позвизд, Похвист
Бог северного ветра. «Третiй (идол) Позвиздъ, ляхи его нарицаху Похвистъ; сего верили быти бога аеру, си есть воздуху, а иныи погоды и непогоды, иныи его вихоромъ нарицаху, и сему Позвизду, или вихру, яко Богу кланяющеся моляхуся.», «исповедающе нарицающие бога быти воздуха. ведра и безгодия», о нем сообщают и Кромер, и Меховский. Внук Стрибога. Почитание осуществлялось в те же дни, что и у отца-Стрибога.
35. Погода
Он же Догода (зап.-слав.) — бог изменчивости, вероятно, кроме этого бог ветра, типа Посвиста, но благоприятный, южный или западный ветер. Внук Стрибога. Почитание осуществлялось в те же дни, что и у отца-Стрибога.
36. Подага
«… у славян имеется много разных видов идолопоклонства. Ибо не все они придерживаются одинаковых языческих обычаев. Одни прикрывают невообразимые изваяния своих идолов храмами, как, например, идол в Плуне, имя которого Подага…» согласно «Славянской хронике» Гельмольда, возможно, женская ипостась Огня-Сварожича или Даждьбога. Подобное предположение имеет смысл, так как при переходе фонем «д» в «ж» (см. переходы фонемы «G» в английском и иных языках, где используется латиница), имя богини может звучать, как «подажа», что близко семантически к русскому слову «поджигать». При православии праздник может совпадать с Неопалимой Купиной. Podaga — «Dea serenitatis seu temperiei» — по Френцелю.
37. Щур
Бог межи, по ту сторону которой — смерть (Прищуриться-жмуриться-жмурик, т.е. мертвец). Hе путать с чурами, чур связан с культом предков-охранителей жилища (чураться). Чуры — духи хранители, а щуры — типа римских ларов, лемуров, духов смерти, от которых откупались. Одного из духов-хранителей дома — Домового-Запечника чтили 10 февраля, ставили ему в печь кашу и пироги.
38. Вода, Бода
Зап.-слав. бог, согласно «Хронике всего света» Матвея Меховского, и «Повести о построении бенедиктинского монастыря на Лысой горе» (XVI век записи), известно изображение сего бога в виде одетого в доспех мужчины. Иногда называется в польских средневековых источниках сыном Живы и братом Перуна с неким Пекленецом. Возможно, заимствованный у германских народов бог Один, который так же носил имя Водан, водитель ратей.
39. Услад
Бог любви согласно Афанасьеву, некоторым авторам представляется надуманным персонажем, хотя упомянут в ППЯ «О идолах Владимировых».
«Еще и iныя идолы мнози бяху по iмени, оутъляд (Усладъ или Осладъ) или осляд. Корша или хорсъ, дашуба или дажбъ. Стриба или стрибог симаргля или семурглъ (семаергля или самарглъ). И макош iли мокошъ, им же бесом помраченниi людие аки бгу жертвы i хваления воздаваху.»
Есть интересный текст из путевых заметок немца Вундерера, который путешествовал по Руси в самом конце 16 в. (точно позже 1581 г.) : «Перед городом мы видели двух идолов, которые были издревле поставлены жрецами и которым они поклоняются. Именно, Услада, каменное изображение, которое держит в руке крест, и Корса (т.е. Хорса), который стоит на змее, имея в одной руке меч, а в другой — огненный луч».
40. Желя, Жля, Зелу
Жля — богиня печали, плача («Слово о Полку…»). Из «Слова некоего кристолюбца» узнаем о существании еще в 17-ом веке языческих парных обрядов «желенья и карания».
Такая богиня или бог известны у западных славян, некий чешский хронист середины 14 века, Неплах («Хроника Неплахи»), упоминает идола Zelu. Академик Рыбаков сопоставляет этого Зелу с Желей из «Слова о Полку Игореве». Однако такого же бога находим в немецком переводе «Хроники Дилимила» XIV века: «Зелу был их бог» (имеются ввиду князья чехов).
Вацлав Гаек из Либочан в «Чешской хронике» (1541 г.) говорит: «734 г. : статуя из золота в виде человека, сидящего на троне была вылита, что несла образ и имя бога Зелу. Ее поместили в особом святилище внутри дворца, и каждый князь ее с особой набожностью почитал, бросая в огонь вместо фимиама обрезанные волосы и ногти. 735 г. Либуша: свершив своим богам жертвоприношение в храме Зелу, узнала о своем смертном часе: Была она погребена: облаченная в лучшие одежды, положенная на носилки, облитые смолой, в левой руке держа кошель с пятью золотыми монетами, которые муж Пржемысл в жертву неведомому богу в ее пальцы велел вложить, в правой — две серебряные монеты, одну — проводнику, другую — перевозчику Харону.»
Желя, жаление — это скорбь по умершим, сакральные погребальные обряды. В ППЯ «Слове святого Дионисия о жалеющих» сказано: «Дьявол желению учит и иным бо творит резатися по мертвых, а иных в воде топитися нудит и давитися учит». У славян-вятичей жены совершали обряд самоубийства путем повешения по смерти мужа. Подобный обряд мог соотноситься с почитанием богини Жели или бога Зелу/Жела.
41. Карна
Карина, Кара, Кручина — возможно, богиня погребальных обрядов («Слово о Полку Игореве»). Обращает внимание сходство имен Коруны и Карны, вероятно, это имя одной и той же сути: О, далече зайде сокол, птиць бья, к морю! А Игорева храбраго полку не кресити! За ним кликну Карна, и Жля поскочи по Руской земли, смагу мычючи в пламяне розе. Жены руския въсплакашась, аркучи: «Уже нам своих милых лад ни мыслию смыслити, ни думою сдумати, ни очима съглядати, а злата и сребра ни мало того потрепати!»