Глобус 1976 - Коллектив авторов

шей степью прошел редкий для летних месяцев дождь. Степь оживилась, наполнилась зелеными и

желтыми красками. Дождик сбил жару, и столбик ртути в термометре опустился ниже сорока

градусов.

В этот день космодром ожил рано. Было еще шесть часов утра, и хотя до запуска корабля «Союз-

19» оставалось много времени, стартовая команда давно уже приступила к работе.

Готовился и Центр управления полетом в Подмосковье. На вахту заступили все наземные пункты

связи. Их огромные, направленные в небо параболические антенны готовы были точно в назначенный

срок «взять на прицел» космические корабли, установить с ними радиосвязь.

И вот настал долгожданный момент. К ракете подъезжает специальный автобус. Из него, чуть со-

гнувшись, по-медвежьи переваливаясь — космический скафандр мало приспособлен для

путешествия но земле, — выходят Алексей Леонов и Валерий Кубасов.

— Экипаж «Союза» к первому международному старту готов! — лаконично докладывает

командир корабля А. Леонов.

Космонавты направляются к лифту. За 2 часа 45 минут до старта экипаж занимает свои места. За-

крывают люки.

— Готовы к проверке систем и линий связи, — несется рапорт с борта.

До старта остается час. Начинается проверка оборудования- корабля. Включаются часы. На счет-

чике полетного времени застыла цифра ноль.

15 часов 12 минут. Звучат последние предстартовые команды, знакомые сейчас уже не только

космонавтам.

— Ключ на старт! — раздается голос руководителя запуска.

С этой секунды начинает действовать автоматика старта. Космонавты затягивают привязную

систему, надевают перчатки, опускают стекла гермошлемов.

— Ключ на дренаж!.. Протяжка два!.. Наддув баков! — следуют одна за другой команды.

От космического корабля почти одновременно отходят заправочная мачта и кабель-мачта. Теперь

ничто, кроме сил тяготения, не удерживает стройного пятидесятиметрового белоснежного

космического исполина на стартовом столе. Но сейчас и эти связи будут разорваны. 15 часов 20

минут. Горячим вздохом огня обдали землю мощные двигатели ракеты, и она, плавно наращивая

скорость, поплыла в голубизну неба.

— Счастливого полета! Мягкой посадки! — раздаются голоса космонавтов А. Филипченко и Н.

Рукавишникова, поддерживающих с командного пункта связь с экипажем.

— Двадцать секунд полета. Двигатели работают устойчиво, — разносится голос оператора.

— Все идет нормально. Перегрузки незначительные, — докладывает на сотой секунде А. Леонов.

— Сто шестьдесят секунд полета. Разошлись створки обтекателя. Произошло отделение второй

ступени. Третья ступень работает нормально, — разносится по залу.

— Четыреста секунд полета. Удаление около девятисот километров.

— Пятьсот тридцать секунд полета. Включились двигатели третьей ступени. Выход на орбиту.

В центре управления полетом расслабились и откинулись на спинки кресел специалисты. Перед

ними на многоцветной карте мира по синусоиде побежал красный «зайчик» — символ корабля

«Союз». В пресс-центре раздались аплодисменты. Полет космического корабля «Союз-19», идущего

на встречу с американским кораблем «Аполлон», полет, за которым напряженно следила вся Земля,

начался.

15 ИЮЛЯ. МЫС КАНАВЕРАЛ

Когда советские космонавты Алексей Леонов и Валерий Кубасов отдыхали перед полетом в

Байконуре, на аэродроме мыса Канаверал еще только заходил на посадку специальный самолет. На

космодром прибыл экипаж «Аполлона» — Т. Стаффорд, В. Бранд, Д. Слейтон — и их дублеры.

— Они все время шутят и рассказывают смешные истории, но мы их не понимаем, — смеясь,

жаловались сопровождающие астронавтов американские специалисты. — Они беседуют по-русски.

В последние дни над Мексиканским заливом гуляли грозовые облака. Флорида находится в поясе

субтропиков, где сильные грозы в летнее время — обычное явление. Вот и накануне старта, вечером

14 июля, на Хьюстон, в окрестностях которого расположен космический центр, обрушилась оглуши-

тельная гроза с тропическим ливнем. Молнии дважды попадали в стартовую площадку, но, к счастью,

не причинили никакого вреда. Не зря здесь была создана надежная защита от молний.

Сильная гроза могла привести к задержке старта «Аполлона». Однако метеорологи успокоили —

дали хороший прогноз погоды. И, как бы слушаясь их, тучи стали рассеиваться. Но все же, на всякий

случай, над стартовым комплексом кружил самолет с особым грузом — металлической фольгой. В

случае необходимости он мог высыпать фольгу на грозовое облако и разрядить его.

За несколько часов до старта на мыс Канаверал съехались тысячи людей. В дни запусков здесь

всегда бывает много народа. Сейчас было особенно многолюдно. И это не уди вительно. Впервые

американский космический корабль отправлялся на встречу с кораблем другой страны.

Когда астронавты заняли в корабле свои места, орбита «Союза» уже была точно известна и данные

о времени старта, о маневрах сближения были введены в вычислительную машину ракеты-носителя.

Окончательно рассеялись и страхи из-за плохой погоды: гроза, гонимая юго-западным ветром, ушла

далеко.

Наконец наступил и час старта «Аполлона». Специальная система, предназначенная для

охлаждения пусковой установки и предотвращения пожара во время старта, обрушила под сопла

двигателей ракеты фонтаны воды.

— Мы скоро их догоним! — прокричал по радио Томас Стаффорд, но его перебил телевизионный

комментатор:

— Потерпи, не так уж и скоро. Вам надо еще летать два дня.

Идет отсчет последних секунд: девять, восемь, семь... ноль!

Ревущее пламя заволокло все вокруг. Ракета оторвалась от Земли. На карте мира в Центре управле-

ния полетом появился второй «зайчик» — синий, идущий вдогонку за красным.

В этот момент корабли разделяло около шести тысяч километров.

ОТСТУПЛЕНИЕ ПЕРВОЕ: СТАРТ, ОРБИТА, МАНЕВР

Мы помним о той высокой точности, с которой совершали посадку на Луну, Марс и Венеру

автоматические станции. Таким же точным должен быть и вывод на орбиту космических кораблей

для совместного полета и стыковки. Но все расчеты может спутать непостоянство атмосферы.

Например, сильный ветер вносит свои поправки. Пусть отклонения незначительны, но их нужно

знать, чтобы один корабль мог попасть в плоскость орбиты другого. Вносят искажения и небольшие

отклонения в работе систем управления. Наконец, и космические корабли свои маневры выполняют

не совсем точно. Поэтому после старта всегда необходимы исправления орбиты.

При старте с Байконура участок выведения советских космических кораблей и станций проходит

над населенной территорией, и направление полета ракет-носителей следовало выбрать так, чтобы

отработанные ступени, падая на землю, не могли причинить вреда. При старте с мыса Канаверал

подправить начальную траекторию движения ракеты легче — трасса лежит над необозримыми

просторами океана. Поэтому «Аполлон» и стартует вторым.

День старта был выбран произвольно. А вот время запуска — «окно старта» — зависело от многих

причин. Так, например, после завершения программы полета надо обеспечить посадку «Аполлона» и

«Союза» в строго заданных районах. Причем в светлое время.

Те из вас, кто смотрели по телевидению передачи, связанные с полетом по программе «Аполлон»

— «Союз», конечно помнят главный зал подмосковного Центра управления полетом. В нем особенно

поражает огромная карта мира, на которой хорошо видны кривые, похожие на синусоиды, —

траектория движения «Союза» и «Аполлона». Из-за вращения Земли космические корабли от витка к

витку проходят над новыми географическими точками. Через семь с половиной часов после старта

«Союзо» находился в плоскости, захватывающей стартовую площадку на мысе Канаверал. В это