Занятия любовью для начинающих - Татьяна Олеговна Новикова

Я готова была разреветься от бессилья. Повернулась на бок, зажала между ног одеяло и закрыла глаза в попытке уснуть ещё хоть на пять минут. Надеялась, наивная дура, что перебью сон, что он забудется, забудутся тёплые ладони на моей груди, мягкость ковра под голой спиной, но ничего не забылось.

Я помнила всё до последней детали, каждое прикосновение, каждый вздох. И пока чистила зубы, несколько раз ловила себя на мысли, что воображение снова и снова рисует картину моих тайных желаний.

С этим наваждением нужно было что-то делать. Как мне с такими-то фантазиями идти сегодня на тренировку? Может быть, посоветоваться с Адель?..

Адель. Ну конечно.

Меня осенило.

Во всём виноват её чай, вводящий в транс, – вот и всё объяснение. Теперь понятно, почему Адель всегда такая… необычная.

С облегчением усмехнувшись себе в зеркало, я зареклась пить неизвестные жидкости, даже если очень хочется расслабиться, даже если на душе скребут кошки, даже если мышцы объявляют бунт, иначе не за горами тот час, когда останется только глотать заморские чаи сомнительного свойства и удовлетворять саму себя в галлюциногенных снах.

Нет, хватит. Сегодня я буду тверда, я буду стойкой, и ни один сексуальный тренер, даже если на нём будет одно лишь полотенце, не пробьёт мою броню.

Глава 7

«Пожалуйста, пристрелите меня», – думала я, пытаясь взобраться по ступенькам на третий этаж. Никогда ещё подъем по лестнице в родном институте – сначала я тут училась, а теперь работала – не вызывал во мне столько боли. Причем в прямом смысле слова. Ноги словно окаменели, их стянуло стальными тросами. Каждый шаг давался с трудом. Конечности не сгибались. Я уже знала, что это называется молочной кислотой, которая накапливается в мышцах.

Но от этого знания как-то не становилось легче.

Я ввалилась в аудиторию и застала с десяток сонных студентов, которым даром не сдалось моё международное право. Не лично моё, конечно, а общественное, но преподавать его выдалось мне. На задней парте кто-то откровенно дрых – я не сумела определить, какому конкретно лодырю принадлежала вихрастая макушка. Другие просто залипали в телефоны. Я плюхнулась на преподавательский стул и выдохнула сквозь сжатые зубы. Все мышцы тела заболели одномоментно, поясницу свело судорогой.

– Итак, начнем лекцию. Сегодняшняя тема: «Органы внешних сношений государств».

Студенты гаденько хихикнули, а я страдальчески закатила глаза. Каждый год одно и то же. При слове «сношения» они ржут аки кони, если слышат «член правительства», то рыдают от хохота, а уж словосочетание «международные каналы» вообще сводят к банальному «аналу» и радуются своей богатой фантазии. Слово «банально» их, кстати, тоже смешит.

– Да-да, очень веселая тема. – Я постучала ручкой по столу. – Все проржались? Тогда записывайте определение.

На самом деле, я любила своих учеников. Эмоциональных и ленивых, пытливых и скучающих. Мне нравилось вбивать в их головы сваи знаний. Аделаида называла меня «мучителем от природы», подразумевая, что и мучаю я хорошо, и учу тоже не бездарно.

Мне всегда нравилось кого-нибудь обучать. В детстве я рассаживала вокруг себя кукол и вещала им что-нибудь на тему того, чем мальчики отличаются от девочек. Однажды свой опыт я передала уже не куклам, а подружкам из садика. До сих пор помню, как пунцовая мама тащила меня за руку домой, а я не понимала, что плохого в слове «пиписька»?

Короче говоря, сомнений не было, куда податься после окончания института. Разумеется, в преподавание!

Если вдуматься, студиозы не так уж и плохи. Мне на третьем курсе тоже меньше всего хотелось грызть гранит науки. Какой гранит, когда кругом столько ночных клубов, прокуренных баров и не выпитого алкоголя?

Я аккуратно подвинулась – спина зажглась адским пламенем от невинного телодвижения – и зачитала определение. Кто-то даже записал его в тетрадку, что уже приятно. В кармане завибрировал телефон, оповещая о новом сообщении.

Ты не отправила мне свой завтрак

Думаю, несложно догадаться, кому принадлежало это емкое послание, от которого так и несло тиранией. Первым желанием было отослать тренеру-самодуру какой-нибудь неприличный жест, но я скривилась и написала:

Мюсли без сахара с обезжиренным молоком и крепкий кофе. Пойдет?

Нет. Это не завтрак, а издевательство над организмом. Ты совсем не получила калорий, а тебе ещё целый день двигаться. Съешь что-нибудь сытное.

Например, шашлык?

Вместо ответа Щеглов сбросил мне фотографию, на которой были прописаны предпочтительные варианты. «Быстрый и вкусный завтрак» – так называлась картинка. Трижды ха-ха-ха. Обожаю эти рецепты из разряда: «Возьмите два яйца колибри и немного страусовых перьев». Где я, по его мнению, найду цуккини, тофу или морковный маффин? Или вон, один из примеров легкого завтрака: рисовый пудинг с фисташками и черничный смузи в качестве десерта.

А есть варианты для нищих?

Да. Овсяная каша. Варвара, я не шучу. Обязательно поешь. Сегодня нас ждет зажигательная тренировка

Какая-какая? Надеюсь, обойдется без танцев у шеста?..

С другой стороны, чего выкаблучиваться? Раз согласилась заниматься с ним, то будь добра выполнять все требования. Положительные отзывы дарили мне надежду на то, что Клим Сергеевич реально хорош в своем деле.

В перерыве я доползла до столовой, где заказала кашу, заела её вареным яйцом и запила черным кофе без сахара. Покосилась на маффин – не морковный, а вполне себе творожный, с карамельной начинкой, – но отказалась от запретного удовольствия.

Завтрак, кстати, сфотографировала и, будучи хорошей девочкой, отправила тирану-Щеглову. Тот прислал мне одобрительный смайлик.

С десяти до двенадцати в моем расписании значилось свободное время. Если честно, я не любила такие «переменки», потому что нужно было отсиживаться на родной кафедре. Отношения с преподавательским составом – а точнее с женской его частью – как-то не заладились. Мне не нравилось находиться в их компании, но и других вариантов не имелось. Домой не уйдешь, а слоняться по институту – сомнительное развлечение.

Вот и сейчас я вползла на кафедру, и трехглавый змей в лице трех моих коллег заткнулся, повернув ко