Русские в Сараево. Малоизвестные страницы печальной войны - Александр Тутов

Впрочем, когда мы общались в тот день в поезде, еще не было ни Верховной Рады, ни Государственной Думы. У нас был еще не расстрелянный из танков Верховный Совет.

Но дружбу расстрелять сложней. Это пусть они, олигархи и чинуши, между собой разбираются. Мы не власть предержащие, не нахватавшие «бабок» и незаконно приватизированных предприятий, нам делить нечего. Впрочем, все это я понял гораздо позднее. А тогда, в поезде, мы просто болтали. Потом пошли в вагон-ресторан. Выглядел он, надо сказать, совсем убого. Как говорится, в худшем «совковом» варианте. А от выбора блюд оставалось только взгрустнуть. Его просто не было, этого выбора. Засохший псевдоплов да «Кубанская» водка очень уж подозрительного вида. После этой водки мне стало нехорошо. Паленой оказалась!

Когда доехали до Харькова, я немного оклемался, мог самостоятельно идти. Боялся только, что милиция тормознет. Оказалось, что опасаться нужно было не милиции. Мне нужно было добраться до улицы маршала Бажанова.

Улица, по которой я шел, называлась Сумской. Ко мне подошли трое молодых людей в кожаных куртках.

Все они отличались короткими стрижками и тупыми круглыми рожами. После дружеского общения в поезде я пребывал в веселом настроении, поэтому, нисколько не напрягаясь, продолжал идти вперед, не понимая, что ситуация меняется в очень неприятную сторону. Эти трое меня сопровождали до поворота в темный проулок.

Там один из них извлек нож, другой какую-то банку (я раньше баллончиков со слезоточивым газом не видел), после чего они предложили поделиться содержимым кошелька и сумки. А я все еще всерьез происходящее не воспринимал.

Да и кто может наехать на меня, у которого за плечами куча выигранных поединков?! Еще совсем недавно на турнире под Москвой я показал, что мастерски умею владеть мечом, копьем и кинжалом, то есть любыми видами холодного оружия. Но самоуверенность — плохой попутчик, потом слишком часто приходится жалеть об этом.

— Не надо, ребята! — добродушно улыбнулся я, считая, что серьезная опасность со стороны этих молодых чмошников мне угрожать не может.

Я достал из кармана перочинный ножик, из тех, что делают зэки на зоне, — в виде ботинка с кнопочкой. Мне его родной дядька когда-то подарил. При нажатии на кнопочку выскакивало короткое, но острое лезвие. Я нажал на кнопочку, лезвие выскочило, но, наверное, из-за малых его размеров парней это не впечатлило.

Один из них принялся поливать меня едкой жидкостью из баллончика. Глаза жутко защипало, но я выдержал. Не зря говорят, что «слезоточка» на пьяных действует с большим замедлением. Я устоял на ногах и яростно бросился на противников, отбил удар ножа, сам ткнул своим ножичком во вражескую руку. Парень громко взвыл.

Дальнейшие события схватки выпали из моего сознания. Я очнулся у фруктового садика со своим маленьким ножом в руке. Подъехавшие менты скрутили мне руки, надели наручники. Недавние мои противники убежали.

Потом я оказался в камере. Утром за мной пришли и повели то ли к следователю, то ли к дежурному. Помню только звание — майор.

— Повезло тебе! — сказал майор. — За этими субчиками уже семь разбойных нападений числится. Так что у тебя вполне законная самооборона. Они до этого шестерых граждан ограбили и покалечили, да вот на тебя нарвались. Ты уж извини, что наши ребята тебя повязали и в наручники обрядили. Не сразу разобрались. Да и ты хорош: не трезв, с окровавленным ножом и сам весь в крови! Ну и среагировали на тебя, а не на них!

— Ладно. — Обрадованный, что все прояснилось, я готов был прощать всех и вся. Лишь бы поскорее добраться до друзей и привести себя в порядок. Лицо зудело. «Слезоточка» все же хорошо раздраконила мне кожу на лице.

— У нас тут вообще презабавные случаи случаются последнее время. Наобзаводились люди баллончиками со «слезоточкой» и «паралитиком», вот и используют где попало. Тут одна дамочка как-то вечером испугалась идущих сзади, развернулась, заорала да и пшикнула из баллончика с «паралитиком», а сторону у кнопки перепутала. Самострел получился. Очнулась, когда напугавшие ее стали по щекам хлопать. Хорошо, что они не бандитами оказались. Есть и более забавный случай. У нас тут один кадр повадился людей на улице грабить. Подойдет, нож здоровущий покажет и отбирает что приглянется. И вот однажды он сидит в засаде. Идет девушка. Он к ней и выскочил. А она возьми и полей его рожу «слезоточкой». Пока он «плакал», она с него модный плащик сняла да еще кое-какие личные вещи прихватила. Да и была такова! А тут к тому же наш патруль оказался. А этот тип у нас в разработке, фоторобот — один к одному. Ну и повязали. Он с расстройства почти во всех делах покаялся, а девчонку, его вещички прикарманившую, так и не нашли. Так мы всем отделом над этим горе-грабителем ржали…

Написал мне этот майор справку о нападении. Ведь пока я дрался с грабителями да менты меня в свой «лепрозорий» отвозили, сумка моя с паспортом, врачебной печатью и зонтиком пропала. Потом было много возни с восстановлением документов. Больше меня в милицию не вызывали. Связь между милицейскими структурами Украины и России распалась. История имела своеобразное продолжение. Мой приятель Игорь, у которого я жил в Харькове, запустил в околоролевушный мир историю о семи нападавших бандитах, которым я доказал преимущество холодного оружия над химическим. Игорю всегда свойственно было преувеличивать и приукрашивать всякие происходившие с его друзьями приключения. Но легенда прижилась, хотя я и пытался из ложной скромности донести правду.

А потом решил: а чего спорить? Пусть живет еще одна легенда. Вся наша жизнь состоит из легенд. «Мы себя в легендах скоро ненароком обнаружим!» — так пелось в «Алой книге», выпущенной моими знакомыми толкиенистами из Уфы. Вот и мы сейчас куем будущие легенды.

Эту историю я вспомнил, пока готовился через чердак перебраться в соседний подъезд.

Перед тем как покинуть квартиру, я хотел повесить растяжку на дверь, чтобы подготовить сюрприз врагам, но потом отказался, решив, что в квартиру могут сунуться случайные люди.

Как потом выяснилось, поступил я глупо. Пришли в квартиру именно усташи, они создали специальную группу для моей поимки или уничтожения.

…Я осторожно пересек по чердаку расстояние до следующего люка, подождал, но ничего подозрительного не услышал и спустился на лестничную площадку.

5

Квартир на площадке было три. В какую из них проникнуть сначала? Может, все пустые, может, во всех засада, а может, там сидят и дрожат бедные мирные жители? Поди угадай! А если двери закрыты на замок? Как тогда проникнуть внутрь? Ломать? Стучать? Ожидать пули сквозь дверь?

Измученный сомнениями, я не знал, на что решиться. В такой ситуации, видимо, надо действовать как Бог на душу положит! Главное — не расслабляться, и если что— успеть первым нажать на спусковой крючок! Либо ты — либо тебя!

Решившись, я ломанулся в дверь одной из квартир. Неудачно. Дверь оказалась закрытой. Решил проверить соседние двери. Все закрыты! Взламывать не хотелось. Тихо не получится. Да и действительно в ответ можно получить выстрелы. Даже от обычных мирных жителей, находящихся в условиях непрекращающейся войны.

В зоне боевых действий почти не встречается таких закрытых на замок квартир, жильцы которых как будто собрались пересидеть всю войну, просто закрывшись от всего мира на ключ. Это все равно что спрятать голову под подушку в надежде, что за это время все неприятности улетучатся.

Хотя многие люди так и пытаются поступать, надеясь решить проблемы, ничего не делая, стараясь не замечать нависшую опасность, авось сама пройдет! Мне сейчас тоже сильно желалось спрятать голову под подушку, а потом высунуть ее и увидеть, что нахожусь дома! Но, увы, реальность была такова, что все приходилось делать и решать самому. Некому прибежать и помочь, успокоить и утешить, покарать всех врагов.

Прежде чем постучать в дверь, я долго стоял, прислушиваясь, надеясь, что звуки из-за двери подскажут мне, как действовать. За двумя дверями была мертвая тишина. А вот за третьей мне послышался какой-то шорох.

Я прислушался — шорох повторился. Потом кто-то приглушенно, сдавленно закашлялся. Тихо так, зажимая рот ладонью.

Я чуть не саданул по двери очередью из автомата, но вовремя остановился. Это мог быть обычный несчастный мирный житель, который против своей воли угодил в эту непутевую войну. И теперь, ощущая мое присутствие, дрожит в страхе перед неизвестностью. Как и я.

Я постучал в дверь. Никто не откликнулся. Тогда я постучал сильнее и решительнее.

— Ко йе то? — послышался шепот из-за двери.

Я даже не смог разобрать, кому он принадлежит. Представителю какого пола и возраста? Мешали и побочные звуки. На улице продолжали стрелять.

— Отворите врата! — припомнил я сербские слова.