Снег поможет мне - Фиона Дэвенпорт

— Пожалуйста.

Вернувшись к текущей задаче, я снова возбудил её.

— Мне чертовски нравится, как ты стонешь для меня, — простонал я. — Из-за этого так чертовски трудно не заполнить тебя моим членом прямо сейчас и не трахать тебя до тех пор, пока ты не закричишь. Но мы займемся этим позже.

Мои бёдра скрежетали по кровати, когда я пытался найти хоть какое-то облегчение от нарастающего давления, не теряя контроля и не выплескивая свой оргазм за её пределы.

Когда Беттени была близка, я ущипнул её за соски, и её таз качнулся вверх. Я лизнул ещё несколько раз, прежде чем наконец обхватить губами её клитор и сильно пососать. Она разлетелась на частицы, зовя меня по имени и содрогаясь от экстаза, когда оргазм захлестнул её.

Киска была наиболее расслабленной, пока она кончала, поэтому я подполз к ней, снова подняв её руки над головой. Затем я просунул руки под её бедра и прижал её согнутые ноги к груди, широко раскрывая и оставляя мне прекрасный обзор, чтобы наблюдать, как мой ствол исчезает внутри неё, когда я заявляю права на свою женщину.

Я дразнил отверстие кончиком, заставляя её задыхаться:

— Линкольн. Я не могу… ох!

— Сможешь, — твердо сказал я, начиная проталкиваться внутрь, мало-помалу. Она была такой чертовски тугой. Из меня уже текла сперма, но, добавленная к её сокам, она немного облегчила вхождение. Она всё ещё дрожала от оргазма, когда я лишал её девственности. Поэтому я потер клитор, подталкивая её назад, а затем сказал ей:

— Я постараюсь сделать так, чтобы боль была минимальной, насколько это возможно. Сделай глубокий вдох, малышка.

Она посмотрела на меня, и я почувствовал, как моя грудь раздувается от гордости за доверие, которое я в ней увидел. Это подпитало мой голод, и как только она вдохнула, я вошел в неё до упора, головка моего члена уперлась в шейку матки.

Я смутно помнил, как кто-то сказал, что у моего парня будет больше шансов сделать свою работу, если она будет мягкой и свободной, что и произошло, когда она достигла кульминации. Мягкость и сладость были тем, чего она заслуживала, но её хватки на моём члене и образа её обнаженной с круглым, набухшим клитором было достаточно, чтобы ослабить мой контроль.

Раздвинув её ноги ещё шире, я приподнял её бедра и начал выходить. Затем я увидел розовую жидкость, покрывающую мой член, и моя первобытная сторона взяла верх.

— Моя, — прорычал я, прежде чем снова вошёл в неё с рыком восторга и впитал звук её крика, когда её бедра выгнулись навстречу мне.

— Держись за изголовье, — приказал я, и она немедленно сделала то, что ей было велено, что только заставило меня пылать ещё жарче. — О, чёрт, Бетенни, — простонал я, двигаясь, трахая её жестко и быстро. — Ты сжимаешь меня так крепко, что я не могу… блять! О, да, малышка. Ты так хорошо принимаешь мой большой член. О, блядь, да, детка. Да!

— Линкольн! — Её крики звенели у меня в ушах, заставляя меня колотить ещё сильнее. — Да! Да!

— Я хочу услышать, как ты кричишь, Бетенни, — процедил я. — Кричи, пока не охрипнешь. Я хочу, чтобы завтра ты не могла ходить или говорить, помня, кому ты принадлежишь. — Мой оргазм быстро приближался, и она тоже была близка, очень близка. Поэтому я вытащил член до конца, сильно шлепнул её по киске, а затем снова вошёл, дойдя до конца как раз в тот момент, когда она откинула голову назад и издала крик, к которому я так стремился. Блаженство вибрировало в её голосе, когда моё имя лилось с её губ, и она так сильно сжала изголовье кровати, что костяшки пальцев побелели.

Её кульминация стала тем толчком, который был мне нужен, чтобы дать себе разрядку. Зарывшись как можно глубже в киску, я выкрикивал её имя, и наслаждение обрушивалось на меня волна за волной. Каждая из них вызывала извержение горячей спермы из моего члена, наполняя ее лоно так полно, что она начала вытекать.

— Вот дерьмо, — пробормотала Бетенни, когда её дыхание стало достаточно ровным, чтобы она могла говорить. — Это было… святая корова[1].

Я отпустил её ноги и уткнулся лицом в её шею, смеясь. Мои руки обхватили Бетенни, и я перевернул нас, держа её плотно прижатой к моему члену, который всё ещё был длинным и вздыбленным. Одного раза было явно недостаточно, хотя я и не ожидал этого. У меня было чувство, что всей жизни с Бетенни никогда не будет достаточно.

ГЛАВА 6

Бетенни

Я была права… Линкольн отвлек меня от снежной бури. Из-за сильного ветра и тонны снега, обрушившегося на мой город, я не могла ничем помочь своим избирателям. Отсутствие контроля над ситуацией обычно расстраивало меня до крайности. Но, обнимая его на моем суперкомфортном диване с горящем в камине огнём, я была довольна больше, чем когда-либо за долгое время.

— Ты же понимаешь, что, если бы не ты, я бы загнала себя в стену или сделала что-нибудь глупое, например, вышла бы на улицу и боролась бы с штормом.

Его руки сжались вокруг меня.

— Больше ты не будешь так рисковать своей безопасностью, малышка. Обещай мне.

Если бы кто-нибудь попытался сказать мне, что меня может возбудить властность парня, я бы ответила, что этого никогда не случится. Но Линкольн всё изменил. Когда на Рождество он заставил меня подумать о том, чего я действительно хочу от него, я обнаружила, насколько мне нравится передавать ему контроль. Моё доверие к Линкольну было инстинктивным и еще ни разу не подвело меня. Предоставив ему свободу действий, я получила множество умопомрачительных оргазмов за последние три дня.

— Я не буду.

— Хорошо. — Он поцеловал меня в макушку. — Мне бы не хотелось, чтобы твоя маленькая идеальная попка стала ярко-красной из-за того, что ты не уберегла себя для меня.

Я извивалась на его коленях, мои губы изогнулись в довольной улыбке, когда я почувствовала, как его член затвердел под моей попкой. Тридцать минут назад у нас был очередной раунд секса, но я уже привыкла к тому, что Линкольн всегда был готов взять меня. В буквальном смысле.

— Тебе нравится, как это звучит, — прошептал он мне на ухо.

— Угу, — тихо призналась я.

— Если ты когда-нибудь захочешь нарушить правила, чтобы тебя отшлепали по заднице, тебе лучше не делать ничего, что поставит под угрозу твою безопасность. Ты откусишь больше, чем сможешь прожевать, детка, — предупредил он.

— Если я когда-нибудь поддамся