Евангелие от Люцифера - Пол Кристофер

— Сукин сын! — взревел Хилтс, отчаянно оттягивая на себя штурвал.

Несколько раз самолет изрядно тряхнуло, но в конце концов пилоту удалось остановить падение и стабилизировать положение машины.

— Что это за чертовщина?

Финн пыталась вернуть желудок на место. Ахмед, сразу проснувшийся, выглядел смертельно испуганным.

Лаваль, с книгой на коленях, выглянул в слегка замутненный иллюминатор.

— По-моему, это «Су двадцать вторые», — сказал он. — Пара. Вероятно, взлетели с авиабазы Аль-Джафра. Предположительно, мы вошли в воздушное пространство Ливии, и они решили ознакомиться с нашим хвостовым регистрационным номером.

— Для монаха вы здорово разбираетесь в русских боевых самолетах, — заметил Хилтс. — Не говоря уж о ливийских воздушных базах.

— Вы забываете, мистер Хилтс, я француз, а у нас, в отличие от американцев, раздоров с полковником Каддафи не было. За последние двадцать лет я неоднократно бывал в этой стране. И не понаслышке знаю об их мерах предосторожности.

— Должно быть, вам они нравятся, — сказал Хилтс с кислой ноткой в голосе.

— А вам, должно быть, не нравится, что некоторые люди предпочитают быть гражданами мира, а не Соединенных Штатов.

Хилтс пробурчал что-то себе под нос.

— Прошу прощения, мистер Хилтс?

— А как скоро мы приземлимся? — встряла Финн.

Мысль том, что эти двое, чего доброго, подерутся на высоте в двадцать тысяч футов, ее не воодушевляла.

— Сам этого жду не дождусь, — проворчал Хилтс.

ГЛАВА 10

Час спустя они совершили посадку в аэропорту Куфра. С воздуха он походил на покинутый жителями засушливый городок Западного Техаса: перекресток с главной улицей и несколькими дюжинами низеньких глинобитных зданий посреди пустыни. Изначальный оазис стал одним из первых после революции «проектов модернизации» Каддафи, и, когда они заходили на посадку, Финн увидела в пустыне дюжины огромных зеленых кругов, обозначавших зоны глубокой ирригации, сельскохозяйственные центры, созданные по велению полковника-диктатора. Тот факт, что климат пустыни совершенно не подходил для сельскохозяйственных культур, которые он пытался возделывать, и его старания напрочь разрушили экономику оазиса, не имел никакого значения. Раз он сказал, что пустыня должна цвести, она расцвела, пусть даже за плоды ее цветения нельзя было выручить и трети их себестоимости. Полковник Каддафи всегда получал то, что хотел, без вопросов.

Хилтс мягко посадил самолет на гудронированную полосу и через поле с твердым покрытием вырулил к небольшому зданию терминала. Аэропорт был построен итальянцами в годы Второй мировой войны и с тех пор почти не изменился. Правда, взлетную полосу малость удлинили и расширили, но бетонный квадрат вокруг терминала, так же как и приземистая контрольная башня, остались теми же самыми. На поле рядом с ними находились два вертолета: один — зловещего вида боевой «Ми-24», походивший в своей камуфляжной раскраске на ощетинившуюся оружием горбатую стрекозу, а другой — большой, французского производства транспортный геликоптер «Аэроспатиаль суперпума» белого цвета, с желто-черно-красным логотипом Адамсоновой корпорации «Флайинг-А» на боку.

Возле «аэроспатиаля» стояли три человека: двое в хаки, в стиле сафари, выглядевшие чересчур щеголевато, третий — в небесно-голубом берете и линялом камуфляже того же тона, что и боевой вертолет. Он был невысок, худощав, с кустистыми бровями, узким, как мордочка хорька, лицом и усами полисмена над тонкими губами. Глаза его скрывали зеркальные авиационные очки.

— Малый в таких очках не может быть хорошим парнем, — ворчливо заявил Хилтс, распахивая пилотскую дверцу «сессны» и впуская сухой, жаркий воздух, казавшийся особенно обжигающим в сравнении с кондиционированной атмосферой кабины.

Он спрыгнул на посадочную площадку, Финн открыла свою дверцу и тоже сошла на бетон. Ахмед с монахом, встрепенувшись, вышли через заднюю дверь. Один из людей в костюме цвета хаки помахал им рукой, и Финн, по фотографии в журнале «Ньюсуик», узнала в нем Рольфа Адамсона, сорокалетнего медиамагната, миллиардера, предположительно религиозного фанатика и, помимо всего прочего, ее нового босса. Выглядел он точно так же, как на журнальном снимке, — моложавый блондин, голливудский красавец и нью-йоркский денди. Человек рядом с ним являл собою его прямую противоположность — седой, угрюмый старик с физиономией бывшего боксера-профессионала.

— Старикашку в наряде Короля Льва, что стоит рядом с нашим бесстрашным лидером мистером Адамсоном, зовут Фриц Кун, — тихо проговорил Хилтс — Его дедулю, некоего Густава Коссина, знающие люди называли археологом Гитлера. Тот еще был малый: старался подвести научную базу под все эти бредни о превосходстве арийской расы.

— А что здесь делает его внук?

— А внук накропал кучу книжонок о предвоенных итальянских раскопках вокруг города Аль-Куфра и о Педрацци, том типе, который исчез. Коссина и Педрацци, — Хилтс переплел два пальца, — были в старые времена приятелями. Адамсон нанял Куна в качестве консультанта. А это, — он перевел взгляд на человека с физиономией хорька, — надо полагать, мистер Гунг Хо, наш военный эскорт.

Они направились к поджидавшим их троим мужчинам. Лаваль шел последним, а Ахмед остался разгружать самолет. Все представились друг другу. Человек в камуфляже оказался подполковником Амадом Насифом, представителем полковника Каддафи и «защитником» экспедиции. От кого или от чего должен защищать экспедицию человек в берете, объяснено не было.

— Вершитель Великой сентябрьской революции, вождь Социалистической Народной Ливийской Джамахерии весьма озабочен тем, чтобы с нашими американскими гостями не случилось никаких неприятностей, — сообщил Насиф с небольшим поклоном.

Финн никогда раньше не слышала титула Каддафи; краешком глаза она заметила, что Хилтс едва удерживается от смеха. А вот Насиф, похоже, воспринимал это напыщенное звание вполне серьезно — во всяком случае, отчеканил фразу с непроницаемым выражением лица.

Адамсон с ухмылкой хлопнул в ладоши.

— Я думаю, нам не стоит об этом беспокоиться, полковник. У нас все под контролем.

Адамсон говорил глубоким, низким голосом, а улыбнувшись, продемонстрировал комплект дорогих, белоснежных зубов. Некоторое время все молча смотрели, как Ахмед и двое людей из вертолета Насифа загружают «суперпуму».

— Мои люди говорили, что вы умеете водить такую штуковину, — обратился Адамсон к Хилтсу, кивнув на французский геликоптер.

— Я могу водить все, что летает, — с улыбкой ответил пилот, многозначительно поглядывая через бетонку на зловещего вида «Ми-24».

— Покажите свое умение, — предложил Адамсон. — Полетные карты в кабине, в кармане на двери. Я полечу на месте второго пилота.

— Вы умеете с ним управляться? — удивился Хилтс.

Адамсон улыбнулся:

— Раз на нем мое имя, я просто обязан с ним управляться.

Мужчины обменялись пристальными взглядами, и Финн почувствовала себя так, будто присутствовала на каком-то дурацком состязании хвастунов. От Хилтса она такого не ожидала, а уж от Адамсона, с его-то богатством, и подавно.

«Мальчишки есть мальчишки», — со вздохом подумала девушка, сдвинула скользящую дверь, встала на единственную ступеньку и, пригнувшись, нырнула в роскошную пассажирскую кабину транспортного вертолета. Спустя несколько минут геликоптер тяжело оторвался от взлетной площадки и, сопровождаемый боевой машиной Насифа, снова поднялся в воздух.

ГЛАВА 11

С воздуха окрестности Дейр-эль-Шакира более напоминали какую-нибудь лунную базу из научно-фантастического фильма, чем место археологических раскопок. Две дюжины белоснежных ультрасовременных юрт — куполообразных палаток — были разбросаны над узкой каменистой тесниной, представлявшей собой древнее русло давно высохшей реки. Все юрты — каждая более сорока футов в диаметре — соединялись одна с другой крытыми переходами из нейлона, натянутого на дугообразные рамы. Еще несколько шатров ромбовидной формы с куполообразными вершинами служили в качестве жилых помещений, офисов, а также гаражей и мастерских для автомобильного парка экспедиции, состоявшего из рейнджроверов и «хаммеров-альфа». Купола и крытые коридоры — все служило единственной цели: защищать людей и технику от постоянных ветров и всепроникающих песка и пыли. Самыми большими сооружениями являлись два арочных ангара, закрепленных на растяжках и столбах, ввинченных в утопленные в песок бетонные кубы. Эти помещения предназначались для транспортного вертолета Адамсона и одномоторного польского самолета «вильга», переданного в распоряжение Хилтса для проведения аэрофотосъемки.

Поскольку длина здешней взлетной полосы составляла всего-то пятьсот футов, ни один крылатый летательный аппарат, кроме этого польского малыша, не смог бы здесь ни взлететь, ни сесть. Между ангарами была развернута транспортируемая вертолетная площадка — покрытие выравнивало каменистую, изрытую колдобинами поверхность и препятствовало разбросу камней и песка.