Юлианна, или Игра в киднеппинг - Юлия Вознесенская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Отчего же раздетый, если он разбился в автокатастрофе, и почему без бумажника?
– Да потому, что его уже раздели и обобрали, дурачок, – ответила Жанна, начав обрабатывать вторую руку.
– Кто его раздел и обобрал, Жанна?
– Либо те, кто с ним ехал в одной машине, он ведь любит попутчиков подбирать, – Жанна нанесла значок на широкий черный ноготь большого пальца, похожий на заостренную лопатку, – либо тот, с кем он столкнулся, – она нарисовала иероглиф на длинном черном когте указательного, – или те, кто мимо проезжал…, или милиция…, или служители морга… Нет, мизинец не получился, придется стереть и начертить заново. И как нарочно, самый важный знак – знак власти в семье! Тьфу, черт!
– Да, хозяйка?
– Я не тебе, я к слову.
– А, ну-ну… Да, жаль, если Мишин разбился в автокатастрофе. Его кончина была бы весьма преждевременной: брак еще не оформлен, завещание на твое имя не написано, даже страховочки на какой-нибудь миллиончик, и той нет.
– Напомнил, идиот! Иди ты к дьяволу!
– Охотно, ибо ты сегодня в раздражении. Что прикажешь передать боссу?
– Ничего никому не надо передавать.
– В таком случае зачем ты посылаешь меня к Хозяину? Я давно не был в аду, на исторической, так сказать, родине, я бы с удовольствием провалился на денек-другой.
– Да нет, это я опять к слову. Просто ты мне надоел сегодня. Сгинь и не показывайся, пока я тебя не позову.
На экране снова завозились поганые орки, а Жанна встала и начала нервно расхаживать по комнате. Потом опять громко позвала:
– Жан!
– Я здесь, – раздался тот же скрипучий бас, и на диване напротив Жанны оказался ящер с экрана, но теперь стало видно, какой он огромный, а еще от него несло чем-то едким и удушливым: сочетание запаха Жана с индийскими палочками и парижскими духами давало смрад фантастический.
Но Жанна ничего этого не замечала и продолжала заниматься ногтями.
– Ты зачем проявился в натуре? Хочешь, чтобы Юлька тебя увидела? – спросила она небрежно.
– Выполняю приказ. Было велено сгинуть и не появляться, пока не позовешь. Ты позвала – вот я и проявился
– Подумайте, какой буквоед выискался! Выпендриваешься, Жанчик.
– Да, а что? Но я могу скрыться и продолжить наш содержательный диалог с экрана. А Юлька меня так и так не увидит, ей это пока не дано.
– Ладно, сиди уж, я знаю, как ты любишь проявляться.
– Кстати, о Юльке. Ты не думаешь, что пора бы серьезно взяться за ее обучение?
– Еще не время. И вообще я еще не решила, как мне с ней поступить: то ли взяться за ее воспитание по-настоящему и сделать своей помощницей, то ли совсем убрать… Но довольно о ней. Послушай, Жан, я вот что подумала: почему бы тебе самому не слетать в Псков и не разузнать все на месте?
– С большим удовольствием слетаю. Где адрес?
– Тьфу, дьявол!
– Спасибо за комплимент, но я пока не дьявол, а бес.
– Ты мне зубы не заговаривай, ящерица раздутая! Адрес остался на письме, которое ты должен был перехватить и не сумел. Сколько раз я просила тебя все Митины личные письма доставлять сначала ко мне на просмотр!
– А что ты будешь делать, если Мишин тебя за руку поймает, когда ты его письма читаешь?
– Как-нибудь выкручусь
– Слезу пустишь и скажешь: «Прости, Митенька! Бес попутал!».
– Так и скажу, – улыбнулась Жанна.
– Вот то-то и оно! О, женщины, женщины… Интригуете, грешите, чужие письма читаете, а виноваты почему-то оказываемся всегда мы, бесы. Нет правды на земле, но учти, Жанна, что правды нет и ниже!
– Помолчал бы ты, философ!
– Могу.
Жан протянул лапу на другой конец комнаты – она при этом вытянулась, утончилась и стала не толще карандаша, взял с туалетного столика пилочку для ногтей и стал подпиливать ею свои когти. Минут пять оба занимались своими конечностями молча и сосредоточенно.
Потом Жанна вновь сама нарушила молчание:
– Жан, как ты думаешь, а если поискать в старых бумагах Мишина – не найдется ли там псковский адрес?
– Можно, конечно. Только я этим заниматься не стану, уволь. Как раз для подобных мелких поручений у тебя, Жанна, теперь будет особый слуга – домовой Михрютка.
– Разве в этом доме есть домовой?
– Раньше не было, а теперь есть.
– Откуда он взялся?
– Кактус его к нам откомандировал. Позвать?
– Позови, конечно, пока никого нет.
– Михрютка! А ну, покажись!
В ту же секунду заскрипела и отворилась решетка вентиляционного отверстия под потолком, и оттуда на пол свалился пыльный Михрютка. На такой небольшой высоте он не успел расправить крылья и довольно сильно ушибся, едва не переломав свои членистые лапы.
– Дурак, – равнодушно сказал Жан, – сначала надо было на пол опуститься, а уж потом проявляться на материальном уровне.
– Теснота тут у вас, не привык я после собора-то…
– А ты привыкай. Познакомься, Михрютка, со своей хозяйкой.
– Ой, какой хорошенький паучок с кошачьей мордочкой! Вот почему бы тебе, Жанчик, не устроить себе такую же милую мордашку? Смотри, как он забавно кривляется!
– Мне больше нравится сохранять непроницаемое выражение, когда я появляюсь перед людьми. А что может быть непроницаемее морды ящера?
– Морда динозавра, я думаю.
– Гм, благодарю, хозяюшка. Я этот вариант обдумаю на досуге.
– Так тебя Михрюткой зовут? – обратилась Жанна к домовому.
– Михрютка, мелкий бес, специализация – домовой, – представился тот.
– И чем же ты собираешься заниматься в этом доме?
– В основном мелкими пакостями.
– Но-но! Ты у меня смотри, осьминогая табуретка!
– Обижаешь, хозяйка! Пакостить я буду другим и только по твоему указанию. Для тебя я могу находить пропавшие вещи, беречь твое золото и деньги, предупреждать о грозящей опасности и даже делать небольшие и не слишком дальние по времени предсказания. А еще я очень люблю выслеживать, вынюхивать, подслушивать и доносить. Хобби у меня такое.
– Очень симпатичное хобби. Я беру тебя на службу, Михрютка Запечный. А чем тебе платить? Я слышала, что домовым варят кашу и ставят под печь, устраивают им лежбище в лапте или за старым веником. Это можно устроить: у нас есть камин в гостиной, лапти я могу купить в магазине сувениров, а веник поищу на рынке.
– Нет, хозяюшка, – чуть смутился новый домовой. – Все это – каша, лапти, печки, веники, – это, как бы сказать, – предрассудки. Я, как и все мои коллеги, работаю исключительно в кредит.
– Кредит – до смертного часа?
– Как обычно.
– Ну, для меня это проще, чем возиться с кашей и лаптями, я этих договоров уже столько подписала… Жан, ты сегодня увидишься с Кактусом?
– Вполне возможно.
– Поблагодари его от меня за Михрютку.
– Охотно. Но прошу заметить, идею направить Михрютку к нам в домовые подал ему я в связи с угрозой появления в нашем богопротивном доме богомольной девицы Анны Мишиной. Михрютка долгие годы жил в Исаакиевском соборе и считается специалистом по религиозным проблемам.
– Так этот колченогий паучишка еще и специалист по проблемам религии? Ишь ты, какой проказник. – Жанна протянула руку, чтобы погладить Михрютку.
– Осторожно, Жанна, – предупредил Жан, – когти у него ядовитые.
– Он правду говорит, хозяйка. Я могу цапнуть совершенно машинально, – с некоторой долей смущения признался Михрютка.
– Спасибо, что предупредил. А яд – смертельный?
– Нет. Царапина, нарыв – и через неделю все заживет.
– Жаль. Был бы смертельный – можно было бы с пользой для дела употребить.
– Ну, если в еду наплевать, то можно и со смертельным исходом…
– Жанна! Прежде чем угробить Мишина, позаботься о законном браке и завещании! Не хватало нам с тобой опять в какой-нибудь двух или трехкомнатной трущобе оказаться: мы только-только так уютненько устроились. Вспомни, сколько тебе лет!
– Двадцать семь.
– Из них тридцать пять мы с тобой неразлучны. И в который раз повторяется одно и то же: вместо того, чтобы сотворить одно большое запланированное зло, ты отвлекаешься на бесчисленные мелкие женские злодейства. Ты же собиралась, помнится, сначала выйти замуж за Мишина, потом овдоветь и открыть на мишинские капиталы колдовской лицей для девочек. Юлька по этому плану должна стать твоей первой ученицей – для рекламы и чтобы не делить наследство. А теперь ты совершенно непоследовательно хочешь ее отравить! Так ведь и проиграть можно, Жанна.
– Жанчик, кончай меня воспитывать! Я вовсе не отказываюсь от наших планов, я просто хочу их немного подкорректировать… О, вот она, легка на помине. Ребятки, все! Кончаем посиделки! Юлька из бассейна вернулась. Можете оставаться, но только придется вам дематериализоваться.
– Сидеть тут и слушать, как вы обсуждаете духи и помаду? Уволь, Жанна. Мы с Михрюткой лучше спустимся вниз: там наши ребята с охраной в карты играют.
– Что-о? Бесы являются охранникам в своем виде, чтобы в картишки с ними перекинуться?