Жизненная сила - Альфред Ван Вогт

Альфред Ван Вогт

Жизненная сила

1

Мрачно насупясь, мужчина нерешительно направился через всю рубку космолета к койке, где в очень напряженной позе неподвижно лежала женщина. Он наклонился над ней и произнес задумчиво:

— Мы сбрасываем скорость, Мерла.

Ни ответа, ни малейшего движения, ни даже легкого трепета ее нежных, неестественных бесцветных щек. Только чуть расширились с каждым вдохом ее изящные ноздри. Вот и все.

Дригг приподнял ее руку, затем отпустил. Рука тут же упала, как кусок безжизненного дерева, а тело так и осталось неестественно напряженным. Он осторожно приподнял веки ее глаз, заглянул внутрь, но увидел только незрячую, как бы подернутую дымкой мертвенную голубизну.

Мужчина выпрямился и так и стоял в полнейшей тишине рубки мчавшегося все еще с огромной скоростью космолета. Из-за напряженности позы и мрачной непреклонности жесткого, худого лица, он казался подлинным воплощение неумолимой, беспощадной расчетливости.

Если я оживлю ее сейчас — такие невеселые мысли роились в его голове — у нее будет больше времени для того, чтобы напасть на меня, да и сил будет побольше. Если же замешкаюсь с этим, она ослабнет настолько, что…

Мало-помалу выражение его лица смягчилось. Немного спала с его лица усталость, накопившаяся за те многие годы, что он провел вместе с этой женщиной в черной пустоте космоса, усталость, которая едва не уничтожила его сверхъестественную логику. Суровое сострадание коснулось его — и решение было принято.

Он приготовил раствор и сделал инъекцию в руку женщины. В серых глазах его сверкнул стальной блеск, когда он приблизил губы почти к самому ее уху и проникновенно произнес:

— Мы вблизи планетной системы. Там будет кровь, Мерла! И жизнь!

Женщина пошевелилась; какое-то мгновенье она казалась оживающей золотоволосой куклой. Точеные ее щеки оставались бесцветными, однако в глазах появилась некоторая настороженность. Взгляд ее становился все более и более враждебным, хотя и не очень уверенным.

— Я была отравлена, — произнесла она и неожиданно перестала походить на куклу.

Теперь она глядела на мужчину в упор, а ее лицо сразу же лишилось почти всей привлекательности.

— Неправда ли, чертовски забавно, Джил, что вот вы-то сам в полном порядке? Я бы могла даже подумать…

Мужчина оставался все таким же сосредоточенным, настороженным.

— Хватит, — довольно грубо перебил ее он. — Ты зря тратишь энергию и прекрасно это понимаешь. В любом случае нам непременно надо приземлиться.

Оцепенение, в котором до сих пор находилась женщина, постепенно стало ее покидать. С немалым трудом она присела на кровати и задумчиво произнесла:

— Меня не страшит риск, связанный с этим. Ведь это же не галактическая планета, верно?

— Здесь, в этом секторе, нет планет, входящих в Галактическую Федерацию. А вот Наблюдатель здесь имеется. Я перехватываю все его секретные сигналы по ультрарадио, которые он передает в течение последних двух часов. — В тоне мужчины появились презрительные насмешливые нотки. — В этих сообщениях все корабли предупреждаются о том, чтобы не смели даже приближаться к этой планете, так как планета не готова к какого-либо рода контактам с галактическими планетами.

В его голосе появилось сатанинское ликование, которое передалось и женщине. Она пристально поглядела на своего спутника, зрачки ее непроизвольно расширились.

— Ты имеешь в виду… — затаив дыхание от невысказанной радости, прошептала женщина.

Он только пожал плечами.

— Мощность принимаемых сигналов сейчас небольшая. Сейчас мы определим, на какой стадии развития находится эта система. Но я не сомневаюсь в том, что надежд наших она не обманет.

Подойдя к панели управления, мужчина постепенно погрузил рубку корабля в полную темноту и включил автоматические камеры внешнего обзора. На экране, занимавшем всю противоположную стену, начало формироваться изображение.

Поначалу не было ничего, кроме яркой точки в самом центре усыпанного звездами участка неба, затем перед глазами наблюдателей мало-помалу начала разворачиваться панорама всей планеты с ее материками и океанами. С экрана послышался голос:

— В этой звездной системе имеется всего лишь одна обитаемая планета, третья от Солнца. Живущие на ней называют ее Землей. Она колонизована галактами примерно семь тысяч лет тому назад. Процедура колонизации была стандартной. Сейчас планета находится на третьей стадии развития, располагая ограниченными средствами космических путешествий вот уже примерно сто лет. Она…

Быстрым движением мужчина погасил изображение на экране и включил свет, затем с нескрываемым торжеством посмотрел на женщину.

— Третья стадия! — нежно произнес он, хотя в тоне его голоса сквозили скептические нотки, и как будто он сам никак еще не мог поверить этому. — всего лишь третья стадия. Мерла, ты хотя бы отдаешь себе отчет, что это означает? Другой такой возможности может не представиться за целые тысячелетия. Я намерен дать клич всему нашему племени дриггов. Если нам не удастся благополучно убраться отсюда с несколькими танкерами, до предела загруженными кровью и целыми батареями жизненной энергии, мы не заслуживаем того, чтобы быть бессмертными. Мы…

Он повернулся к коммуникатору. Охваченный беспредельным ликованием, он утратил обычную осторожность, но все-таки краешком глаза успел заметить, как женщина взметнулась с края своей койки. Он несколько запоздал с тем, чтобы отклониться в сторону. Конвульсивное движение спасло его только частично. Встретились не их губы, а только щеки.

От его лица к лицу женщины переметнулся язык голубого пламени. Обжигающая его энергия мгновенно обуглила кожу ее щек, обнажив кроваво-красные ткани под кожей. Он едва не повалился на пол от потрясения, затем, отчаянно напрягши все силы, безумным рывком высвободился.

— Я переломаю тебе все кости! — в неистовстве вскричал он.

С пола, куда он отшвырнул от себя женщину, ушей его достиг ее отвратительно злобный смех, в котором клокотала столь долго подавляемая ею слепая ярость.

— Значит, — прорычала она, — у тебя в самом деле был тайный источник жизни, источник только для тебя самого. Гнусный обманщик!

Злобная его обида, горькое разочарование постепенно уступили в его сознании место пониманию бессмысленности гнева. Стараясь изо всех сил побороть слабость, которая тяжеленными гирями висела на всех его мышцах, он опрометью бросился к пульту управления и начал лихорадочно производить необходимые настройки, чтобы возвратить корабль в нормальное пространство и время.

Однако властные требования оголодавшего его тела не оставляли его ни на минуту. Дважды приступы изнурительной тошноты швыряли его на койку, где он катался в бессильной ярости, но каждый раз ему удавалось перебороть эти приступы и вернуться к пульту управления, где он сидел низко уронив на грудь голову, ощущая, как мучительное напряжение все больше и больше охватывает его всего целиком, сжимает стальными обручами каждую клетку его тела…

Он едва не разогнал свой корабль до совершенно недопустимой скорости, превратив его в ослепительный яркий болид, вонзившийся наконец в атмосферу третьей планеты. Однако высокопрочные металлы, из которых был сделан его корпус, устояли перед этим невообразимыми перегрузками и не позволили кораблю превратиться в бесформенную глыбу, а колоссальная его скорость стала быстро снижаться под воздействием яростно взревевших реверсировавшихся двигателей, что давало возможность выдержать давление воздуха, которое неумолимо нарастало с каждой милей приближения корабля к поверхности планеты.

Женщина помогла ему протиснуть свое ставшее уже почти безжизненным тело в крохотную спасательную шлюпку. Теперь он отлеживался в ней, набираясь сил и глядя с напряженной настороженностью вниз на сверкавшее море огней — первый город, который заприметил на ночной стороне этой странной планеты. Он с тупым безразличием наблюдал за тем, как женщина осторожно посадила их маленький летательный аппарат в черноту тени небольшого переулка. И вследствие того, что спасение теперь оказалось таким близким, надежда давала ему силы шагать рядом с женщиной по скудно освещенной близлежащей улице жилого района, в котором они совершили посадку.

Вот так бы и брел по улице, не разбирая дороги, если бы пальцы женщины не удержали его и не потянули в тень другого переулка.

— Ты что, совсем потерял голову? — прошептала она. — Ложись. Мы останемся здесь, пока кто-нибудь не пройдет мимо.

Асфальт показался ему необычайно твердым, но через какое-то мгновенье мучительного отдыха он снова ощутил некоторый прилив жизненных сил и оказался уже в состоянии выразить вслух те горькие мысли, что не выходили у него из головы.