История об Азовском осадном сидении Донских казаков - Ф Буслаев

Буслаев Ф И

История об Азовском осадном сидении Донских казаков

Буслаев Ф. И.

ИСТОРИЯ ОБ АЗОВСКОМ ОСАДНОМ СИДЕНИИ ДОНСКИХ КАЗАКОВ

В 1637 г., без ведома и согласия царя Михаила Федоровича, когда он находился в мирных сношениях с Турецким султаном Мурадом, Донские казаки завоевали у этого последнего город Азов. Чтобы выгнать оттуда казаков,-"султан Мурад (в Истор, Мурат) начал приготовление к походу на Азов, но умер в 1640 г., и только в мае 1641г. наследник его Ибрагим 1-й (в Истор. Обрагим, вар. Абрагим, Брагим, Браим) двинул под Азов 240,000 войска с сотнею осадных орудий; казаков в городе было 5367 мужчин и 800 женщин, которых надобно считать, ибо и они усердно помогали мужьям своим при защите города. (По Истор. так же 5367 человекь, см. прим. 28.) По другим известиям осажденных было 14,000 мужчин и 800 женщин: предположив возможность прихода казаков в Азов с разных сторон, вспомнив известия из Польши, что Остраница и Гуня скрывались также в Азове, и конечно, не одни, мы не можем опровергнуть второго показания. Как бы то ни было осажденные с отчаянным мужеством отразили 24 приступа: ни один перебежчик не приходил в стан Турецкий, ни один пленник, под самыми страшными муками, не сказал о числе защитников Азова. Потерявши 20,000 народа, Турки 26 сентября сняли осаду, веденную дурно при недостатке искусных инженеров, при ссоре начальников, при скудости жизненных и военных запасов. Казаки прислали в Москву весть о своем торжестве, но вместе просили помощи, просили, чтоб государь принял от них Азов: "Мы наги, босы и голодны - писали они: запасов пороху и свинцу нет, от этого многие казакн хотят итти врознь, и многие переранены". Царь отвечал: "Мы вас за эту вашу службу, раденье, промысл и крепкостоятельство милостиво похваляем. Пишете, что вы теперь наги, босы и голодны, запасов нет и многие казаки хотят разойтись, а многие переранены: и мы, великий государь, послали к вам 5,000 рублей денег. А что писали к нам о городе Азове и бить челом приказывали, то мы велели дворянину нашему и подьячему города Азова досмотреть, переписать и на чертеж начертить. А вы бы, атаманы и казаки, службу свою, дородство, храбрость, крепкостоятельство к нам совершали, своей чести и славы не теряли, за истинную православную християнскую веру и за нас, великого государя, стояли по прежнему крепко и неподвижно, и на нашу государскую милость и жалованье во всем были надежны" (Соловьева, История России, IX, гл. 4-я).

Приводимый здесь текст имеет форму реляции, или оффициального донесения Донских казаков царю Михаилу Федоровичу, по содержанию же своему отличается поэтическим характером, и во многом напоминает былины и даже Слово о п. Игореве (см. прим. 9 и 24). Казаки сравнивают свой геройский подвиг с Троянскою войною (см. 4), и, как средневековые рыцари, замышляют новый крестовый поход (см. 9). Именуются они не только свято-рускими богатырями, но и славного Дону рыцарями знатными (см. 6). Поит и кормит их тихий Дон, который они величают Ивановичем и своим государем (см. 10 и 24), а между святыми угодниками особенно покровительствует им Иоанн Предтеча (см. 18).

Общий план всего произведения следующий. За кратким введением (1), История начинается перечнем Турецкого войска (2-3) и описанием прихода его под Азов (4); сначала идут переговоры между Турецкими толмачами и казаками (5-13), потом следует повествование о приступах к Азову и о подкопах (14-21); наконец казаки изнемогли в двухнедельной денной и ночной борьбе с многочисленным врагом (22), стали готовиться к смерти, прощаясь со светом (23-24); и тогда-то, при чудесном вспомоществовании своих святых заступников (25), прогоняют они от Азова Турецкие силы (26-27), сами удаляются из разбитого и опустошенного осадою города, и строят монастырь (28). Повествование заключается порицанием врагов и воздаянием славы царю Михаилу Федоровичу и Донскому казачеству (29).

Повествование это дошло до нас в разных редакциях. Одни имеют форму исторического изложения, другие - как в приведенном здесь тексте - форму реляции, хотя и те и другие одинаково именуются История, или Гистория. Последние также различаются по времени происхождения и по объему. Одни краткие, другие, подробные; между краткими одни составлены древнее, другие позднее. Здесь принят сводный текст по двум рукописям ХVII в., подробной редакции, с некоторыми дополнениями из редакции краткой, как это показано в примечаниях (см. 15, 16, 17, 25 и 28).

[1] Лето 7150-го октября в 24 день приехали к Москве к государю царю и великому князю Михаилу Феодоровичу, всея России самодержцу, с Дону из Азова-города Донские казаки атаман Наум Васильев да ясаул Федор Иванов, а с ними казаков приехало 24 человека, которые сидели в Азове-городе от Турок в осаде, и своему осадному сидению привезли роспись, и тое роспись подали на Москве в Посольском Приказе печатнику и думному дьяку Федору Федоровичу Лихачеву, а в росписи их пишет.

[2]В прошлом-де в 149 году июля в 24 день прислал Турский Обрагим салтан-царь под нас казаков, своих 4 паши да 2 своих полковников, им же имена - Капитона да Мастафу, да Усеина, да Имбреима, да ближния своей тайныя думы верного слугу... смотрити бою над ними, пашами, вместо себя, царя Турского, как станут паши и полковники над Азовом-городом промышляти и над нашими казачьими головами. А с ними, пашами, прислал Турский царь под нас многую свою собраную силу и бусурманскую рать, совокупя на нас всех подручников своих, нечестивых царей, и королей и князей, и владетелей 12-ти земель, воинских людей переписаной своей рати из-за моря, по спискам, его боевого люду бранного 20,000, окроме поморских Кафинских черных мужиков, которые у них на сей стороне моря собраны, и которые со всех орд их, и Крымския, и Ногайския, с лопаты и с заступы, на загрбение наше, чтоб нас, казаков, многолюдством своим в Азов-городе живых загрести, и засыпати бы им горою великою, как они загребают своими силами людей в городех Персидского шаха; а себе бы им тем царю своему Турскому нашею смертью слава залезть вечная во всю вселенную, а нам бы, християном, учинити укоризну вечную. Тех-то людей собрано на нас, горных мужиков, многие тысячи без числа и письма им нет: тако их множество. [3] Да с ними же, пашами, пришел из Крыма Крымский царь да брат его Нарадым и Крым-гирей царевич, со всею своею Крымскою и Ногайскою ордою, да Крымских и Ногайских князей и мурз и Татар, ведомых письменых людей 8000, опрочь тех неведомых людей. Да с тем же царем пришло Горских и черкасских князей 30,000. А с пашами было наемных немецких людей: 2 полковника, а с ними 6000 солдатов; да с теми же пашами было для приступных промыслов многие немецкие люди, городоемцы, приступные и подкопные, мудрые вымышленники, славные, многих государств измышленики панов великих, из Виницеи великия, из Стекольныя и из Фрянцыи. То были они пинарщики, которые делали всякие приступные мудрости и ядра чиненые, огненные, и иные которые мудрости умеют. А снаряду было с пашами под Азовом: пушек больших ломовых 120 пушек, и ядра у них были велики, в пуд и в полтора, и в два пуда ядро, да мелкого наряду было с ними всяких пушек и тюфяков 674 пушки, окроме верховых пушек огненных; а верховых с ними было 32 пушки. А весь наряд был прикован на чепях, бояся того, чтоб мы на вылазках вышед у них того снаряду не отбили, и в город бы их не взяли. А было с пашами под нами всяких воинских собранных людей всяких розных земель и вер царя Турского, его земли и розных земель: 1) Турки, 2) Крымцы, 3) Греки, 4) Серби, 5) Арапы, 6) Можары, 7) Буданы, 8) Ольшани, 9) Арнауты, 10) Волохи, 11) Мутьяня, 12) Черкасы Горские, 13) Немцы. И всего с пашами и с Крымским царем людей было по книгам их бранного боевого люду, окроме вымышлеников-Немец и черных мужиков, и охотников, 256,000. А сбирался Турецкий царь на нас, казаков, за морем ровно 4 года, а на пятый год он пашей своих и Крымского царя под Азов прислал.

[4] Июля в 24 день, в первом часу дня, пришли к нам паши его под город. И Крымский царь наступил на нас со всеми великими Турецкими силами. Все наши поля чистые орды Ногайскими изнасеяны: где у нас была степь чистая, тут стало у нас одним часом, людьми их многими, что великие леса темные. От силы их многия и от рыскания их конского земля у нас под Азовом потряслася и погнулася; из реки у нас, из Дону, вода на береги выступила от таких великих тягостей, и из мест своих вода на луги пошла. И почали они Турки по полям у нас шатры свои Турецкие ставити, и палатки многие и наметы великие, и дворы большие, полотняные: что горы страшные забелелися. И почали у них в полках их быти трубли великие в трубы большие и игры многие, и писки от них в полках пошли великие, и несказанными голосами страшными, их бусурманскими. И после того в полках их почала быти стрельба пушечная и мушкетная великая: как есть стала гроза великая над нами, страшная, будто гром велик и молния страшная от облака бывает с небеси. От стрельбы их стал огнь и дым до неба; и все наши градные крепости потряслися от стрельбы их той; и солнце померкло в дне том и в кровь превратилось: как есть - наступила тьма темная. И страшно добре нам стало от стрельбы их в те поры; трепетно и дивно их несказанный, и страшный, и дивный приход бусурманский нам было видети... Близостию самою они почали ставитися за полверсты малые от Азова-города. Их яныченские головы строем идут к нам под город, великими полки. Головы их и сотники, отделяся от них, пред ними идут пеши же. Знамена у них у всех яныченей великие, черные: яко тучи страшные, покрывают людей. Набаты у них гремят многие, и в трубы трубят, и в барабаны бьют, в велики и несказанны. Ужасно слышати сердцу всякому их бусурманская трубля: яко звери воют страшны над главами нашими, розными голосами. Ни в каких странах ратных таких людей не видали мы, и не слыхано про такую рать от веку; подобно тому, как царь Греческий приходил под Троянское государство многими государствы и тысячи. 12 их голов яныченских пришли к нам самою близостию к городу, и осадили нас они пришедши, и... стали круг Азова-города в восмь рядов, от реки Дону до моря, захватя рука за руку, и патожки они свои потыкали, и мушкеты свои на нас прицелили...