Пьесы: Оглянись во гневе. Комедиант. Лютер - Джон Осборн

Джон Осборн

Пьесы

Оглянись во гневе

Перевод Д. Урнова

Посвящается

отцу

Действующие лица:

Джимми Портер.

Клифф Льюис.

Элисон Портер.

Елена Чарлз.

Полковник Редферн.

Действие происходит в однокомнатной квартире Портеров.

Средняя Англия. Наше время.

Действие первое. Ранний вечер.

Действие второе.

Картина первая — более недели спустя.

Картина вторая — на следующий день.

Действие третье.

Картина первая — несколько Месяцев спустя.

Картина вторая — через несколько минут.

Действие первое

Однокомнатная квартира Портеров в одном из крупных городов Средней Англии. Ранний апрельский вечер.

Сцена представляет собой довольно просторную мансарду на верхнем этаже большого дома в стиле прошлого века. Потолок круто спускается слева направо. Внизу справа два окна. Перед ними туалетный столик из темного дерева. Обстановка в основном скромная и весьма подержанная. В глубине справа почти во всю длину задней стены стоит двуспальная кровать. Остальное пространство этой стеньг занято книжными полками. Справа перед кроватью массивный комод, заваленный книгами, галстуками и всякими случайными предметами; среди них потрепанные игрушки — плюшевый медведь и пушистая белка. Слева дверь. Возле нее небольшая вешалка. Большую часть левой стены почти целиком занимает огромное окно. Выходит это окно на лестницу, но солнечный свет все-таки проникает через него. Около вешалки газовая плита и деревянный буфет, на котором стоит радиоприемник. В центре — прочный обеденный стол и три стула. Впереди слева и справа два глубоких потертых кожаных кресла.

Когда поднимается занавес, Джимми и Клифф сидят каждый в своем кресле. Видны лишь две пары ног, торчащих из-за газет. Оба читают, их окружают горы газет. Скоро мы их разглядим. Джимми — высокий худощавый молодой человек лет двадцати пяти, одетый в поношенную спортивную куртку и тренировочные брюки. Курит трубку, облака дыма от которой наполняют комнату. Джимми представляет собой раздражающую смесь искренности и насмешливой злости, мягкости и беззастенчивой жестокости. Он нетерпеливый, навязчивый и самолюбивый — сочетание, которое может равно оттолкнуть и чувствительных и бесчувственных. Въедливая и бескомпромиссная честность, которая ему свойственна, привлечет немногих. Одним он покажется чувствительным до неприличия, другим — просто крикуном. Столь яркий темперамент помогает ему почти всегда оставлять за собой последнее Слово. Клифф, одних лет с Джимми, невысокий, темноволосый> коренастый, на нем свитер и серые новые, но совершенна мятые брюки. Он спокоен и медлителен до апатии. На его грустном лице лежит печать природного ума — достояние самоучки. Если Джимми отталкивает от себя людей, то Клифф не может не вызывать симпатии или хотя бы внешнего расположения даже у людей осторожных. Он — неизбежная, умиротворяющая противоположность Джимми.

Слева, возле буфета, стоит Элисон. Она склонилась над гладильной доской. Рядом с ней груда белья. Элисон — наиболее трудно уловимый характер в этой сложной полифонии из трех человек. Она — в другом ключе: нечто вроде нежной мелодии, которая тонет в звуках джаза — в присутствии двух грубоватых парней. На ней рваная, но дорогая юбка и вишнево-красная рубашка Джимми навыпуск. Однако, как ни странно, выглядит она в этом наряде весьма элегантно. Элисон примерно одних лет с Мужчинами. Их диковатый внешний вид еще ярче оттеняет ее красоту. Она высокого роста, изящная шатенка с тонкими чертами породистого лица. В ее больших и глубоких глазах есть какая-то затаенная строптивость, которая заставляет с ней считаться.

В комнате тихо и дымно. Слышен только стук утюга о гладильную доску. Стоит один из прохладных весенних вечеров, весь в облаках и тенях. Неожиданно Джимми швыряет газету на пол.

Джимми. И зачем я занимаюсь этим каждое воскресенье? Ведь даже обзоры новинок те же самые, что на прошлой неделе. Книги новые — обзоры старые. Ты свою дочитал?

Клифф. Нет еще.

Джимми. Я осилил целых три колонки об английском романе. До черта французских слов. Ты не чувствуешь себя полным невеждой после чтения газет?

Клифф. Не чувствую.

Джимми. Ты и так ничего не знаешь. Плебей. (К Элисон). Послушай, а как реагирует благородная публика?

Элисон (рассеянно). Что?

Джимми. Я говорю, ты после чтения газет, конечно, не сомневаешься в своих умственных способностях?

Элисон. A-а… Я еще сегодня газет не читала.

Джимми. Не о том речь. Я вообще…

Клифф. Оставь бедную девочку в покое. Она занята.

Джимми. Скажите! Она же может ответить! Ты можешь ответить? Высказать свое мнение? Или бремя белой женщины слишком давит тебе на мозги?

Элисон. Извини. Я не прислушивалась.

Джимми. Разумеется! Этот проклятый Джимми о чем-то там бормочет, а всем это уже надоело и все хотят спать. И Элисон зевает первой.

Клифф. Слушай, оставь ее в покое.

Джимми (кричит). Отлично, дорогая! Спи спокойно! Это всего-навсего я обращался к тебе с вопросом. Не забыла этого слова? Прости, ради бога.

Клифф. Не вопи. Я читаю.

Джимми. Напрасный труд, ты все равно ничего не поймешь.

Клифф. Мм…

Джимми. Ты слишком туп.

Клифф. Да, и не образован. А теперь заткнись, ладно?

Джимми. А почему тебе не попросить мою жену объяснять тебе прочитанное? Она же у нас образованная. (К Элисон.) Верно?

Клифф (продолжая читать, толкает его ногой). Да оставь же ее в покое.

Джимми. Сделай это еще раз, бандит, и я тебе уши оборву. (Выбивает газету у Клиффа из рук.)

Клифф (наклонившись). Слушай, я занят самообразованием. Не мешай мне, болван. Отдай. (Протягивает руку за газетой.)

Элисон. Ради бога, Джимми, верни ему газету! Я не могу сосредоточиться.

Клифф. Вот видишь, давай газету. Она не может сосредоточиться.

Джимми. Не может сосредоточиться! (Швыряет Клиффу газету.) Да у нее уже давно в голове нет ни одной мысли! Что, не правда?

Элисон. Правда.

Джимми (поднимает с полу газету). Я проголодался.

Элисон. Не может быть! Так скоро?

Клифф. Прожорливая свинья.

Джимми. Никакая не свинья. Просто люблю поесть, вот и все.

Клифф. Люблю поесть! Ты как сексуальный маньяк, только у тебя все направлено на жратву. Погоди, парень, попадешь во «Всемирные новости»: Джеймс Портер, двадцати пяти лет, осужден на прошлой неделе за преступную связь с кочаном капусты и банкой консервированной фасоли. Обвиняемый жаловался на недомогание и обмороки. Он просил принять во внимание как смягчающее обстоятельство тот факт, что служит начальником противовоздушной обороны.

Джимми (ухмыляясь). Действительно, люблю поесть. Хотел бы вот так же всласть пожить. Ты что-нибудь имеешь против?

Клифф. Не вижу никакой пользы в том, что ты много ешь. Ты совершенно не толстеешь.

Джимми. Мы не толстеем. Я уже пытался тебе объяснить. В нас все перегорает. Теперь заткнись, я буду читать. Можешь подогреть мне чаю.

Клифф. Господи, ты же выдул целый чайник! Мне досталась только одна чашка.

Джимми. Ну и что? Поставь еще.

Клифф (к Элисон). Подтверди, что я выпил только одну чашку!

Элисон (не поднимая головы). Да.

Клифф. Слышал? И она выпила одну чашку. Я видел. А ты вылакал все остальное.

Джимми (читая газету). Поставь чайник.

Клифф. Сам поставь. Ты смял мою газету.

Джимми. В этом доме один я знаю, как нужно обращаться с газетами и со всем прочим. (Берет другую газету.) Тут девушка интересуется, потеряет ли ее ухажер уважение к ней, если она даст ему то, что он у нее просит. Глупая тварь.

Клифф. Попадись она мне, я бы ей растолковал.

Джимми. И кому только нужен этот бред? (Отбрасывает газету прочь.) Ты уже прочел достойную доверия газету?