Повседневная жизнь ЦРУ. Политическая история 1947-2007 - Франк Данинос

Франк Данинос

Повседневная жизнь ЦРУ. Политическая история 1947–2007

ЦРУ не более чем президентская организация. Каждый раз, когда она попадает в трудное положение, это происходит в результате исполнения приказа президента.

Предисловие к российскому изданию

Для начала — несколько цитат.

«…Я предлагаю расшифровать ЦРУ как «рак в Америке» (Cancer in America), который следовало бы вырезать раньше, чем он убьет нас самих».

«ЦРУ и ФБР — это угроза нашей стране. Если мы не обуздаем ЦРУ, нас перестанут уважать за рубежом… В своем нынешнем виде и функциях ЦРУ — это смертельная угроза чести, авторитету и безопасности нашей страны».

«Изучая проблему политических убийств в Америке, мне стало совершенно понятно, что наши разведывательные агентства достигли такого уровня власти, когда под угрозу поставлено существование самих принципов, на которых основано наше государство».

В приведенных выдержках из писем, поступивших в СМИ от рядовых граждан США более чем тридцать лет назад, отражена реакция американского общества на всколыхнувшие его проблемы деятельности разведки, расследовавшейся в середине семидесятых годов специальной комиссией Конгресса Соединенных Штатов. Это расследование, пожалуй, было наиболее «публичным» из всех проводившихся до этого времени и позднее.

В преамбуле к итоговому отчету по работе комиссии ее председатель сенатор Фрэнк Черч заявил:

«Решения и рекомендации, содержащиеся в конце данного отчета, представляют собой перечень действий, который, если будет принят, надолго закроет путь злоупотреблениям, допускавшимся в прошлом, и должен будет обеспечить проведение Соединенными Штатами своей разведдеятельности в соответствии с конституционными нормами».

Упомянутые рекомендации касались злоупотреблений именно в том виде деятельности ЦРУ, о котором главным образом и пойдет речь в предлагаемой книге Франка Даниноса. Они, в частности, содержали такие пункты:

«1. Специальная комиссия рекомендует, чтобы все действия, включающие прямые или косвенные попытки убийства любого индивидуума, и вся полувоенная деятельность были запрещены в мирное время.

2. Специальная комиссия рекомендует относительно других тайных операций, любых разведывательных структур США соблюдение следующих условий:

А. Директор Центральной разведки в письменной форме извещает комиссию о деталях операции, продолжительности, целях, рисках, вероятности успеха и расходах на проведение.

Б. Президент письменно должен подтвердить комиссии, что данная операция требуется для обеспечения национальной безопасности США».

При чтении книги Франка Даниноса нетрудно убедиться, что столь «решительные» рекомендации комиссии — всего лишь звон колокольчиков на лошадиной упряжке, уверенно скачущей в нужном седоку направлении.

В принятом Конгрессом США в июле 1947 года законе о национальной безопасности, которым учреждалось и ЦРУ, не было понятия «тайные операции». Считалось, что главным направлением его деятельности будут сбор разведывательной информации и координация этих действий с другими государственными структурами. Однако в закон было внесено одно положение, которое предписывало ЦРУ «выполнять другие функции и обязанности, относящиеся к разведывательной деятельности и затрагивающие интересы национальной безопасности, согласно указаниям Совета национальной безопасности» (раздел 102, пункт Г, параграф 5).

Вот признание одного из авторов закона о национальной безопасности, бывшего министра обороны США Клиффорда, по поводу этого положения:

«Было решено, что закон, учреждающий ЦРУ, должен содержать «всеобъемлющий» пункт во избежание непредвиденных случайностей в будущем… В соответствии с этим пунктом вскоре после принятия закона 1947 года были санкционированы подрывные акции».

Становится очевидным, что учредители ЦРУ в лице американского правительства и Конгресса США создавали его изначально как инструмент осуществления внешней политики в глобальных масштабах путем проведения тайных подрывных операций.

В 1948 году в директиве 10/2 Совета национальной безопасности были определены принципы осуществления и содержание тайных операций, служащих одним из главных средств американской внешней политики. Под термином «тайные операции», употребляемым в этой директиве, следует понимать все виды деятельности против иностранных государств или групп, которые проводятся или одобряются правительством США. Однако эта деятельность планируется и проводится так, что внешне ее источник — правительство США — никак не проявляется, а в случае разоблачения оно может «правдоподобно» отрицать до конца свою ответственность за нее.

В соответствии с директивой тайные операции включают «…пропаганду, экономическую войну, превентивные прямые действия, в том числе саботаж, разрушения… подрывную работу против иностранных государств, включая помощь подпольному движению сопротивления, партизанам и эмигрантским группам… поддержку антикоммунистических групп в странах свободного мира, находящихся под угрозой…».

Как следует из такого перечисления, ЦРУ предоставляется практически безграничное поле для подрывной деятельности, одобряемой или даже скорее порученной высшими инстанциями американской государственной власти. В той же директиве был сформулирован и принцип «благовидного отрицания», постоянно используемый правительством и президентами США в тех случаях, когда их ловят за руку на участии в подрывных тайных операциях.

В 1949 году конгресс в дополнение к закону о национальной безопасности принял еще специальный закон о ЦРУ и его функциях. Этим актом США впервые в истории открыто возвели тайные и подрывные акции за рубежом на уровень государственной политики и тем самым официально одобрили методы вмешательства во внутренние дела других стран и нарушения их суверенитета.

Символично, что первой «кормилицей» грудного ЦРУ стало разведывательное подразделение нацистского рейха во главе с генералом Геленом, работавшее против Восточной Европы и Советского Союза. После разгрома фашистской Германии бывшие нацисты в обмен на сохранение жизни и американское опекунство предоставляли ЦРУ архивные материалы на так называемые «консервы» — германскую агентуру длительного оседания, вербовавшуюся на территории СССР.

Главной «непредвиденной случайностью» для ЦРУ явился послевоенный рост во всем мире уважения к Советскому Союзу, большой интерес к его социальному эксперименту и его идеологии. Причем влияние СССР распространялось не только в Восточной Европе. Началось укрепление позиций коммунистических партий и в ведущих западноевропейских странах, таких как Франция, Великобритания, Италия и др.

Недавние союзники по антигитлеровской коалиции вздрогнули и стали лепить из Советского Союза образ врага, угрожающего «западной свободе и демократии». Новый «призрак коммунизма» вызвал животный страх у американской элиты, и ее представители начали лихорадочно вырабатывать «доктрину сдерживания» советского «монстра». Один из участников этого процесса министр обороны Джеймс Форрестел не выдержал напряжения и страха. В марте 1949 года он был снят с должности и отправлен в психиатрическую клинику, где ему поставили диагноз «нервное и психическое истощение и депрессия». 22 мая того же года Форрестел выбросился из окна своей палаты на 16-м этаже. Перед гибелью он неоднократно предупреждал окружающих: «Русские идут, русские идут! Они везде. Я видел русских солдат». «Доктрина» была принята опечаленными единомышленниками уже без его присутствия, но явно с учетом его предсмертных изречений. В ней должное место было опять-таки отведено тайным подрывным операциям подрастающего ЦРУ, которые заняли нишу где-то между дипломатией США и прямым военным вмешательством.

Здесь и пригодились нацистские объедки. Первые подрывные секретные операции были направлены против СССР и проводились непосредственно на его территории. Бывшие фашистские пособники — оуновские бандформирования, прибалтийцы, служившие в частях СС, а затем ушедшие в подполье, в течение почти десяти лет получали подпитку оружием, снаряжением и деньгами для ведения боевых действий против государственной власти в стране, поддерживавшей нормальные дипломатические отношения с Соединенными Штатами.