Дуэль и смерть Пушкина - Павел Елисеевич Щеголев

П. Е. Щеголев

Дуэль и смерть ПУШКИНА

*

Редакция и предисловие

М. А. Цявловского

Москва: Журнально-газетное объединение, 1936

INFO

Редактор ИОСИФ ГЕНКИН

Техредактор А. М. ИГЛИЦКИЙ

Обложка Г. С. БЕРШАДСКОГО

Гравюра на дереве А. М. КРИТСКОЙ

Печатается в несколько сокращенном виде

Издатель Жургазоб’одинение

Уполномоченный Главлита Б—27 407

Тираж 40000. Зам. тип. 538. Изд. № 253

Сдано в набор 7. VIII. 1936 г.

Подписано к печати 16.IX. 1936 г.

Формат бумаги 72х108/32

6¼ бум. листа. 106.624 зн. в бум л.

Типография и цинкография

Жургазоб’единения, Москва, 1-й Самотечный, 17

_____

Примечания оцифровщика:

В тексте сохранена орфография оригинала.

Иллюстрации заменены на найденные в сети. Совпадение полное. 

Выделение р а з р я д к о й, то есть выделение за счет увеличенного расстояния между буквами заменено курсивом. (не считая стихотворений).

Предисловие

В биографической литературе о нашем великом поэте книга П. Е. Щеголева «Дуэль и смерть Пушкина» занимает особенное место. Научное исследование, не преследующее целей популяризация, работа покойного биографа, несмотря на это, справедливо сделалась одной из самых известных, любимых в широких читательских кругах книг по биографии Пушкина.

В предисловии к первому изданию своего исследования П. Е. Щеголев так определял свои задачи: «Занимаясь биографией Пушкина, я остановился на темном и необследованном периоде последних месяцев жизни поэта, на истории его последней дуэли.

Следующие задачи стоят перед исследователем этого периода: розыски материалов, критическая их проверка и как результат — попытка прагматического построения истории дуэльных событий. Эти задачи не исчерпывают еще, конечно, работы биографа, но без их решения невозможны какие-либо дальнейшие биографические изучения». Согласно этим задачам книга Щеголева заключает в себе собрание архивных материалов, в большей своей части не появлявшихся в печати, которым «предпослана попытка прагматического изложения истории столкновения и поединка Пушкина с Дантесом». В этом изложении исследователь поставил себе целью, пр его словам, «откинув в сторону все непроверенные и недостоверные сообщения, дать связное построение фактических событий». «Душевное состояние, в котором находился Пушкин в последние месяцы жизни, — писал П. Е. Щеголев, — было результатом обстоятельств самых разнообразных. Дела материальные, литературные, журнальные, семейные; отношения к императору, к правительству, к высшему обществу и т. д. отражались тягчайшим образом на душевном состоянии Пушкина. Из длинного ряда этих обстоятельств мы считали необходимым — в наших целях — коснуться только семейственных отношений Пушкина — ближайшей причины рокового столкновения».

Поставив своей задачей изложение «только семейственных отношений Пушкина» в последние годы его жизни, исследователь тем самым отказался от изображения финала жизненной, драмы поэта, как события социального значения. Излагать историю столкновений Пушкина с Геккереном и Дантесом вне истории взаимоотношений поэта с придворными и высокочиновными кругами было не только крупным методологическим промахом, но и существенным искажением чисто фактической стороны дела.

В поставленных пределах задача была выполнена с присущим покойному ученому мастерством. На основе широко привлеченных Печатных и архивных материалов П. Е. Щеголев в живом, ярком изложении дал картину преддуэльных событий.

Но далеко не все перипетии сложной и темной истории, приведшей поэта к роковому концу, были выяснены в первоначальной работе П. Е. Щеголева, давшего, как впоследствии оказалось, ущербную — концепцию всей преддуэльиой истории. Раскрытие смысла пасквильного диплома, говорящего о якобы существовавшей связи Николая I с женой Пушкина, явилось не просто «поправкой» к концепции Щеголева, а фактом, заставлявшим во многом пересмотреть и перестроить ее. Частично это и было сделано покойным биографом в третьем издании его работы, вышедшем в свет в конце 1927 года. Здесь вопросу об анонимном дипломе и его составителях и распространителях посвящена специальная глава «Анонимный пасквиль и враги Пушкина», явившаяся своего рода «приложением» к основной