Шопенгауэр. Для тех, кто хочет все успеть - Э. Сирота

Шопенгауэр. Для тех, кто хочет все успеть

Что вы узнаете, прочитав эту книгу

Счастливое ли детство было у Шопенгауэра?

Артур родился в весьма обеспеченной семье, но родительской любви и внимания ему всегда недоставало. См. главу I

Сразу ли Шопенгауэр выбрал свой жизненный путь?

Отнюдь нет: по воле отца он долгое время учился коммерции и только после его смерти смог начать изучать философию. См. главу II

Коснулись ли Шопенгауэра

Великие исторические события его эпохи?

Лишь косвенно. Он видел вокруг много людских страданий от войны, но сам всячески избегал участия в ней, не считая себя патриотом. Однако увиденное отразилось на его взглядах и философии. См. главу III

Как складывались его отношения с семьей?

Непросто. Мать помогла ему выучиться на философа, но жила своей жизнью, почти не допуская в нее сына. А сестра желала бы быть к Артуру ближе, но он держал ее на расстоянии, хотя стремился помогать ей и матери. См. главы II, IV, IX

На что жил Шопенгауэр?

В основном на отцовское наследство, т. к. преподавал он в университете лишь несколько лет, а его книги продавались плохо. См. главы V, VII–IX

В чем оригинальность и новаторство философии Шопенгауэра?

В целостном видении картины мира с человеческим восприятием в центре, в критическом развитии идей Канта, в заметном влиянии индийских учений. См. главы V, X

Что такое воля, по Шопенгауэру?

Место воли в познавательном процессе у Шопенгауэра можно понять по-разному. Это и некая сторонняя сила, которую человек не способен преодолеть, и то, что вмешивается в познавательный процесс в его эмпирической составляющей. Из концепции воли у Шопенгауэра Ницше вывел свою знаменитую «волю к власти». См. главу V

Был ли Шопенгауэр популярен?

Всю свою жизнь Шопенгауэр был почти неизвестен широкой публике. Главный труд его жизни «Мир как воля и представление» при выходе из печати остался почти незамеченным. Лишь на склоне лет к философу стало приходить признание. См. главы V, IX

Как сложилась личная жизнь Шопенгауэра?

Почти никак: романы были редкими и скоротечными, несколько раз он делал скоропалительные предложения и был отвергнут избранницами, а главная возлюбленная ему постоянно изменяла. Он так и остался старым холостяком. См. главу VI

Что сделал Шопенгауэр для философии?

Едва ли не одним из первых он представил целостную картину мира с человеком в центре. В известном смысле именно благодаря Шопенгауэру философия стала обращать на человека все больше и больше внимания. См. главу X

Прозрачная глубина веков

Время для подавляющего большинства людей имеет свойство сжиматься по мере удаления от настоящего момента. Прошлогодняя турпоездка на модный курорт – как это было давно! Культура прошлого десятилетия – это почти ретро и уж точно не современность. Между двумя мировыми войнами было около двадцати лет относительного мира – это мы еще помним, хотя уже можем спутать 1 августа и 1 сентября 1914 и 1939 годов. Но вот Алексей Михайлович и Иван Калита для нас – почти современники, несмотря на разделяющие их два столетия. А уж первые Рюрики, древние греки и римляне, фараоны и шумеры – вообще что-то однородное, сваленное в нашей памяти в одну большую историческую кучу под названием «при царе Горохе». Столетия спрессовались.

А. Шопенгауэр (фото 1845 года)

Такое субъективное ощущение складывается у нас еще и потому, что мы не видим связи времен, не чувствуем, как былые события влияют на наше настоящее. Полные текущих забот, наши быстротечные дни не дают нам вглядеться во время. Но стоит нам только потянуть за ниточку причин нынешних явлений, как мы заметим с изумлением, что она все никак не обрывается, разматывая и распутывая бесконечный клубок веков.

Более того, эта ниточка сплетается со многими другими, ей подобными.

Какой-нибудь современный мыслитель когда-то был очарован экзистенциалистами, те, в свою очередь, в свое время начитались ставшего сверхпопулярным после смерти Фридриха Ницше, а сам он так же в молодости испытал потрясение от знакомства с философией Артура Шопенгауэра, не написавшего бы и половины своих трудов без влияния учения Иммануила Канта, изучившего в обязательном порядке Сократа, Платона, Аристотеля… И лишь попробовав, даже поверхностно, изучить эту цепочку, мы, подобно ныряльщикам, начинаем видеть не только отблески солнца на глади моря, но и прозрачные глубины. И как в океане – эти глубины постепенно теряют прозрачность, становясь почти невидимыми на рубеже появления письменности.

ОСНОВНЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ А. ШОПЕНГАУЭРА

• «О четверояком корне закона достаточного основания» (1813)

• «О зрении и цветах» (1816)

• «Мир как воля и представление» (1819)

• «О воле в природе» (1836)

• «О свободе воли» (1839)

• «Об основе морали» (1840)

• «Две основные проблемы этики» (1841)

• «Parerga und Paralipomena» (1841, 1851)

• «Новые Paralipomena» (1860)

Но нам сейчас легче: тот, о ком эта книжка, отделен от нас совсем небольшим слоем океана истории – в пределах пары веков. Многие наблюдения и мысли Артура Шопенгауэра мы вполне сочтем современными и актуальными, хотя и порой весьма экстравагантными. Более того, очень вероятно, что нас посетит ощущение того, что он сформулировал за нас некоторые наши смутные несистематизированные умопостроения. Так бывает – наши мысли другой выражает лучше нас самих. Правда, в случае с Шопенгауэром это вряд ли добавит нам розовой краски в восприятие действительности, но ведь и реальность, увы, отнюдь не рождественская пастораль.

«Проповедовать мораль легко, а обосновывать ее – трудно»

Зато нам станут понятны многие отсылки к такой философии, щедро разбросанные в работах последующих исследователей мироустройства. Шопенгауэра часто и охотно цитируют где надо и где не надо – нам это станет ближе и понятнее. И уж, конечно, который раз придется повторить прописную истину: понимание произведения почти невозможно без понимания его автора. Для этого и пишутся разнообразные биографии – от сложных и вполне научных до простых и общеознакомительных, как та, что сейчас перед вами.

Глава I

Рожденный в вольном городе

У каждой семьи имеется своя маленькая история. Ее передают из поколения в поколение – где словами бабушкиных рассказов, а где фамильными преданиями. Самые интересные моменты остаются в памяти долго – не стираются, а наоборот, порой обрастают новыми подробностями до такой степени, что отличить правду от легенды становится невозможно. Когда дело касается знаменитых личностей, такая ситуация становится проклятием биографов, но зато добавляет занимательности для читателей биографии.

Родословная философа

В семье Шопенгауэров тоже, естественно, было что передавать из уст в уста. Считалось, что дед его родом из Голландии: за дочкой посла этой страны устремился он к месту службы ее отца в вольный город Данциг, женился на ней и осел там. По другой версии, в Данциг он приехал в юности по другим причинам и с будущей женой познакомился уже там. Так или иначе доказательств нет, и это не стоило бы внимания, если бы не трепетное отношение юного Артура Шопенгауэра к этой истории: ему льстило косвенное «родство» с жившими в Голландии великими мыслителями Б. Спинозой и Р. Декартом.

Дом в Данциге, где в 1788 году родился Шопенгауэр

Более правдоподобно выглядит утверждение, что предки философа были данцигскими землевладельцами и даже почетными гражданами города, а один из них имел честь принимать у себя на ночлег русского царя Петра Первого с царицей.

Отец Артура Генрих Флорис Шопенгауэр (1747–1805) был данцигским оптовым купцом, весьма успешным и даже пожалованным титулом надворного советника польского короля – гофрата. Впрочем, ценность этого звания была для Генриха Шопенгауэра малозначительной: во-первых, вольный город Данциг – не Польша, а во-вторых, он придерживался буржуазно-республиканских воззрений и достоинство дворянства воспринимал скептически.

ДАНЦИГ

Город в нынешней Польше (Гданьск). Известен с X века, с XIV века входил в Ганзейский союз

Мать Артура Иоганна Генриетта Трозинер (1766–1838) также имела бюргерское происхождение. Ее брак с Генрихом вряд ли основывался на любви – скорее на расчете, ибо жених был весьма обеспечен, а невеста хороша всем, кроме приданого. В противоположность строгому, мрачно-властному и в то же время меланхоличному мужу она обладала живым и веселым характером, имела романтические настроения и не была чужда литературным поползновениям, позже вылившимся в написание нежных романов о несчастной любви. Эти качества как-то сочетались в ней с холодностью и даже некоторой черствостью, так что счастье в дом Шопенгауэров, скорее всего, лишь заглядывало через окошко.