Цыпленок жареный. Авантюристка голубых кровей - Виктория Руссо

Виктория Руссо

Цыпленок жареный. Авантюристка голубых кровей

Глава 1

Бедовая Цыпа

– Когда ее рука отвалилась, я чуть не подох от ужаса! – воскликнул Костлявый, нервно затянувшись папиросой. Худощавый мужчина трясся, словно от холода и суетливо переминался с ноги на ногу, понимая, что выглядит в глазах главы банды беспомощным идиотом, позволившим себя облапошить женщине.

– Тебя умыла баба! Разве такое может быть в моем окружении? – мягко уточнил человек, которого в преступной среде прозвали Козырь. – Что обо мне скажут? Козырь теряет свой авторитет и теперь его могут обвести вокруг пальца и дети, и женщины! Репутация в нашем деле имеет серьезный вес и если она тает, словно сахар, значит, стоит задуматься о том, чтобы уйти в тень. Ты слышал о Чарльзе Дарвине, но наверняка не понимаешь смысл словосочетания «естественный отбор».

Костлявый смотрел на оратора так, словно тот говорил на непонятном языке. Озадаченный мошенник потер рукой выпирающий подбородок, на котором уже появилась седая щетина и виновато произнес:

– Это моя вина, Козырь! И если надо будет, я покаюсь перед кем угодно. А если говорить за авторитет – все знают, что ты мастер своего дела и не допустил бы подобной оплошности… Разве Бога кто-нибудь может упрекнуть за то, что его раб грешен?

– Не поминай Бога всуе, Костлявый! – отрешенно произнес мужчина, стараясь не улыбнуться, сравнение с Всевышним тешило его самолюбие. Он откинулся на спинку здоровенного кресла, чувствуя себя очень значимым, и пристально посмотрел на провинившегося шулера, стоявшего в нескольких шагах напротив массивного дубового стола и опустившего голову, как нашкодивший гимназист.

Кобзарь Остап Александрович родился в столице Российской империи, чем очень гордился. Выходец из высших слоев общества был прекрасно образован и воспитан, молодой мужчина чувствовал себя комфортно в любой компании и мог поддержать разговор хоть о политике, хоть о трудностях воровского дела. В преступном мире его уважали и ценили, считая мудрым и справедливым, жестокость этот человек проявлял в исключительных случаях, считая, что обо всем можно договориться. До революции Остап был профессиональным картежником-шулером и благодаря своему криминальному таланту смог сколотить приличное состояние, которого лишился в первую народную революцию империалистической эпохи в пятом году. Благодаря царским тюрьмам он приобрел приличную репутацию и, вернувшись из мест заключения, быстро занял одно из теплых местечек в бандитской структуре. Остап Александрович занялся тем, что хорошо умел – шулерством, был завсегдатаем игорных домов. Со временем Козырь собрал банду, которая успешно потрошила кошельки населения, сам отошел от дел (садился за стол только в исключительных случаях), как правило, на заработки отправлялись «выпускники» его школы картежного обмана. Постановление Петроградского военно-революционного комитета тысяча девятьсот семнадцатого года призывало закрыть клубы и притоны, в которых производится игра в карты, но запретный плод, как известно, сладок и, несмотря на то, что игроки считались такими же отбросами общества, как пьяницы или цыгане, подпольные заведения принимали большое количество гостей, жаждущих легкой наживы. Для шулеров это не стало препятствием, наоборот, мошенники чувствовали полную свободу, ведь пострадавшие не могли обратиться в полицию и признаться, что занимались чем-то противозаконным, запрещенным, нелегальным.

– Эта баба странная! – продолжил оправдательную речь Костлявый, нервно кашлянув. – Я так и не понял: мастер она или профан! Никогда не видел, чтобы так вели игру… Я сосредоточился и начал следить и тут – ее рука! Отскакивает! Мы все за столом подскочили… Потом суматоха… туда-сюда… и она исчезла!..

Козырь тяжело вздохнул и, сославшись на срочные дела, спровадил своего подчиненного, понимая, что никакой полезной информации об интригующей незнакомке с отваливающейся частью туловища ему не получить. Костлявый поспешно покинул кабинет главаря, раздосадованный тем, что лишился доверия авторитетного бандита. Козырь некоторое время сидел, задумавшись, после чего встал со своего кресла и, обойдя его, прошел к стене, в которой была скрыта потайная дверь, он вдавил ее вовнутрь, та щелкнула и открылась. Через мгновение в кабинет впрыгнул человек невысокого роста, в банде его называли Ванька-Метла. Прозвище свое он получил по двум причинам: во-первых, его фамилия была Метелин, а во-вторых, его язык был словно помело, ему было не под силу хранить тайны и секреты. Болтун являлся ценным источником по большей части правдивых слухов и поэтому Козырь взял его под свое крыло, Ванька стал личным осведомителем, чем очень гордился.

– Что ты думаешь об этом? – уточнил властный мужчина, глядя сверху вниз на уменьшающегося в размерах от почтения Метелина.

– Я думаю, он говорит о дамочке, которую называют Цыпа. Я слышал о ней… да, она работает без налапников – одна. Манера игры не совсем обычная, но несколько раз она поднимала хорошие деньги, а после исчезала в суматохе. Любит мадама клевать чужие зернышки. Странность еще вот в чем: когда она присутствует на сеансе, постоянно что-то случается. Раз начался пожар – насилу потушили. Один залетный шулерок повредил руку – Цыпа воткнула в нее серебряную вилку, которую случайно уронил шустрик, разносящий выпивку. Дамочка клялась, что это случайность, но по мне так эта бестия просто зверюга. И была в сговоре с половым. Под шумок она исчезла.

– Цыпа! – усмехнулся, представляя пошлую дурочку, таскающуюся по увеселительным заведениям в поисках приключений.

– Да, у нее волосы желтого цвета и она… забавная. Как цыпленок. Так говорят.

– Но откуда она взялась? И где обитает? – заинтересовано уточнил мужчина. – Я хочу знать подробности.

– Мне нужно время, чтобы это выяснить. И… вознаграждение за старания.

Ванька-Метла с почтением склонился, словно делал глубокий реверанс и подал вперед руку. Главарь потянулся к массивной малахитовой шкатулке, в которой хранил деньги на мелкие расходы и достал оттуда пачку купюр, которые через мгновение оказались в руках довольного просителя. Ванька-метла ценил щедрость Козыря и обещал быть преданным до гробовой доски (при условии оплаты услуг).

– Новенькие! – произнес болтун с таким счастливым видом, будто получил лекарство от всех болезней, после чего взвесив на руке купюры, перевязанные лентой и принюхавшись, добавил: – И хорошо пахнут – одеколоном!