Фокусирование. Новый психотерапевтический метод работы с переживаниями - Юджин Джендлин

Без доверия и признания реальности взаимодействие может приостанавливаться и блокироваться или же активизировать память о предыдущих случаях такого блокирования. В прошлом представления клиента довольно часто отвергались. Клиент чувствовал что-то в другом человеке, но не получал разрешения проникнуть в его состояние. Взаимодействие вообще прекращалось, и клиент оставался один в своем замкнутом пространстве, где преобладал аутизм. Нам бы вовсе не хотелось снова повторять такое прекращение взаимодействия.

Может быть, вполне достаточно просто признать: “Да, я делал это. Я знаю, что вы имеете в виду, и могу обратиться внутрь себя и посмотреть, что там возникает. Но что это значит для вас? Какое чувствуемое ощущение возникает у вас при этом?”

Внутри самого себя я буду вникать в свои собственные способы реагирования. Если при этом я почувствую что-либо, создающее проблемы, то задумаюсь: “Что это? Раздражение? Нетерпение? Гнев?” Хотя совсем не обязательно присваивать какой-то ярлык. Гораздо важнее другой вопрос: “Что присутствует в этом чувстве? Что оно говорит мне о происходящем между мной и клиентом?”

Моя реакция содержит в себе информацию о ходе психотерапии. Я инструмент, с помощью которого отражается состояние клиента. Поскольку мои собственные затруднения хорошо мне знакомы, довольно легко понять, что именно я чувствую в клиентах. Затем необходимо найти психотерапевтически уместный способ отреагировать на поведение клиента. Возможно, это будут какие-то вербальные высказывания о наших взаимоотношениях, а может быть, что-то иное. В том случае, если моя реакция будет иметь вербальный характер, она должна разблокировать конкретные, хотя и скрытые формы взаимодействия (в том случае, если они, конечно, действительно были заблокированными и носили аутистический характер).

Психотерапия не может быть наполнена необходимым содержанием, если все взаимодействия рассматриваются как еще один пример из прошлого. Мы можем обнаружить у клиента его прежние затруднения, но не сумеем изменить что-либо. Но нам необходимо, чтобы прошлое теперь повторилось в более широком контексте процесса, в котором клиент мог бы измениться и выйти за пределы того, что мы обнаружили в его прошлом. Нам необходимо, чтобы сам процесс исследования прошлого являлся в то же время процессом дальнейшего развития.

Два способа выйти за пределы простого повторения при переносе

1. То, что возникает на основе чувствуемого ощущения, обычно обладает своей уникальной спецификой. Если я выражаю что-то, основываясь на своем чувствуемом ощущении, оно также будет иметь свою уникальную специфику. Это позволяет моим клиентам непосредственно пережить, что все, что я говорю, обладает особым качеством, характерным для моей личности. Скорее всего, это поможет ликвидировать проявления переноса и проекции. Первый способ избежать простого повторения связан с присутствием личности психотерапевта, выражающего время от времени свой уникальный опыт.

2. Точное отражение чувств клиента — второй способ выйти за пределы переноса и таким образом разрешить связанную с ним проблему. И даже если вербальное содержание связано только с прошлым, отражение может обеспечить новый контекст межличностного взаимодействия. Исключением являются клиенты, чьи родители проявляли нерешительность и ограничивали их от соприкосновения с реальностью. Тогда при отражении чувств может создаваться впечатление, что происходит просто восстановление того, чем прошлое являлось в действительности для данного клиента. Отражение чувств клиента — явная противоположность тому, что происходило почти во всех случаях нездоровых взаимодействий, вредных для клиента. Поэтому это обычно препятствует повторению переноса. Это происходит за счет развития возникающего у клиента импульса с того самого момента, когда характерные для прошлого взаимодействия были блокированы. Если реально присутствующий человек действительно слушает и отражает происходящее, то положительный импульс, присущий всем повторяющимся формам поведения, может проявиться снова и достичь своего завершения в процессе взаимодействия.

Карл Роджерс был совершенно прав, когда считал искренность одним из трех непременных условий психотерапии (вместе с эмпатией и безусловным принятием).

Однако он был не вполне прав, когда добавлял, что клиент должен “воспринимать” эти три момента по отношению к психотерапевту. Мне кажется, он хотел сказать, что эти три формы отношения не должны оставаться скрытыми субъективными состояниями психотерапевта и ему следует проявлять их, чтобы они могли внести свой вклад в ход психотерапии и привести к конкретному эффекту. Тело человека переживает различные ситуации прямым и непосредственным образом, причем отнюдь не только с помощью интерпретации и отображения того, что они воспринимают или думают о происходящем. Многие клиенты начинают психотерапию в таком состоянии, что они далеки от возможности просто воспринимать тот факт, что кто-то другой понимает их и проявляет заботу. Им трудно даже представить, что кто-то может так относиться к ним. Но, несмотря на такое не вполне адекватное восприятие, конкретное взаимодействие будет иметь положительный эффект. Процессы, происходящие в организме, станут постепенно развиваться и изменять личность клиента! После того как произойдут достаточно конкретные изменения, сформируется и новое восприятие этих отношений.

Метод Роджерса приводил многих психотерапевтов к такой форме рефлексии чувств клиента, что на самом деле они этих чувств вообще не понимали и не ощущали. Когда Роджерс обнаружил, что его метод использовался лишь вербально, он сразу же отреагировал на это, предложив противоположную крайность и заявив (1961), что имеет значение только действительное отношение психотерапевта. Роджерс говорил, что не нужно отражать сказанное клиентом. Рефлексия, отражение оказались всего лишь одним из многих способов проявления эмпатии.

Я же сделал упор на рефлексивное слушание, которое стало играть гораздо более важную роль, чем у Роджерса. Другие способы выражения эмпатии, возможно, менее удачны в смысле стимулирования внутреннего психотерапевтического процесса. Без поэтапной рефлексии ни клиент, ни психотерапевт не сумеют понять, что ощущает клиент в действительности и что может проявиться на этой внутренней “грани” у данного индивида. Но Роджерс был полностью прав в том, что взаимоотношения играют первостепенную роль в психотерапии. Слушание, фокусирование и все прочие процедуры эффективны лишь при безопасных, искренних и исполненных взаимного доверия межличностных отношениях. Все остальное — нечто, что происходит между двумя людьми, которые всегда сами по себе более реальны, чем любые психотерапевтические процедуры.

В психотерапевтическом процессе взаимоотношения имеют первостепенное значение, на втором месте стоит слушание, а инструкции по фокусированию — на третьем. Если во взаимоотношениях что-либо неверно, с этим необходимо разобраться как можно скорее, а все остальное подождет. Но без слушания вообще нельзя сохранить контакт с другим человеком.

Само по себе фокусирование не является внутренним психическим процессом по сравнению с межличностным взаимодействием. При таком разграничении утрачивается тот факт, что мы прежде всего живые существа и остаемся ими во всех ситуациях, во всех отношениях с другими людьми; в наших взаимоотношениях мы живы прежде всего именно на телесном уровне. Что мы обнаруживаем, когда фокусируемся? Не выражает ли это нашу жизнь в мире в данный момент? Человек может выполнять фокусирование и в одиночестве, но если он делает это в присутствии другого, фокусирование оказывается более глубоким, как будто эти взаимоотношения углубляют и улучшают процесс, происходящий в теле. И то, что происходит во взаимоотношениях неправильно, оказывает влияние на все качество фокусирования.

Когда-то давно я написал, что фокусирование является “двигателем психотерапии”. Пересмотрел ли я эту точку зрения, утверждая, что фокусирование находится на третьем месте? Нет, в данном случае я имел в виду, что на третьем месте стоят инструкции по фокусированию. Все виды психотерапии предполагают внутреннее прикосновение к тому, что находится на грани реально присутствующего, а фокусирование делает данный процесс произвольным и конкретным, позволяя психотерапии стать гораздо более эффективной.

Фокусирование предполагает определенное отношение к тому, что проявляется внутри у клиента. Это отношение к самому себе, как к участнику взаимоотношений. Фокусирование использует подобное отношение, в то же время помогая индивиду открыть его в себе, — если это, конечно, еще не было сделано.