Исторический маразм Кремля и «Болота». Россией правят двоечники! - Юрий Нерсесов

Ни в российских, ни в чеченских исторических документах того времени никакой информации о 46 утопившихся девах нет. Ничего не говорит о них и сам управляющий гражданской частью в Грузии, Астраханской и Кавказской губерниях Алексей Ермолов. Описывая штурм аула, он не скрывает жестокости боя и лишь указывает, что карательная экспедиция была предпринята в ответ на чеченские набеги:

«Желая наказать чеченцев, беспрерывно производящих разбой, в особенности деревни, называемые Качкалыковскими жителями, коими отогнаны у нас лошади, предположил выгнать их с земель Аксаевских, которые занимали они, сначала по условию, сделанному с владельцами, а потом, усилившись, удерживали против их воли. При атаке сих деревень, лежащих в твердых и лесистых местах, знал я, что потеря наша должна быть чувствительною, если жители оных не удалят прежде жен своих, детей и имущество, которых защищают они всегда отчаянно, и что понудить их к удалению жен может один только пример ужаса.

В сем намерении приказал я Войска Донского генерал-майору Сысоеву с небольшим отрядом войск, присоединив всех казаков, которых по скорости собрать было возможно, окружить селение Дадан-юрт, лежащее на Тереке, предложить жителям оставить оное, и буде станут противиться, наказать оружием, никому не давая пощады. Чеченцы не послушали предложения, защищались с ожесточением. Двор каждый почти окружен был высоким забором, и надлежало каждый штурмовать. Многие из жителей, когда врывались солдаты в дома, умерщвляли жен своих в глазах их, дабы во власть их не доставались. Многие из женщин бросались на солдат с кинжалами.

Большую часть дня продолжалось сражение самое упорное, и ни в одном доселе случае не имели мы столько значительной потери, ибо кроме офицеров простиралась оная убитыми и ранеными до двухсот человек. Со стороны неприятеля все, бывшие с оружием, истреблены, и число оных не менее могло быть четырехсот человек. Женщин и детей взято в плен до ста сорока, которых солдаты из сожаления пощадили как уже оставшихся без всякой защиты и просивших помилования (но гораздо большее число вырезано было или в домах погибло от действия артиллерии и пожара.) Солдатам досталась добыча довольно богатая, ибо жители селения были главнейшие из разбойников, и без их участия, как ближайших к линии, почти ни одно воровство и грабеж не происходили; большая же часть имущества погибла в пламени. Селение состояло из 200 домов; 14 сентября разорено до основания»{14}.

Сами чеченцы, десятилетиями обличая Ермолова и живописуя его зверства, до недавнего времени ни словом не упомянули утопление. Впервые о нем заявил министр и полевой командир Дудаева Далхан Хожаев в своей книге «Чеченцы в Русско-Кавказской войне», изданной в Чечне в 1998 году. Конкретных ссылок на источник информации Хожаев в ней не дал, но в соответствующей главе книги в качестве такового указано: «Илли о завоевании Дади-Юрта // Нохчийн фольклор. Т. 1. Грозный, 1959».

Иначе говоря, Хожаев всунул в историческое исследование сюжет из илли — вайнахской героико-эпической песни, а Кадыров после его гибели в бою с российскими войсками приватизировал сюжет и положил эту байку в основу своего фальшивого памятника. Солгал он и о поголовном уничтожении населения Дади-Юрта. Трое из переживших штурм детей прекрасно известны всем образованным жителям Чечни.

Один — Константин (Озебай) Айбулат — вырос в семье участника штурма прапорщика Михаила Розена, служил в хозяйственном управлении Синода и, став одним из первых чеченских поэтов, печатался в пушкинском «Современнике». Другой — Петр Захаров, всегда добавлявший к своей фамилии Чеченец, с юных лет демонстрировал талант художника. Благодаря покровительствовавшему ему Ермолову получил образование и, несмотря на раннюю смерть от чахотки, написал много портретов, часть которых и сейчас можно видеть в Третьяковской галерее. Третий — Боча Шамурзаев — пошел по военной части и зарекомендовал себя подобно многим чеченцам в последующие века. То есть служил в конвое императорского наместника в Царстве Польском Великого князя Константина Павловича и воевал против бывших соплеменников. Потом перешел на их сторону, дослужился у имама Шамиля до старшего наиба Большой Чечни, а поссорившись с Шамилем, снова перешел к русским и опять сражался против земляков…

Жизнь каждого из «кавказских пленников» из Дади-Юрта достойна отдельного исследования и навсегда вписана в историю как Чечни, так и России. В отличие от утопления 46 девственниц, которые имеют к реальности примерно такое же отношение, как ушастые эльфийки из американских блокбастеров. Впрочем, чтобы кинуть лишнее полешко в незатухающий костерок ненависти к русским гоблинам, и эльфийки сгодятся.

СЕРГЕЙ ЧЕРНЯХОВСКИЙ,

профессор Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного университета, член Общественного совета Министерства культуры РФ, член «Изборского клуба»

Русские генералы проиграли Наполеону все сражения, кроме одного

Последним сражением войны 1812 года была битва под Березиной. Замерзающая и голодная французская армия уходила назад, не потерпев ни одного поражения в войне. Она выиграла все сражения, кроме битвы под Малоярославцем, где ей не удалось разбить русскую армию и уйти на Украину. Она не смогла разбить русскую армию, а русская армия, в свою очередь, не смогла разбить ее. Ничья. Все остальные битвы Наполеон выиграл — и когда шел на Москву, и когда уходил из Москвы. Под Березиной русская армия все-таки попыталась разбить голодных французских солдат. Как запишет Денис Давыдов, описывая это сражение, французская гвардия двигалась вперед сквозь атакующие ее русские части, как стопушечный фрегат проходит через пытающиеся преградить ему дорогу рыбацкие лодчонки. Это не была вина русской армии. Потом, через три года, на поле Ватерлоо, гвардейцы Наполеона так же, со штыками наперевес и под барабанную дробь, под градом шрапнели пройдут, сохраняя строй, сквозь центр английской армии и уйдут с поля своего последнего сражения, не отступая под ударами втрое превосходящего их противника, а прокладывая путь сквозь его ряды. Просто этих солдат, 20 лет громивших все армии Европы, в принципе нельзя было разбить на поле боя. Дело не в том, что они были солдатами Великой армии, а в том, что они были солдатами Великой Революции…

Кутузов умер, и дальше армию повели уже другие генералы -которые, кстати, уже там тоже проиграли Наполеону все свои сражения.

Черняховский считает, что если русские войска не смогли полностью уничтожить армию Наполеона и ее остатки прорвались, то это не победа. Но с каких пор победой стало считаться только поголовное уничтожение противника? Через столетие с лишним после битвы на Березине советские войска — 28 января 1944 года — окружили в Корсунь-Шевченковском «котле» крупную группировку противника, остатки которой к 17 февраля смогли вырваться из окружения. Советские историки писали, что из 80 тысяч попавших в окружение свыше 70 тысяч погибло или попало в плен. В немецких документах фигурируют соответственно 60 тысяч окруженных, 19 тысяч убитых и пленных и более 11 тысяч раненых, многие из которых умерли в госпиталях, но факт тяжелейшего поражения германской армии не оспаривается никем. Тогда с какого перепугу считать поражением битву, которая, по данным французского генерала Жоржа Шамбре и германского генерала Карла Клаузевица, обошлась Наполеону в 30 тысяч убитыми, ранеными и пленными, оставив его с 10 тысячами боеспособных солдат? Гений Наполеона и, возможно, скрытое желание Кутузова не добивать противника до конца, а сохранить в Европе как противовес англичанам позволили ему вырваться, но разгром все равно налицо.

По мнению Черняховского, Березина стала поражением русских, потому что императора в плен не взяли! Согласно такой кривой логике, и Берлинская операция не была бы победой, сумей Гитлер в последний момент удрать из столицы в Бразилию к диким обезьянам.

Далее один из лидеров карликовой «Российской Коммунистической партии — КПСС» и одновременно член объединяющего «державно-патриотических» сторонников Владимира Путина «Изборского клуба» начинает уже совсем нахально жульничать. Выдернутая им фраза из мемуаров Дениса Давыдова относится не к битве на Березине, а к сражению под Красным 14—18 ноября 1812 года. Наполеоновская армия действительно тогда прорвалась, но ценой огромных потерь, и Давыдов пишет об этом достаточно подробно:

«Расстройство сей части колонны неприятельской способствовало нам почти беспрепятственно затоптать ее и захватить в плен генералов Альмераса и Бюрта, до двухсот нижних чинов, четыре орудия и множество обоза… В течение дня сего мы еще взяли одного генерала (Мартушевича), множество обозов и пленных до семисот человек… Вся партия пустилась за остатками депо, направление которого показывали нам брошенные фуры, повозки и отставшие пехотинцы от главной массы, состоявшей уже не более как в двести пятьдесят рядовых и офицеров, ибо все разбрелось по лесам, погибло в реке, поколото казаками и захвачено ими в плен. Сих последних было шестьсот рядовых и, помнится, около десяти офицеров…»{15}