Между добром и злом - Пан Борик

к терзанию бедной души. Но писать об этом, означало бы повернуть историю, совершенно в иную сторону. Поэтому мы ограничимся констатацией факта: девушка чувствовала вину; лицо её неизменно хмурилось, а думы высасывали из миловидного личика скрытого за подолом шляпы, все соки. Больше Соня не лежала в седле, пятки её всегда были в стременах, а уста не открывалась с тех пор как была перевязана рана Бенджамина. Она стала тёмным пятном на белой скатерти, лишней в этом компании радушных авантюристов, что сражаясь за свою жизнь одержали победу и радовались этой незначительной мелочи. Ведь что такое жизнь? — мелочь для Евы, ещё одна туша для Адама; всё — для ходящего по грешной земле существа.

Отряд двинулся в путь, пустив лошадей рысью.

Аудиенция у безумного барона

В Генбург отряд Крузаны прибыл поздним вечером, в то время когда мельница прекращает молоть муку; когда портнихи заканчивают работу, а таверна пополняется новыми лицами, желающими отдохнуть и снять усталость. Поселение, язык не повернётся назвать это деревней, было обнесено частоколом и лишь сторона реки была не защищена. Впрочем, пока потенциальный недруг перебирается через воды, его вполне могли застрелить из нескольких вышек лучники; оные патрулировали периметр денно и нощно; некоторые из них носили маски, то были демоны, живущие здесь вместе с существами.

Телегу авантюристов приняли с подозрением, однако золотая табличка Крузаны мигом пресекла зарождающийся спор с местным стражником; их пропустили без обыска. Уже внутри они имели радость лицезреть множественные хижины, большинство из которых, теснили друг друга. Существа сновали по улицам; блеяли козы, хрюкали свинья — все они были выращены, что у учёных называется, из пробирки, и как любые из живых существ в этом мире, имели патологии. В алом закате Генбург казался ещё более чудным, будто бы построенным из песка юным мечтателем. Здесь было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Возможно всё это мираж, общая галлюцинация; однако опустим догадки и вернёмся к реальным событиям.

Как было сказано выше отряд Крузаны въехал в стены поселения и оставив телегу с лошадьми в конюшни, стал дожидаться господина Марко, за которым тут же послали свору детей, желающих заработать пару медяков. «К чему вам злать, в этом провинциальном городишке?» — задавалась вопросом Ина, и мы рады дать ей ответ. Звонкую монету можно было потратить на рыночной поляне, что открывается ровно три раза в месяц и собирает купцов из ближайших селений. Там можно обменяться товарами, ремесленными изделиями или купить предметы быта. Генбург — место не хуже Лутергога, хотя второй город с сотней голов, а первый едва ли насчитывает двадцать десятков.

Радостный мальчик, представитель мутационных меньшинств, со смешанными генами homo и muska воскликнул:

— Добренькая госпожа, мастер ждёт вас в таверне! Идёмте за мной, я покажу!

И они пошли, всей толпой, следуя за мальчишкой с уходящими к небу усиками, и лицом насчитывающим множественные пары очей; он был существом пострадавшим из-за всплеска мутаций и никто не видел в нём монстра, лишь существо, такое же как и мы с вами; имя его затерялось в летописях, потому мы станем звать его Жуль. Ныне некоторые homo стали собираться в группы, именуемые «Обществом чистых людей» и творить беззаконие над представителями мутационных меньшинств. Остаётся лишь надеяться, что юнца минует участь их жертв.

Таверна в которую вошла Крузана и отряд, была широкой, пожалуй в двадцать локтей длины и пятнадцать ширины, со стойкой за которой стоял хозяин и миловидной подавальщицей гуляющей с подносом мимо нескольких столов. За одним из них сидел Марко, давние знакомые тут же узнали друг друга; встреча была тёплой как объятия матери. В одночасье стол одиночки, обступила толпа приезжих учеников, на шеи каждого красовалась уже знакомая нам медная табличка; они стояли, владельцы золотых табличек, сидели.

Тут же следует дополнить, что повстречавшиеся мастера не имели близких отношений ни в каком роде. Они были, что называется, профессионалы своего дела и уважали друг друга. При разговоре они то и дело титуловали собеседника: мастер, маэстро, господин аль госпожа. Это походило на встречу двух купцов, что прибыли из далёких стран с набитыми карманами; оба рады, оба при деньгах и теперь бахляються победами. Однако оставим сравнения и вернёмся к действующим лицам. Крузана и Марко остались одни, ученики первой разбрелись по таверне, свита второго уже давно нашла себе место за несколькими столами впереди. После ничего не значащих любезностей, комплиментов и неприкрытой лести с целью расположить собеседника к положительной беседе, прозвучали слова:

— Это безумие Крузана, но я верю что оно сможет нас озолотить.

— За златью я и приехала и лучше бы в золоте!

Здесь мы снова остановим рассказ дабы дать читателю необходимые сведения, а именно: женщина, будем честны, покидала Лутергог из-за обиды на короля, который посвятил не всех её учеников; Марко же рассчитывал на крупную сумму злати, однако даже его меркантильный нрав, содрогался перед предстоящей миссией, казавшиеся ему исполиновыми ладонями, неподъемным грузом, что лёг на плечи. Диалог продолжился:

— Здешний барон готов отдать всё и даже большее. Только подумай куда могут привести нас эти слова.

— Куда бы они ни привели, ты верно помышляешь нечто неугодное Господу.

— Отнюдь! Дело это лишь одному Всеотцу и выгодно. Вот что я предлагаю…

Для дальнейшего диалога потребовались бы ещё несколько страниц, потому мы возьмём из него лишь самое важное и перефразировав на свой лад, употребим в пищу для читателя. Итак, господин Марко рассказал всё Крузане, не утаив ключа действующего как нож способный распороть что угодно.

Это ещё неизвестно, однако мы уже осведомлены, и можем похвалить corvusa за догадливость; он оказался прав, предположив, что им предстоит использовать ключ, чтобы прорезать себе путь вперёд. Куда именно и где его использовать? — ответы на эти вопросы, герои получат через несколько часов, при аудиенции с бароном, у которого в друзьях множество демонов, работающих как пчёлы для решения его проблемы.

Тут же следует добавить: до сие моменты Крузана редко встречала демонов, и была слегка ошарашена увидеть место, где они чувствовали себя как дома. Она помнила слова короля, осколком стекла проходящие по сердцу: «Эверсет — королевство, где почитается Господь и поклонения аль связи с демонами запрещены — это ничто иное как еретизм.»; но сейчас они сидят в таверне селения, что находится во власти Милрита. Более того, женщина была рада нарушить правила, будто бы она снова превратилась в маленькую девочку, капризно показывающую характер; в ней закипал дух авантюризма, то была свобода выбора и