Terra Insapiens. Дороги - Юрий Александрович Григорьев

Паскаль с Артуром во дворе играли в шахматы. Писатель подошёл к ним с вопросом.

— Деррида — это французский еврей или еврейский француз?

Паскаль нахмурился.

— Я даже не знаю — кто это?

— Деррида — это французский философ, — припомнил Артур. — А зачем вам его национальность? Вы что, ещё и антисемит?

— Как я могу быть антисемитом, если у меня сводный брат еврей? — возмутился Писатель. — У нас разные матери… Я просто задумался — а как определяется национальность, если уже все перемешались?

— Я признаю только одну национальность — человек, — заявил Паскаль.

— А зачем вам этот Деррида? — спросил Артур.

— Сочиняю кроссворд для новой газеты.

Подошла Ева и показала что-то, держа это двумя пальцами.

— Смотрите, что у меня есть!

— Что это? — присмотрелся Артур. — Кошачий зуб?

— У Филипа зуб выпал! — радостно сообщила девочка. — То есть не выпал, он сам его вырвал.

— Как это сам?

— У него зуб шатался, он кушать не мог. Я уже хотела папу звать, но смотрю — Филип сам двумя лапами пытается этот зуб вырвать. И вырвал!

Артур взял из руки Евы злополучный зуб, рассмотрел и показал Писателю. Писатель посмотрел и отвернулся.

— Я кошек не люблю, я люблю собак… У меня было три собаки: Гай, Юлий, Цезарь.

Он вздохнул и загрустил.

Перед сном Артур вышел прогуляться во двор и столкнулся с Адамом, который только что вернулся из мастерской.

— Такой прекрасный вечер, захотелось прогуляться, — сказал Артур.

— Да, вечер прекрасный, — согласился Адам. — Я уже прогулялся по берегу, но могу и тебе составить компанию.

Из облаков выглянула луна и осветила двор.

— О! — воскликнул Адам. — Швейцарский сыр из-за туч показался.

— Швейцарский сыр? — удивился Артур, поглядев на небо. — За что вы так Луну обзываете?

— Это её неофициальное, шутливое конечно, название в будущем.

— И почему её так назвали?

— Видишь ли, если Землю, как свой дом, ещё как-то пытались щадить, то на Луне оторвались по полной. Пропылесосили её насквозь, вытащили всё ценное и нужное, так что она стала представлять собой большую головку швейцарского сыра, с дырками внутри. Вот её так и прозвали.

— Ну… — задумался Артур. — Тут есть и положительный момент, дырки можно использовать как подземные, то бишь, подлунные жилища.

— Соображаешь, — согласился Адам. — Именно так это и было до поры до времени… А потом из неё сделали большой космический корабль и зафутболили в Космос. Так что на моей Земле, задирай голову, сколько хочешь, никакой Луны не увидишь.

— В Космос? — недоверчиво переспросил Артур. — Это же какой двигатель нужен?

— Ну не бензиновый конечно, и даже не ракетный. Гравитационный двигатель, медленный на ускорение, но надёжный и почти не требующий горючего. Изобретение эмэнов, которым теперь пользуются сэйны. Сами-то они на такие революционные открытия не способны.

— Почему?

— Они настроены на эволюцию. Допилить что-то, довести до ума — это их дело. А вот изобрести что-то принципиально новое, с потолка, — на это их не запрограммировали. Да на это и не запрограммируешь. На это человеческая дерзость нужна, а не мощный компьютер в звёздных облаках.

— Тогда их цивилизация, рано или поздно, зайдёт в тупик, — задумался Артур.

— Очень на это надеюсь, — легко согласился Адам. — Но не надеюсь до этого дожить.

— Разве вы не бессмертный? — бросил взгляд на Адама Артур.

— Я не бессмертный, я восстанавливаемый. Но когда-нибудь мне это надоест. Когда-нибудь я захочу послать весь мир к чёрту.

— И когда это произойдёт? — недоверчиво спросил Артур.

— Не знаю… Знаю только, что это может быть.

Они присели на скамейку и посидели молча, наслаждаясь тёплым вечером. Потом Артур, посмотрев на Адама, спросил:

— Помните, в ту ночь, на башне Замка, вы рассказали мне один парадокс, связанный с перемещением во времени?.. Я много думал об этом, и запутался окончательно. Я пришёл к выводу, что путешествие во времени невозможно — слишком много логических сбоев приносит оно с собой. Но это не вяжется с тем, что я вижу и чувствую вокруг себя. У меня когнитивный диссонанс.

Адам улыбнулся.

— Это нормально… Любые парадоксы — свидетельства того, что где-то в начальных аксиомах допущены ошибки. Тебе надо пересмотреть идею времени, переосмыслить её по-новому. Я мог бы прочитать тебе лекцию о своём понимании времени, но это не эффективный метод. Будет лучше, если ты проделаешь весь путь сам. А я тебе буду помогать.

— Дайте мне подсказку, — попросил Артур.

— А я уже дал… Переосмысли идею времени. Где-то там заложена банальная человеческая ошибка.

— Человек живёт во времени, в последовательности событий, — начал размышлять вслух Артур. — От первого события — рождения, до последнего — смерти… Время для человека — естественная среда обитания. Отказаться от времени он не может. Исчезнет не просто его понимание мира, исчезнет он сам.

— А этого никому не хочется, — подхватил его мысль Адам, — срабатывает инстинкт самосохранения… И всё же… Постарайся обойти хотя бы те грабли, на которые постоянно наступает человек.

— И что же это за грабли? — улыбнулся Артур.

— Антропоцентричность — главные грабли, на которые всю свою жизнь наступает человек. Мир не крутится вокруг нас, но каждый раз приходится себе об этом напоминать.

— Я понимаю, — согласился Артур, — что мир не таков, каким он представляется нам. Но человек не может выпрыгнуть из себя.

— Почему же? Разве Коперник не это сделал? Он увидел Солнечную систему, как она есть, а не как её видит человек. Человек поднимает голову и видит, что и Солнце, и звёзды, всё вокруг него вращается; значит, он в центре мира. А это ведь так приятно!

— Человеческий разум позволяет исправлять ошибки органов чувств, — согласился Артур.

— Вот и исправь ещё одну человеческую ошибку. Почувствуй себя Коперником, — улыбнулся Адам.

— Мне кажется, я понимаю, на что вы намекаете. То, что человек живёт во времени, ещё не означает, что во времени живёт Вселенная.

— Ну, не совсем так. Направление мысли правильное, но продолжаешь наступать на те же грабли. Вселенная — это видимый мир; мир, доступный человеку через его органы чувств. Реальный мир гораздо больше, чем то, что мы можем увидеть и пощупать. Вселенная — это фотография мира нашими глазами. Ты же не будешь утверждать, что фотография равна тому, что на ней изображено. Она просто даёт некое представление — однобокое и поверхностное. Фотография существует только в твоём мозгу, а то, что на ней изображено, существует в реальности, недоступной тебе во всей своей полноте.

— Мы живём во Вселенной, — упрямо сказал Артур. — Реальный мир, о