Гарри Поттер и… просто Гарри - Светлана Исайкина

— Может, он хотел её защитить? — предположил я, — и считал, что вдали от него она будет в большей безопасности?

— Странно как-то он пытался это сделать, — раздражённо фыркнул Пат, — да и не в этом дело. Мой отец в своей жизни ничего не сделал, что бы быть счастливым — сидел и ждал, что любовь и счастье свалятся ему прямо на голову. И сам видишь, чего он дождался. А я не хочу быть как он. Не собираюсь дожидаться не пойми чего, а в результате жизнь полетит под откос и любимую девушку уведут из-под носа. Вот всё это я понял, — решительно подвёл итог Пат, — и сделал то, что давно должен был сделать. Ведь я прав?

— Прав, — согласился я.

Мой друг был настолько счастлив, что наконец-то разгадал своего папашу, что я не стал высказываться, что их ситуации в принципе разнятся, и Лу никогда бы не стала уводиться из-под патовского длинного носа, и что Пат в действительности не настолько уж и похож на своего отца, чтобы повторять его ошибки…

— Пришли, — провозгласил он, выворачиваясь из-под мантии-невидимки.

Лично я впервые оказался здесь ночью. Симпатично. Теперь ясно, почему это излюбленное место для свиданий. Ну, если не зимой, конечно. Обжиматься на холодном ветру, когда мороз минус двадцать — тут никакая любовь не согреет. А так — красиво, звёзды, полная луна светит… Полнолуние, ндааа…

Пат обошёл командорским шагом периметр площадки Астрономической Башни, подошёл к самому краю, внимательно посмотрел вниз, оглядел небо, будто проверяя лётные условия. Кажется, я начинаю догадываться, зачем он меня сюда привёл… Неужели у него получилось?!

— Ну? — поторопил его я.

— Смотри и учись, — с самодовольной улыбкой заявил он, скинул мантию и начал расстёгивать рубашку.

— Ты притащил меня сюда среди ночи, чтобы показать стриптиз? — выдавил я, еле сдерживая хохот. А вы представьте, что можно подумать, если сейчас вломиться на площадку Астрономической Башни!

— Хватить ржать, дурак. Так легче.

Пат разделся по пояс, снял ботинки и поёжился. Хотя была уже поздняя весна, ночью всё равно было холодно. Но если сравнивать с купаньем в озере в октябре, то это сущий пустяк.

— Так ты будешь превращаться или нет? — проворчал я, давая понять, что я не идиот и знаю, зачем мы сюда притопали, — долго мне ещё держать твои шмотки?

— Не развалишься, — нагло улыбнулся Пат, подошёл к самому краю, взмахнул руками (крыльями?!) и… взлетел.

Нет, я не вру, он действительно полетел! И не так, как все нормальные люди летают с башен — вниз головой, об землю и — салют — а взаправду! по-настоящему!! полетел! Как птица! Ведь он уже и стал птицей. Я даже не заметил трансформацию. В слабом свете факелов лишь мелькнула крупная тень, и надо мной уже разрезал небо крыльями коршун. Нет, вот же проклятье! И когда же этот паршивец научился? Без меня тренировался? Вот гад. Или положительные эмоции так влияют на способности? Великая сила любви?

Пат в своём новом образе сделал несколько приличных кругов над башней, спикировал вниз, и пристроился на пустом держателе факела, предоставляя возможность себя рассмотреть.

— Видимо, ты рассчитываешь, что я сейчас упаду в обморок от восторга, — сказал я, но губы произвольно растянулись в улыбке.

Пат издал какой-то непонятый звук и самодовольно выпятил грудь (не смотря на то, что он был птицей, это выглядело именно так, клянусь). Ветер легонько топорщил тёмно-бурые перья, которые в слабом освещении казались почти чёрными. Коршун вышел из моего друга хоть ещё и молодой — но совсем не маленький, в размахе крыльев будет футов пять, не меньше.

Я разглядывал его с восторженным интересом, но и он на меня пялился тоже с не меньшим. Поворачиваясь ко мне то одним блестящим глазом, то другим, он будто бы смотрел на меня с новой, неведомой ему стороны.

— Ну и когтища у тебя, Рэндом! — засмеялся я.

Пат возмущённо заклекотал, и я добавил:

— И клюв тоже соответствующий!

Тут он расправил крылья, взлетел, сделал ещё кружок над башней и, опустившись, так же неуловимо превратился обратно в человека. И вот передо мной снова мой приятель — с растрёпанными волосами и горящими глазами.

— Чем тебя не устраивает мой клюв? — возмущённо потребовал Пат.

— Всем устраивает. На самом деле, я под впечатлением, — признался я, — это круто! Действительно, круто!

— Это полный улёт, — согласился Пат, — знаешь, ты был прав. Полёты — это вещь!

— Да, но я, правда, предпочитаю не прыгать с крыш. Крыльев не хватает. А ты теперь, может, и метлу освоишь?

— С ума сошёл? — ужаснулся он, — да ни за что в жизни!

— Ты только что наматывал круги и вовсе без неё, — напомнил я.

Пат вздрогнул на ветру, и отобрал у меня свою одежду.

— Ты не понимаешь, — всё же восторженно произнёс он, — летать — это как ходить. Это так естественно, когда у тебя есть крылья. Сначала, конечно, немножко непривычно и вообще так странно — сознание будто переворачивается. Р-раз — и ты птица. Сознание остаётся вроде человеческим, но всё равно становится на половину птичьим! В первый раз я здорово перепугался. Знаешь, ты такой странный, если смотреть на тебя птичьими глазами…

— Эй, приятель! Когда же у тебя получилось? — поразился я.

— Да пару дней назад. Я тут по полночи ошивался, тренировался, всё думал — вот Поттера удивлю.

— То-то я заметил, видок у тебя уставший, — усмехнулся я, разворачиваясь к выходу, — а я-то подумал…

— Знаю я, что ты подумал, грязный извращенец… Куда пошёл? Дай, покурю хоть на свежем воздухе!..

— Знаешь, Пат, а ведь коршуны, кажется, у нас не водятся, — заметил я, когда мы уже спускались с башни.

— Как это — не водятся? — возмущённо пробурчал мой друг, — да они везде водятся.

— Пат, ты хоть раз видел живого коршуна?

— Гарри, я всю свою сознательную жизнь прожил в Лондоне, за исключением нескольких поездок к побережью. Я и корову-то живую никогда не видел! Только на картинках и по телику!

— Всё равно, — упрямо стоял я на своём, — нету их в Англии, я тебе говорю. Они на континенте водятся, а не здесь.

— Ну, если и нет, — фыркнул Пат, — мне-то что с этого? Иммигрировать?

— Да ничего, собственно, — пожал я плечами, — но вот если ты попадёшься на глаза какому-нибудь любопытному орнитологу…

— Тогда я превращусь и заобливиэйчу его.

— Это будет уже лишним. Ты превратишься — и инфаркт бедняге обеспечен.

— Кстати, куда мы свернули? — резко остановился Пат.

Мы осмотрелись. Шли мы до башни явно не этой дорогой — коридор был лишь смутно знакомым. Кажется, как-то здесь я проходил, ещё в начале года.

— Ты здесь хоть раз был? — хмурясь, посмотрел на меня Пат.

— Кажется, — протянул я, — если я не ошибаюсь… надо пройти по этому коридору, повернуть налево, там спуститься лестницы… Да, — решительно сказал я, — я здесь был. Пошли.

Мой друг подозрительно на меня покосился, вздохнул и махнул рукой:

— Ну, пошли.

Мы прошли по коридору до нужного поворота. Там была небольшая галерея — места были такие, будто тут годами никто не ходил. На стенах торчали два чахлых факела.

— Может, хоть мантию-невидимку накинем? — нерешительно протянул Пат.

— Да ладно, — бесшабашно ответил я, — ну её. Посмотри, тут вообще никого наверное не бывает… Точно, помню я это место — в конце этой галереи будет ещё пустой портрет…

— Почему пустой?

— Я откуда знаю? Да, отсюда до коридора с Комнатой-По-Требованию недалеко… Чёрт!

Я абсолютно по-идиотски споткнулся на ровном месте, свалился на пятую точку и, кажется, подвернул ногу. Очки сползли на кончик носа. А раньше-то думал, что так только девчонки на шпильках наворачиваются.

— Ты чего? — хихикая, попытался поднять меня Пат, — ноги не держат?

Но я его почти не слушал, а просто застыл всё в том же положении, то есть — сидя на заднице в коридоре, расположенном чёрте где. Застыл, потому что нос к носу столкнулся с крупной серой крысой. И она тоже застыла, уставившись на меня, и даю руку на отсечение, что нормальные крысы так себя не ведут.

— Крыса, — констатировал Пат.

— Петтигрю, — сразу же пришло мне на ум.

И тут она рванула. Моим естественным движением было сцапать её рукой, но даже реакция Ловца мне не помогла. Я вскочил, вытаскивая палочку из кармана и даже не замечая больную ногу. И я признаюсь — тут мы с Патом будто ополоумели. Наверное, сказалось всё напряжение последних месяцев, и от мысли, что тут, прямо перед нашим носом, шастает Петтигрю, адреналин (или что-нибудь ещё…) долбануло нам в голову.

— Куда он побежал? — лихорадочно оглядывался Пат.

— Не знаю, — бросил я, дёргая палочкой и пытаясь вспомнить хотя бы одно подходящее заклинание, — акцио…

— Акцио крыса! — поддержал мой друг.

— Акцио Петтигрю! — придумал я ещё лучше.