Времена лжи с Владимиром Познером - Группа Q

Остальной уровень аргументов примерно такой же. Нет: «демократии», «свободы слова», «малого предпринимательства», европеизированного и умеющего красиво болтать президента.

Есть: «диктатура», «тоталитаризм», «убийства журналистов», «убийства политических деятелей» (многих из убитых потом находили на Западе – тех, кого не нашли пока, записали в «жертвы Лукашенко»), «президент, двух слов связать не умеющий», «президент, который

а) всё украл и спрятал на Западе;

б) такой дурак, что даже ничего не украл и поэтому ничего не спрятал на Западе;

в) непонятно, украл что-то или нет, но всё равно подлец и явно где-то что-то спрятал».

Ну, и по мелочи: «Белоруссия оказалась в международной изоляции» (на эту тему я поговорил с человеком, напрямую связанным с этим вопросом; похоже, что внешняя политика – как раз то, что лучше всего получается у белорусского руководства, министр иностранных дел – просто молодец, налажен контакт со многими странами), «всё плохо у нас», «а вон как у вас в России классно!»…В общем, тоталитаризм. Новодворской, наверное, там не понравилось бы…

Но, довольно лирики. Пора переходить к делу. Выступление С. Г. Кара-Мурзы проходило в актовом зале одного из минских ВУЗов. Перед выступлением, с утра, мы собрались в этом же здании и в холле у главного героя мероприятия местные СМИ стали брать интервью. Брало БелТА (телеграфное агентство), один из каналов телевидения, несколько газет и радиостанций. Пришла даже корреспондент «Народной воли» — молодая рыжеволосая женщина с резким выражением лица и колючим взглядом. Мы – я и белорусские товарищи – увидев её, переглянулись: ну, думаем, она сейчас вцепится в Сергея Георгиевича! Но, начав с ним говорить, девушка оттаяла прямо на глазах. Говорила и слушала очень тепло, по-человечески доброжелательно. Настолько, что когда мы у Сергея Георгиевича спросили, «как вам оппозиция?», он даже не понял, о ком идёт речь. «Она что, из оппозиции? Никогда бы не подумал!».

Собственно, интервью у Кара-Мурзы брали очень много. Шесть – восемь СМИ, точно я не считал. Несколько репортеров даже не успели взять интервью до встречи, поэтому они потом долго разговаривали в том же холле ВУЗа, уже когда народ разошёлся.

Когда мы приехали к выступлению, в зале уже было пятьсот человек, не меньше. Основной контингент составляла молодёжь. Умные, весёлые лица. Толковые, не изуродованные пивом лица ребят, потрясающе симпатичные девушки. Что поразило: в элитном ВУЗе, не видно было той генерации «распальцованных» студентов, как у нас, в России. У которых денег куры не клюют и все остальные им не ровня, а чернь беспородная. Атмосфера хороших, добрых человеческих отношений создавала ощущение, что я вернулся назад, лет на двадцать, когда в институтах разделение было только по курсам, а не по достатку.

Впрочем, было и немало людей среднего возраста. Приходили и по одному, и группами. Одна такая группа потом задавала достаточно умные вопросы и мне, и Сергею Георгиевичу.

Первым выступал Кара-Мурза. Он говорил около полутора часов. Речь Сергея Георгиевича была в том смысле, что «думайте головой, братья-славяне, прежде чем менять возможность жить на снисходительное похлопывание по плечу от сытых дядей из «мирового сообщества». Он просто и доходчиво объяснил: вас обманывают. Вместо реальной социальной защиты, отсутствия терроризма, низкого уровня преступности и наркомании, чистых улиц и реальной свободы слова явно большей, чем, скажем, в России и на Украине, вам подбросят развал вашей страны и снижения уровня жизни. И всё это замалюют красивыми словами о «свободе совести» (когда не останется ни того, ни другого), «повышении конкурентоспособности белорусской промышленности» (когда от неё останется столько же, сколько осталось от промышленности российской) и «духовной свободе» (когда мальчики и девочки начнут с двенадцати лет спиваться, «садиться на иглу» и продавать себя бандитам и «новой демократической элите», чтобы купить очередную дозу). Основную часть аудитории, повторюсь, «проняло».

В первых рядах сидела та самая девушка-репортёр из оппозиционной газеты. Если в начале, когда она до встречи пришла брать интервью, у неё на лице была написана явная неприязнь: вот, думала наверное, припёрся старый красно-коричневый коммунист, начнёт сейчас красным флагом махать, то потому она слушала собеседника очень заинтересованно. Ну, а на встрече и вовсе от первоначального отрицательного настроя не осталось и следа. Было видно, что ей действительно интересно то, что она слышит.

После выступления Кара-Мурзы, выступил я. Если его тема выступления была глобальная, основополагающая, то я рассказывал о конкретных примерах манипуляции сознанием. Было понятно, что и далее «перегружать» аудиторию сложными вещами не стоит. Кроме того, Сергею Георгиевичу один молодой человек с крашеными волосами задал вопрос: а как это, манипулирование, выглядит на практике? Парень честно сказал: я шёл сюда без особого интереса. Просто сказали, что интересный человек говорить будет. А тут и в самом деле интересно! Он, похоже, был немало изумлён тем, что «лекция» может быть столь увлекательной.

Так вот, понимая, что людям интересно узнать о конкретных приёмах манипуляции, я о них и стал рассказывать. Выступление моё длилось около часа, из которого минут тридцать ушло на вопросы-ответы. Я взял в качестве примера собственно информационное пространство Белоруссии и говорил о тех приёмах, которые направлены именно на белорусских людей. У меня как раз был номер «Белорусской газеты». Это вообще просто сборник манипуляции – у нас так топорно уже давно либералы не работают, их ложь стала более тонкой. А здесь… Слов нет! Если бы в российском издании написали про Президента России то, что было написано в адрес действующего Президента Белоруссии, любую газету закрыли бы через несколько дней. А тут – пожалуйста, и на самой главной улице Минска! Одно слово – диктатура…

Но не в этом дело. Расписывать всё я не стал – времени не было. Объяснять аудитории конкретные примеры манипуляции на словах неудобно. Я выбрал один, но регулярно повторявшийся в нескольких статьях одного номера. Очень, кстати, интересный приём: манипулятор всячески раздувал чувство «неполноценности» белорусов как самостоятельного народа, упирал на то, что они, как «белорусский народ», ущербны и в лучшем случае являются неудачной копией русских. Дескать, не народ мы, а одно сплошное недоразумение…

Я объяснил: в вас специально вызывают комплекс неполноценности. Людьми с ощущением ущербности, с таким комплексом, гораздо легче управлять и их легче обманывать, убеждая: вот вы неполноценны как народ, так мы вас через демократию выведем в ранг «полноценной нации»… Вы, неполноценные, главное слушайте нас, полноценных и цивилизованных – и всё будет хорошо (не уточняя – у кого именно)!

Вот это подействовало, да ещё как! Люди прямо загорелись, когда я стал это объяснять, да попутно отметил, что вклад белорусского народа в историю человечества таков, что иным «цитаделям общечеловеческих ценностей» и не снилось. Так что кто кого должен учить? И как может быть «ущербен» целый народ? И если ему вливают в душу ТАКОЙ яд – каковы истинные цели этих отравителей? И если демократия прибегает к таким средствам, чтобы дорваться до власти – что тогда от неё ожидать, когда она эту власть получит?...

Аудиторию «проняло». После этого я привёл ещё один пример из той же газеты – там автор, сублимируя свои страхи, призывал молодёжь не служить нынешней белорусской власти, а гулять и «отрываться». У автора явный ужас вызывала перспектива, что в помощь нынешней законной власти пойдут умные и толковые молодые люди.

Я объяснил: вот, смотрите, тот, кто это написал, переживал не о «построении демократии». Он боится, как бы существующая власть не стала более эффективной и, следовательно, обеспечивающей людям лучшие условия жизни. Так что же это за «демократия» такая?

Далее разговор перешёл на несколько иную тему – отношение человека и его страны, его народа. Показательно: лет пятнадцать назад в молодёжной среде разговоры «о Родине» вызывали отторжение. Теперь люди, когда об этом говоришь искренне, слушают, буквально затаив дыхание. Я для себя определил, что ЛЮБИТЬ РОДИНУ готов практически каждый нормальный человек. Просто он зачастую сам себе не хочет в этом признаваться, стесняется – слишком много «общечеловеческой» грязи в его душу было выплеснуто демократами и либералами всех мастей за последние годы. Так, что когда он слышит то, что готов и хочет услышать, возникает полное взаимопонимание. Люди понимают, что их Родине угрожает опасность и, не отделяя себя от Родины, интуитивно знают: эта опасность непосредственно угрожает и им. Люди начали «просыпаться» от жуткой демократической летаргии последних пятнадцати-двадцати лет. Медленно – но просыпаться…