Шекспир - Александр Аникст

Прощание с театром

«Буря» — одно из последних законченных произведений Шекспира. Как было установлено, поводом для возникновения пьесы послужили рассказы о злоключениях английских мореходов в далеких водах и неизведанных землях. Но Шекспира интересовала не столько география, сколько человеческие души и нелепый уклад жизни, который создали люди вопреки законам природы и во вред себе.

В самом начале пьесы звучит мотив ничтожества власти перед могущественными силами природы. Корабль, везущий монарха и его свиту, попал в бурю. Советник короля Гонзало вступает в спор с боцманом. Сквозь шум ветра непочтительный морской волк кричит министру, торчащему на палубе: «Может, посоветуете стихиям утихомириться? Тогда мы и не дотронемся до снастей. Ну-ка, употребите вашу власть!»[113] «Этим ревущим валам нет дела до королей!» — слышим мы от того же боцмана.

На тихий остров в океане, где живет изгнанный своим братом Просперо, пассажиры потерпевшего крушение судна принесли волчьи нравы своей страны. Они не могут жить в мире. Тотчас же возникает заговор. Пьяница Тринкуло (самое имя говорит, каков он) изгиляется: «Ну и дурацкий остров! Говорят, на нем живет всего пять человек. Трое из них — мы. Если у остальных в башке творится то же, что и у нас, то здешнее государство шатается».

Роль Тринкуло играл клоун. Шутовская маска позволяла сказать многое. Может быть, далеко не все зрители знали о том, какое пьянство происходило при дворе на другом острове. Шекспир знал, как, например, принимал Джеймз датского короля Христиана.

Сцена пьянства Тринкуло, Стефано и Калибана — клоунская пародия на государство. Вот отрывки из пьяного бреда:

«Стефано. Мой вассал-чудище утопил свой язык в хересе!.. Ей-богу, чудище, я назначу тебя моим главнокомандующим…

Калибан. Здоров ли ты, мой светлый повелитель? Позволь мне полизать тебе сапог…»

Волшебник Просперо легко справляется с пришельцами. При помощи магии он излечивает их от всех пороков, которыми они страдали раньше. Брат, отнявший у него трон, раскаивается; новыми людьми становятся и остальные.

Принца Фердинанда, который полюбил дочь Просперо, красавицу Миранду, волшебник заставляет служить ему и трудом доказать, что он достоин стать ее мужем.

Злу и порокам придет конец, если люди станут жить по законам природы. Она великая целительница всех бед, источник блага для людей. Шекспир вводит в пьесу аллегорический эпизод с участием мифической богини плодородия Цереры. Благословляя брак Фердинанда и Миранды, Церера поет:

Будут щедры к вам поля,Изобилье даст земля…

Автор «Короля Лира» и «Тимона Афинского», конечно, не был настолько наивен, чтобы поверить в реальность подобных идиллических картин. Но почему бы не помечтать о «прекрасном новом мире»? Хотя бы в шутку, как это делает умный Гонзало, когда он и два монарха вместе со своими приближенными были выброшены бурей на таинственный остров. Если бы этот остров отдали ему, фантазирует Гонзало, то, став королем, вот что он тогда сделал бы:

Устроил бы я в этом государствеИначе все, чем принято у нас.Я отменил бы всякую торговлю,Чиновников, судей я упразднил бы,Науками никто б не занимался,Я б уничтожил бедность и богатство,Здесь не было бы ни рабов, ни слуг,Ни виноградарей, ни землепашцев,Ни прав наследственных, ни договоров,Ни огораживания земель.Никто бы не трудился: ни мужчины,Ни женщины. Не ведали бы людиМеталлов, хлеба, масла и вина,Но были бы чисты. Никто над нимиНе властвовал бы……Все нужное давала бы природаК чему трудиться! Не было бы здесьИзмен, убийств, ножей, мечей и копийИ вообще орудий никаких.Сама природа щедро бы кормилаБесхитростный, невинный мой народ…И я своим правлением затмил быВек золотой.[114]

В эти годы мысль Шекспира все чаще обращалась к будущему. В его пьесах не раз встречаются образы детей, и это тоже связано с мыслями о том, какой будет жизнь следующего поколения. Шекспиру хотелось верить в то, что их жизнь будет лучше, привольней, счастливей. Хотелось! А на какую благоприятную перемену можно было надеяться? Откуда она могла прийти?

В сказке, в мечте это могло произойти. Просперо долгие годы изучал природу и науку, овладел их тайнами, и это дало ему в руки чудодейственную силу, при помощи которой он победил зло и исправил заблудшие души.

Не месть, а милосердие руководит Просперо:

Хотя обижен ими я жестоко,Но благородный разум гасит гневИ милосердие сильнее мести.Единственная цель моя былаИх привести к раскаянью. Я большеК ним не питаю зла.[115]

Эти слова Просперо о его прежних врагах звучат как завет: могущество необходимо лишь затем, чтобы обращать людей к добру.

Просперо у цели. Он усыпил своих врагов. Теперь осталось последнее музыкой исцелить их души. Когда это будет достигнуто, ему не останется нужды в волшебстве.

Хочу лишь музыку небес призвать,Чтоб ею исцелить безумцев бедных,А там — сломаю свой волшебный жезлИ схороню его в земле.[116]

Уже в глубокой древности возникла вера в целительную силу музыки. Эта вера сохранялась во времена Шекспира.

Достигнув цели, Просперо ломает волшебный жезл. Он еще раз появляется перед зрителями, чтобы произнести эпилог, и отдельные строки в нем звучат как личная исповедь — не Просперо, а самого Шекспира:

Отрекся я от волшебства.Как все земные существа,Своим я предоставлен силам…Я слабый, грешный человек,Не служат духи мне, как прежде…[117]

Во времена Шекспира любили аллегории. Поэты часто прибегали к ним. Вот почему возможно, что прощальное настроение, звучащее в последних речах Просперо, было прощанием самого Шекспира со зрителями и со своим искусством. Особенно напрашивается мысль об этом, когда мы слышим обращение Просперо к Фердинанду:

Окончен праздник. В этом представленьеАктерами, сказал я, были духи,И в воздухе, и в воздухе прозрачном,Свершив свой труд, растаяли они.[118]

Шекспир выразил здесь старую истину о том, что искусство театра призрачно. Оно существует в тот миг, когда идет представление. Но вот спектакль окончен, и от него не осталось никакого следа, кроме волнения, пережитого зрителями.