Исторические предпосылки создания спецназа, 1701-1941 гг. [том 1] - Сергей Козлов

Важную роль в анализе добытой разведывательной информации сыграл русский офицер Чуйкевич Петр Андреевич. Он участвовал в войне с французами 1807 года, после чего написал книгу «Подвиги казаков в Пруссии» (СПб., 1807). В 1808—1809 годах он принимал участие в Турецкой кампании и 21.03.1809 вышел в отставку, где написал ив 1810 году издал в Санкт-Петербурге свой новый труд «Стратегии, рассуждения о первых действиях россиян за Дунаем» (СПб., 1810). Рассуждения и выводы, сделанные в его произведениях, привлекли внимание военного министра М.Б. Барклая-де-Толли.

По его предложению майор «Чуйкевич вновь поступил на службу экспедитором в Секретную экспедицию (с 1812 года — Особенная канцелярия военного министра), занимался составлением списков лиц, подозревавшихся в шпионаже, направлял агентов за границу, получал и обрабатывал разведывательные данные, составлял аналитические записки. 15.09.1811 получил чин подполковника.

В начале 1812 года составил «дислокационную карту», отражавшую перемещение войск императора Наполеона I в Европе. Это давало возможность наглядно представить направления основных операционных линий Великой армии и сделать предположения о направлен™ главного удара в начале войны. Он сопровождал Барклая-де-Толли в Вильно, по его поручению написал записку «Патриотические мысли, или Политические и военные рассуждения о предстоящей войне между Россией и Францией и предложение средств воздвигнуть в Германии инсурекцию посредством вооруженной экспедиции» (датирована 2.04.1812), которая по существу явилась аналитическим проектом военных действий в 1812 году с конкретными рекомендациями командованию. В первой части записки Чуйкевич доказывал необходимость отступления российской армии с целью постепенного ослабления неприятеля, а также обосновывал необходимость развертывания широкомасштабной партизанской войны»16.

На основе собранного материала к лету 1812 года разведка определяла численность войск первого эшелона Великой армии Наполеона в 400— 500 тыс. чел., что в целом соответствовало действительности (в июне ЦП 2 года в 1-м эшелоне Великой армии насчитывалось 450 тыс. чел.). «Рассмотрев силы России («всего 200 тыс. чел.») и проанализировав стратегию императора Наполеона («ищет генеральных баталий, дабы одною или двумя решить участь целой войны»), Чуйкевич рекомендовал российскому командованию придерживаться обронительной тактики, уклоняться от генеральных сражений и развернуть партизанскую войну «в тылу операционной неприятельской линии», заманить противника в глубь страны и дать сражение «со свежими и превосходящими силами». Рекомендации и данные Р. р. побудили российское командование отказаться от планов наступательных действий, т. к. неравенство сил (200 тыс. против 450 тыс.) диктовало неизбежность стратегического отступления»17.

Дезинформация накануне войны

В рамках контрразведывательных мероприятий Экспедиция секретных дел при Военном министерстве провела блестящую операцию по дезинформированию противника. Кандидат исторических наук В.М. Безотосный в своей статье «Эпизод из истории русской разведки в 1812 году» рассказывает о том, как французской разведкой был завербован отставной ротмистр Русской императорской армии Давыд Саван, проживавший с 1810 года с семьей в герцогстве Варшавском. Однако, будучи настоящйм патриотом, Саван сообщил о факте вербовки русскому военному командованию в Вильно. Впоследствии с его помощью был выявлен ряд французских лазутчиков, изобличена группа прибалтийских банкиров во главе с Менцельманом, финансировавшая по договоренности с банками Варшавы агентуру императора Наполеона в России. Далее была разработана и с его помощью началась долгосрочная дезинформация противника. В мае 1812 года с визитом к Александру I прибыл личный посланник Наполеона генерал граф Нарбонн. В соответствии с полученной им инструкцией целью его военной миссии был сбор разведывательных данных. Русскими контрразведчиками для связи с Нарбонном был подставлен Саван, который предъявил ему письменные доказательства его сотрудничества с французской разведкой. После чего он передал французу информацию о расположении русских войск и их состоянии, которую подготовили в штабе Барклая-де-Толли. Далее В.М. Безотосный пишет: «Не имея сообщений о сосредоточении сил русской армии накануне кампании, французские штабы испытывали информационный голод. Сведения, отправленные с Нарбонном, были наиболее полными, к тому же одними из немногих, которые удалось добыть тайным французским службам до перехода границы «Большой армией», поскольку другие каналы поступления агентурных сообщений к этому времени были перекрыты русской контрразведкой.

В результате французская разведка представила Наполеону обстановку в ложном свете. Причем, по-видимому, данные, переданные от лица Савана, давали возможность сделать при их анализе только один вывод: что войска под командованием М.Б. Барклая-де-Толли не собираются переправляться через р. Неман, но в то же время русский генералитет намерен активно противодействовать переходу «Большой армии» через границу и будет стремиться дать генеральное сражение в пределах пограничной полосы.

На основе этой информации, исходя из ложных посылок, во французских штабах строились предположения о вероятных действиях русских войск и разрабатывались собственные планы разгрома армии Барклая в приграничных районах. Растянутое расположение шести корпусов 1-й Западной армии придавало большие надежды французским генералам в несколько летних недель решить исход военной кампании 1812 года и поставить Россию на колени.

Вполне понятны поэтому удивление и досада Наполеона в начале войны, когда он узнал об оставлении русскими войсками г. Вильно. Неожиданным для него оказалось и то, что Барклай-де-Толли не стремился защищать Литву и начал отступление к Двине. Таким образом, первоначальные превосходно задуманные замыслы французского императора остались так и не осуществленными. Война начиналась не по его заранее составленному сценарию.

В немалой степени виновником срыва наполеоновских планов разгрома русской 1-й Западной армии в пограничном сражении была русская разведка. Задуманная и осуществленная ею операция по дезинформации противника принесла свои плоды. Войскам Барклая-де-Толли удалось избежать прямого первого удара превосходящих почти в 3 раза военных сил «Большой армии»18.

Результаты исследований последних лет дают основание утверждать, что российское командование благодаря разведке знало о начале войны за 2 недели и переправа Великой армии через Неман не стала для него неожиданностью. На основе сведений разведки Барк-лай-де-Толли определил, что император Наполеон сконцентрировал главные силы между Гродно и Ковно. Было установлено, что неприятель намерен перейти границу 12 июня. Точно указать место переправы тактической разведке не удалось, но это не имело принципиального значения, т. к. все корпусные начальники были загодя извещены о начале войны, получили соответствующие инструкции, а их войска находились в полной боевой готовности. Благодаря усилиям тактической разведки российское командование полностью контролировало ситуацию и с первого дня военные действия развивались по сценарию Главной квартиры Российской армии, а не императора Наполеона.

В предвоенные годы (1810—1812) на рассмотрение командования было представлено около сорока проектов ведения войны. Эти планы носили как оборонительный, так и превентивный, наступательный характер.

Наиболее заметными были так называемый Далматинский проект, Померанский проект, план Багратиона и план Фуля. Кроме того, на рассмотрение императора Александра I военный министр Барклай-де-Толли представил проект «О защищении западных пределов России», который предполагал наличие действий как наступательного, превентивного, так и оборонительного характера.

Коротко остановимся на названных проектах.

Далматинский, или Балканский, проект

Далматинский, или Балканский, проект возник в феврале 1812 года при обсуждении планов войны императора Александра I и адмирала Чичагова.

План представлял собой диверсию на Балканах силами Дунайской армии с целью создания фланговой угрозы коммуникациям Великой армии. Предполагалось одним корпусом нанести удар от побережья Далмации в направлении Тироля и Швейцарии. В марте после подписания франко-австрийского договора предполагалось нанести удар по Австрийской империи, организовав на Балканах восстание славян. Для исполнения этого плана в апреле 1812 года адмирал П.В. Чичагов был назначен командующим Дунайской армией. По ряду причин от этого плана отказались, хотя Чичагов и установил контакты с вождями Сербского восстания. На самом деле для исполнения этого плана Россия не располагала достаточными ресурсами. План не учитывал сложную политическую ситуацию на Балканах, но оказал дипломатическое давление на Турцию и Австрию для принятия выгодных для России решений внешней политики.