Толковый Апокалипсис. Откровение святого Иоанна Богослова и самые авторитетные толкования от древности до наших дней - архиепископ Аверкий (Таушев)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
[5] И сказал Сидящий на престоле: се, творю все новое. И говорит мне: напиши; ибо слова сии истинны и верны.
[6] И сказал мне: совершилось! Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой;
[7] побеждающий наследует все, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном;
[8] Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов – участь в озере, горящем огнем и серою; это – смерть вторая.
[9] И пришел ко мне один из семи Ангелов, у которых было семь чаш, наполненных семью последними язвами, и сказал мне: пойди, я покажу тебе жену, невесту Агнца.
[10] И вознес меня в духе на великую и высокую гору, и показал мне великий город, святый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога:
[11] он имеет славу Божию; светило его подобно драгоценнейшему камню, как бы камню яспису кристалловидному;
[12] он имеет большую и высокую стену, имеет двенадцать ворот и на них двенадцать Ангелов; на воротах написаны имена двенадцати колен сынов Израилевых:
[13] с востока трое ворот, с севера трое ворот, с юга трое ворот, с запада трое ворот;
М. Мериан (Старший). Небесный Иерусалим
[14] стена города имеет двенадцать оснований, и на них имена двенадцати Апостолов Агнца.
[15] Говоривший со мною имел золотую трость для измерения города и ворот его и стены его.
[16] Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта. И измерил он город тростью на двенадцать тысяч стадий; длина и широта и высота его равны.
[17] И стену его измерил во сто сорок четыре локтя, мерою человеческою, какова мера и Ангела.
[18] Стена его построена из ясписа, а город был чистое золото, подобен чистому стеклу.
[19] Основания стены города украшены всякими драгоценными камнями: основание первое – яспис, второе – сапфир, третье – халкидон, четвертое – смарагд,
[20] пятое – сардоникс, шестое – сердолик, седьмое – хризолит, восьмое – вирилл, девятое – топаз, десятое – хрисопрас, одиннадцатое – гиацинт, двенадцатое – аметист.
[21] А двенадцать ворот – двенадцать жемчужин: каждые ворота были из одной жемчужины. Улица города – чистое золото, как прозрачное стекло.
[22] Храма же я не видел в нем; ибо Господь Бог Вседержитель – храм его, и Агнец.
[23] И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его – Агнец.
[24] Спасенные народы будут ходить во свете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою.
[25] Ворота его не будут запираться днем; а ночи там не будет.
[26] И принесут в него славу и честь народов;
[27] и не войдет в него ничто нечистое, и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни.
Глава 22
[1] И показал мне чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл, исходящую от престола Бога и Агнца.
[2] Среди улицы его, и по ту и по другую сторону реки, древо жизни, двенадцать раз приносящее плоды, дающее на каждый месяц плод свой; и листья дерева – для исцеления народов.
[3] И ничего уже не будет проклятого; но престол Бога и Агнца будет в нем, и рабы Его будут служить Ему.
[4] И узрят лице Его, и имя Его будет на челах их.
[5] И ночи не будет там, и не будут иметь нужды ни в светильнике, ни в свете солнечном, ибо Господь Бог освещает их; и будут царствовать во веки веков.
[6] И сказал мне: сии слова верны и истинны; и Господь Бог святых пророков послал Ангела Своего показать рабам Своим то, чему надлежит быть вскоре.
[7] Се, гряду скоро: блажен соблюдающий слова пророчества книги сей.
[8] Я Иоанн видел и слышал сие. Когда же услышал и увидел, пал к ногам Ангела, показывающего мне сие, чтобы поклониться ему;
[9] но он сказал мне: смотри, не делай сего; ибо я – сослужитель тебе и братьям твоим пророкам и соблюдающим слова книги сей; Богу поклонись.
[10] И сказал мне: не запечатывай слов пророчества книги сей; ибо время близко.
[11] Неправедный пусть еще делает неправду; нечистый пусть еще сквернится; праведный да творит правду еще, и святый да освящается еще.
[12] Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому по делам его.
[13] Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, первый и последний.
[14] Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами.
[15] А вне – псы и чародеи, и любодеи, и убийцы, и идолослужители и всякий любящий и делающий неправду.
[16] Я Иисус послал Ангела Моего засвидетельствовать вам сие в церквах. Я есмь корень и потомок Давида, звезда светлая и утренняя.
[17] И Дух и невеста говорят: прииди! И слышавший да скажет: прииди! Жаждущий пусть приходит, и желающий пусть берет воду жизни даром.
[18] И я также свидетельствую всякому слышащему слова пророчества книги сей: если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в книге сей:
[19] и если кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни и в святом граде и в том, что написано в книге сей.
[20] Свидетельствующий сие говорит: ей, гряду скоро! аминь. Ей, гряди, Господи Иисусе!
[21] Благодать Господа нашего Иисуса Христа со всеми вами. Аминь.
Архиепископ Андрей Кесарийский
Толкование на Апокалипсис св. Иоанна Богослова
Печатается по изданию Святого Андрея, архиепископа Кесарии Каппадокийской, Толкование на Апокалипсис святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова. М., 1911 г.
Андрей, архиепископ Кесарии Каппадокийской, – автор первого сохранившегося толкования на Откровение Иоанна Богослова (между 563 и 614 гг.). Все последующие толкования Апокалипсиса примыкают к работе Андрея Кесарийского и отчасти являются извлечениями из него.
Предисловие автора
Когда многие, имевшие преувеличенное мнение о моем разумении, просили меня истолковать Апокалипсис Иоанна Богослова и применить видения его ко временам позднейшим, я неоднократно уклонялся от дела, превышавшего мои силы. Я знал, что изъяснение виденного святым таинственного имеющего исполниться в будущем времени, есть дело великого разума, просвещенного Божественным Духом. Ведь если древние пророческие писания, уже истолкованные многими, еще полны незримой глубины тайн до того дня, когда упразднится знание еже от части и настанет совершенное, хотя большинство этих писаний повествует лишь о Первом Пришествии великого Бога и Спаса нашего (впрочем, некоторые из них говорят и о Втором Его Пришествии), то не будет ли дерзостью, особенно со стороны лица, не причастного пророческому духу, изъяснение того, чему не предвидится даже конца? Но так как послушание лучше жертвы (Еккл 4:17), упование же не посрамит, как говорит апостол (Рим 5:5), а любы николиже отпадет (1 Кор 13:8), то, будучи связан этою любовью с твоей, Макарий, богоподобною душою, и надеясь получить в этой любви восполнение своих недостатков и награду за послушание, я хотя вкратце выполню мне порученное, уповая на помощь умудряющего Бога.
Прежде всего, как тебе и самому известно, всякое Божественное Писание дано Духом в трояком виде, как троечастен и человек. Буквы и сам рассказ составляют как бы некоторое тело писания; душу – образные выражения его, переносящие читателя от чувствуемого к мыслимому; указание же и созерцание самого возвышенного и будущего преобразует как бы его дух. Первое приличествует подзаконным, второе – сущим под благодатью, и третье – тому блаженному состоянию, в котором царствует дух, победивший все плотские помыслы и движения. Первое состоит в передаче событий уже совершившихся, причем нередко украшается и предшествующими образами истины, второе – в приточных поучениях и учительных рассуждениях, как например: терния прозябают в руце пианицы (Притч 26:9) или: усрамися, Сидоне, рече море (Ис 23:4) и т. п., третье же, то есть духовное, по преимуществу заключается в Апокалипсисе Иоанна Богослова. Правда, его мы находим вместе с историческим и образным у других пророков, но здесь духовное изобилует в особенной мере, поэтому Богом и повелено возвещать его только совершенным в знании. Потому же и мы приступаем к изъяснению видений Иоанна Богослова не как постигшие уже глубину сокрытого в них, ибо не осмеливаемся и не имеем в виду даже изъяснить всего сказанного в буквальном смысле, но желаем лишь дать упражнение для ума в дальнейшем стремлении презирать настоящее непостоянное и желать будущего вечного. Совершенное же познание сего предоставляем Божественной Премудрости, знающей и те времена, в которые исполнится предсказанное, испытание коего нам запрещено апостолом.
Ради послушания предприняв настоящее сочинение, мы разделили его на двадцать четыре отдела и семьдесят две статьи по троечастности существа – телу, душе и духу, по числу двадцати четырех старцев, которыми, как это подтвердится ниже, обозначается полнота благоугодивших Богу от начала века до его скончания. Дальнейшие же рассуждения об этой боговдохновенной книге считаем совершенно излишними, так как достоверность ее засвидетельствовали Григорий Богослов, Кирилл и еще древнейшие – Паппий, Ириней, Мефодий и Ипполит.