Основы философии - Павел Гуревич

Далее К. Ясперс проводит различие между культом и молитвой. Культ, по его мнению, – акт сообщества, молитва – действие отдельного человека в его одиночестве. Культ универсален, молитва проявляется в истории то тут, то там, в Ветхом Завете окончательно только у Иеремии[19]. Молитва индивидуальна, она экзистенциально (трепетно) присутствует в настоящем.

По словам К. Ясперса, религия основывается на откровении. Откровение есть непосредственная, локализованная во времени, данная всем людям весть Бога через слово, требование, действие, событие. Бог дает свои заповеди, создает сообщества, основывает культ. Так, христианский культ основан как деяние Божие посредством установления причастия. Поскольку откровение служит истоком религиозного содержания, оно значимо не само по себе, а в сообществе – народа, общины, церкви, – которое служит авторитетом и гарантией в настоящем[20].

1.3. В чем же тогда специфика философии?

Какого же рода координация может остаться за философом? Философа может интересовать соотношение искусства, экономики, религии и философии как форм человеческой активности или путей, способов, которыми человеческий дух приходит к осознанию своих собственных возможностей. Однако действительные интересы философии касаются не только человеческого духа, она не ограничивается миром культуры. В сферу философии включается все, а не только человеческий дух.

В ХIХ в. мощный толчок к развитию получили такие науки, как психология, социология и многие другие, которые сильно потеснили философию. Тогда философы почувствовали, что они вдруг оказались не у дел. Однако постепенно философия формировала свою область исследований – ведь философия развивается не в автономном, закрытом пространстве, она связана не только с наукой, но и с мистикой, религией, искусством. Однако она не то и не другое. Философия вполне самостоятельна, и оценивать философские идеи следует, исходя из ее специфики.

Религиозные, философские, мистические, научные идеи различны по жанру. И оценивать их следует, как говорят, по законам жанра, т. е. с точки зрения особенностей, которые присущи тому или иному жанру. Мистика – это знание, добытое в мистическом опыте; религиозное утверждение – результат веры, откровения; наука – попытка через опыт, практику и восхождение к теории вырвать знание законов природы; философия – итог напряженных размышлений, попыток синтеза всех способностей человека.

Испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет (1883–1955), возражая тем, кто пытался от имени науки потеснить философию, писал: «Сегодня, после того как философы с краской мучительного стыда сносили презрение ученых, бросавших им в лицо, что философия не наука, нам – по крайней мере мне – нравится в ответ на это оскорбление заявлять: да, философия не наука, ибо она нечто большее»[21].

Можно подумать, будто философия только тем и занимается, что вразумляет людей. Люди науки бесстрашно проникают в лабиринты познания, а любомудры советуют, выражают сомнение… Не пытаются ли они остановить колесо истории, неутолимую жажду познания? Разумеется, нет, совсем наоборот. Величие философии состоит в том, что во все времена она остается мощным интеллектуальным орудием человечества.

Ни в познании, ни в философии невозможно надолго отказаться от блеснувшей идеи. Все равно люди будут подходить к ней с разных сторон, возвращаться на новом витке знаний.

Можно представить себе, насколько беднее стало бы человечество, если бы исчезло искусство. Вот так же и с философией: бесстрашная отвага мысли, которая присуща ей, дала человечеству немало прозрений. Без философии невозможно глубинное постижение природы знаний. Без нее беспомощно истолкование бытия. Только философы смогли обратить внимание на специфику человеческой природы. Они проникли в общие тайны истории, в глубины человеческой психики…

В арсенале философов имеется огромный интеллектуальный материал, накопленный за тысячелетия существования человека и человечества. Наработаны различные навыки мышления, сложились разнообразные интеллектуальные традиции. Слова Николая Александровича Бердяева (1874–1948) о трагизме философа на самом деле выражают не уныние, а уверенность в том, что философия может обрести в культуре свое предназначение.

Как она проявляет себя в духовной жизни общества?

Уникальность философии состоит в том, что она определяет мировоззренческие ориентации, помогает осознать смысл жизни и цели человеческой активности. Философия углубляет историческую память человечества. Она наследует сокровищницу мысли, духовный опыт людей.

О роли и значении философии писали многие мыслители. Приведем лишь наиболее характерные высказывания. «Философия дарует человеку презрение к смерти» (Зенон). «Философия дала мне умение беседовать с самим собой (Антисфен). «Философия приносит ту пользу, что дает способность говорить с кем угодно» (Аристипп). «Философам свойственно испытывать изумление. Это и есть начало философии» (Цицерон). «Человека, не сроднившегося с философией, ни хорошие способности, ни память с ней сроднить не смогут, ибо в чуждых для себя душах она не пускает корней» (Платон).

«Философия традиционно считалась царицей наук, – отмечает А.А. Гусейнов. – Такое понимание было поставлено под сомнение тогда, когда в Новое время в лоне философии зародилось современное естествознание и философия в восторге материнской радости переориентировала свои мировоззренческие опыты на парадигму точных наук. В тот самый момент, когда, казалось бы, научное дело философии окончательно восторжествовало и философы не нуждались уже в чужеродных средствах – художественных образах наподобие пещеры Платона, мистифицированных понятиях наподобие целевой причины Аристотеля, сверхразумных наитиях экстаза Плотина, – и строили свои системы по математическим образцам, вычерчивая их, словно геометрические фигуры, раздалось грозное предостережение: „Физика, бойся метафизики!“»[22].

Между наукой и философией сложные отношения. Возьмем, к примеру, З. Фрейда. В его трудах немало ссылок на Платона, Аристотеля, Шопенгауэра, но он воспринимает тексты этих мыслителей в сугубо прикладном научном аспекте. Себя же Фрейд философом не считает. Однако парадокс заключается в том, что, выстраивая идеал строгой науки, Фрейд тем не менее оказался философом, родоначальником целого философского направления. Его открытия радикально изменили представление о философии, человеке, сознании. Он оставил глубокие мысли о происхождении культуры и религии.

Как могло это произойти? Дело в том, что Фрейд стремился применить сделанные им открытия к истолкованию различных социальных и культурных феноменов. Однако обеспечить при этом строго научную экспертизу он был в состоянии далеко не всегда. Поэтому его мысль устремлялась в такие сферы, где конкретных знаний явно не хватало. Но ведь это и есть предназначение философии.

Создав свое учение, Фрейд поставил вопрос о том, как могут отнестись к его открытиям медики и философы. Медики, по его словам, не нашли ничего хорошего в психоанализе и не захотели исполнить его требование: переоценить многое и увидеть некоторые вещи в ином свете. Фрейд высказал предположение, что философы могли бы встретить психоанализ с одобрением. «Ведь они уже привыкли ставить во главу угла своего миропонимания абстрактные понятия (правда, злые языки говорят – не поддающиеся определению понятия), и нельзя было предполагать, чтобы они чинили препятствия расширению области психологии, какое предпринял психоанализ»[23].

Однако тут, как отмечал Фрейд, возникло другое препятствие. Психическое, как оно понималось философами, не соответствовало психическому психоанализа. Подавляющее большинство философов называло психическим лишь то, что является феноменом сознания. Для них мир сознательного покрывался объемом психического. Все остальное, происходящее в трудно постигаемой душе, философы относили к органическим предпосылкам или к параллельным процессам психического. Точнее говоря, философы полагали, что душа не имеет никакого другого содержания, кроме феноменов сознания, следовательно, и наука о душе, психология, не имеет никакого другого объекта. По этому поводу Фрейд замечает: «Точно так же думает и профан»[24].

Что может сказать философ по поводу учения, которое подобно психоанализу утверждает, что душевное само по себе скорее бессознательно, что сознание является лишь качеством, которое может присоединиться или не присоединиться к отдельному душевному факту и которое иногда ничего не изменяет в нем, если оно не наступает? Философия, по мнению Фрейда, может утверждать, что бессознательное это небылица. Австрийский психиатр полагает, что современный философ может дать только узкое определение душевного.