Кремлевское дело - Николай Иванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Горбачёв, который председательствовал на заседании, оказался в щекотливом положении. Комиссия поставила три вопроса, которые, в соответствии с регламентом, он был обязан сформулировать и поставить на голосование. Даже хотя бы в виде рекомендации обратить внимание прокуратуры на вывод комиссии. Однако покровителям мафии явно не улыбалось прекращение или даже приостановление сфабрикованного «дела следователей». Обижать взяточника Смирнова – верного товарища по ленинской партии, которому он вскоре предоставит слово на сентябрьском Пленуме ЦК КПСС, Михаилу Сергеевичу также очень не хотелось. Как и отстранять Сухарева, беспрекословно выполнявшего все требования кремлёвской верхушки.
Впрочем, Горбачёв не был бы Горбачёвым, признанным мастером политических трюков, если бы не выкрутился и на сей раз. Порассуждав о том, что оснований для недоверия Генеральному прокурору нет, поскольку его утвердил Съезд, заболтав суть вопросов, высказанных на сессии комиссией, он в результате поставил на голосование лишь одно предложение: о назначении независимого прокурора по надзору за делом о коррупции. Такое решение сессия и приняла. Напоследок Михаил Сергеевич распорядился не транслировать по телевидению и не публиковать в печати ни сам ход обсуждения предложений, ни принятое решение. Милостиво разрешил предать огласке только невнятное выступление Роя Медведева о том, что комиссия, мол, работает, что-то уже изучила, и процесс пошёл.
Однако выполнение даже этого решения Верховного Совета не входило в планы поборников социалистической законности. Отстранение Сухарева и появление нового надзирающего прокурора могло затруднить дальнейшее уничтожение уголовного дела N18/58115-83, а точнее, тех обломков, которые от него остались. Вовсе не случайно Горбачёв заботливо скрыл от общественности обсуждение вопроса в парламенте. Его ближайший сподвижник Лукьянов виртуозно завершил хитроумную комбинацию. Из числа отставных военных прокуроров нашли проверенного товарища – Э. Мартинсона. Решением Президиума Верховного Совета СССР он был назначен «независимым наблюдающим прокурором», и в конце сентября 1989 года прибыл в распоряжение комиссии.
Для непосвящённых в тонкости юриспруденции читателей поясним трюк выдающихся советских юристов Горбачёва и Лукьянова. Дело в том, что «надзирающий прокурор» наделён властными полномочиями, притом, немалыми: осуществляя надзор за следствием, он определяет ход расследования; даёт письменные указания следователю, обязательные к исполнению; санкционирует отдельные следственные действия – аресты граждан либо освобождение арестованных из-под стражи, обыски и т.п.; утверждает обвинительные заключения; разрешает жалобы. В отличие от него – «наблюдающий прокурор» есть камуфляж, и не более. Законодательством даже не предусмотрено такой фигуры в уголовном процессе. У него нет никаких рычагов влияния на расследуемое дело. С таким же успехом «наблюдающим прокурором» может объявить себя любой прохожий на улице: он ведь тоже со стороны наблюдает, как торгуют мороженым, или идёт дождь. Только вот реально воздействовать на происходящее не может. Поэтому рассчитанное на простаков слово «независимый» применительно к «наблюдающему прокурору» Мартинсону можно было бы истолковать как угодно, но в любом случае оно означало независимость от решения Верховного Совета СССР, принятого 1 августа 1989 года.
Выпустив таким образом пар, кремлёвские фокусники поспешили отправить комиссию на парламентские каникулы, дескать, отдохнут и поостынут.
Рой Александрович, который любил приврать «правду»
В конце августа 1989 года «Аргументы и факты» опубликовали интервью с членом комиссии Сорокиным, которого на период отпуска остальных депутатов уполномочили обеспечивать выполнение прежних решений, организацию работы экспертов, истребование документов. Вот что он сообщил читателям: «Действительно, трудности у нас существуют. И немалые. Дело в том, что некоторые должностные лица из Прокуратуры СССР пытаются осложнить работу нашей комиссии. Нам до сих пор безосновательно отказывают в предоставлении ряда интересующих нас материалов; в частности уголовных дел (или даже их копий) в отношении бывшего Председателя Президиума Верховного Совета Узбекской ССР А. Салимова, бывшего первого секретаря Самаркандского обкома партии Узбекистана, делегата XIX партконференции Н. Раджабова, и других лиц. Дело дошло до того, что начальник следственной части Прокуратуры СССР А. Сбоев стал диктовать нам свои условия, навязывать собственное мнение в отношении следственной группы Т. Гдляна. По этому поводу я был вынужден сделать письменное заявление на имя первого заместителя Генерального прокурора СССР А. Васильева.
Однако и после этого заместитель Сбоева В. Галкин безмотивно отказывает в выдаче требуемых документов, хотя с заместителем Генерального прокурора В. Кравцевым эти вопросы были согласованы.
Прошло уже более трёх недель после того, как на сессии Верховного Совета наша комиссия высказала своё мнение о том, что целесообразно прекратить уголовное дело, ведущееся в стенах Прокуратуры СССР в отношении следственной группы Т. Гдляна, с передачей всех материалов в распоряжение комиссии; что уголовное дело бывшего заведующего сектором Отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС, бывшего второго секретаря ЦК Компартии Молдавии В. Смирнова было прекращено Прокуратурой СССР без достаточных на то оснований и должно быть возобновлено; что надзор за делом о коррупции в Узбекистане и Москве, которым занималась группа Т. Гдляна, должен осуществлять независимый юрист под контролем Съезда народных депутатов СССР.
Однако Прокуратура СССР никак на это не отреагировала. Не дали результата и наши неоднократные повторные обращения. Ни по одному нашему запросу решение не принято, а расследование дела по группе Т. Х. Гдляна продолжается. Видимо, руководство Прокуратуры СССР до сих пор всерьёз не воспринимает мнение комиссии, до сих пор не признаёт высшей власти Съезда народных депутатов в стране».
В примечании газета сообщила, что редакция обратилась к заместителю Генерального прокурора СССР Кравцеву с просьбой объяснить причины, по которым должностные лица из Прокуратуры СССР препятствуют нормальной работе комиссии Съезда, однако тот отказался комментировать этот факт, сославшись на конфиденциальность информации и на то, что «в этом должна разобраться сама комиссия».
То, что старательно скрывалось от общественности Горбачёвым с Лукьяновым, выплеснулось со страниц самого читаемого издания. Позднее, помимо Сорокина, в средствах массовой информации выступили и другие члены комиссии. Они рассказывали об усилении конфронтации с руководством Прокуратуры СССР, о противодействии нормальной работе комиссии, приводили конкретные факты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});