Разведка и шпионаж. Вехи тайной войны - Андрей Юрьевич Ведяев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В сентябре 1964 года, уже находясь в Советском Союзе, Ким Филби отмечал в секретном меморандуме: «По работе требовалась тесная связь с МИ-5… со Службой радиоконтрразведки, которая занималась перехватом шифровок противника, и с Правительственной школой кодов и шифров, которая занималась их расшифровкой. Архивы СИС (плодотворное поле для исследований) были совсем рядом. Через мой стол проходило столько материала, сколько я только мог обработать. Но как бы ни рано я начинал работать, всегда оставалась толстая папка с документами, которые я брал домой для просмотра в утренние часы. Конечно, это было строго запрещено, но все, включая и моих боссов, делали это. <…> Немного более чем через год после моего поступления в секцию 5 я почувствовал себя достаточно сильным, чтобы пойти против начальника секции. Эта борьба окончилась переводом нашего подразделения в Лондон, где нас разместили по соседству с МИ-5 и в нескольких минутах ходьбы от штаб-квартиры СИС. Характерной чертой секции 5 в то время было полнейшее отсутствие обучения, за исключением коротких инструктажей за обеденным столом. Если бы не мой секретарь, который проработал в службе несколько лет, я бы попал в серьёзную беду из-за своего чрезмерного энтузиазма».
Филби удалось даже войти в доверие к самому Черчиллю в ходе расследования тайного перелёта Рудольфа Гесса, заместителя Гитлера по партии, в Англию в мае 1941 года. После этого Филби стали доверять проведение спецопераций, аналогичных тем, что Сталин поручал Павлу Анатольевичу Судоплатову. В связи с шумихой вокруг Катыни, поднятой в апреле 1943 года, премьер-министр правительства Польши в изгнании генерал брони Владислав Эугениуш Сикорский (Władysław Eugeniusz Sikorski) выступил с резкими русофобскими обвинениями и потребовал от Черчилля разрыва отношений с СССР. 4 июля 1943 года Сикорский, его дочь Зофья и начальник штаба Тадеуш Климецкий погибли в авиакатастрофе близ Гибралтара. Самолёт «Liberator II AL523» рухнул в море через 16 секунд после взлёта. Целью Сикорского была инспекция контингентов армии Андерса на Ближнем Востоке. Вряд ли это было несчастным случаем. Чешский пилот Эдуард Прхал, который никогда не надевал спасательный жилет, именно в этом полёте надел его и остался жив. Филби руководил пиренейским отделом внешней контрразведки и занимался проведением контрразведывательных операций именно в районе британской военно-морской базы Гибралтар, так что это событие вряд ли прошло мимо него.
«Задолго до падения Германии старшие офицеры стали заглядывать в будущее, стремясь найти перспективы возобновления их предвоенной деятельности против СССР и коммунистического движения, — продолжает Ким Филби. — Было решено создать внутри организации небольшую секцию, чтобы подготовить почву для переключения с работы против противника — Германии на работу против союзника — СССР. <…> По мнению моего босса, не было ни малейших сомнений в том, что именно ему, кто руководил всей контрразведывательной работой за рубежом против стран Оси, предложат эту работу. Однако после осторожной консультации с другими заинтересованными лицами я подумал, что этот пост нужно занять мне самому. Взвесив все “за” и “против”, я решил, что и у меня, по крайней мере, есть шансы на успех. Важным было то, чтобы не я сам пробивал себе дорогу к посту, а заместитель начальника СИС. Мой расчёт оправдался. Я стал искать с ним встреч и сводить все разговоры к вопросу о новом антисоветском, антикоммунистическом подразделении. Я высказывал предположение, что работа в этом отделе потребует всесторонних усилий, что работать против советских служб не так просто, как против немецких. Эта работа вызовет необходимость теснейшего контакта между всеми заинтересованными службами: СИС, МИ-5, службой радиоперехвата, криптографами… <…> Вскоре после этого заместитель начальника СИС вызвал меня к себе и начал разговор с того, что заявил, что он имел очень много важных консультаций с начальником службы. Очень осторожно (что было его привычкой) заместитель начальника спросил меня, готов ли я возглавить новую антисоветскую, антикоммунистическую секцию. Я ответил, что готов, но при одном условии: начальник службы должен сначала получить согласие на это всех заинтересованных служб и департаментов, так как я не мог работать успешно без их доверия. Начальник службы считал идею хорошей по другим причинам. Это сильно укрепило бы его положение в случае, если что-либо случилось в будущем, так как он смог бы заявить, что назначение не было сделано необдуманно, а лишь после получения одобрения со стороны других служб. Таким образом, я вступил на пост с письменного одобрения МИ-5 и МИД Англии. <…> Для меня это означало частые поездки за границу для ознакомления резидентов с новыми требованиями и прикрепление к моей секции сотрудников линейных отделов на срок от двух недель до трёх месяцев. Больше внимания стало уделяться контрразведке в учебном директорате, и я подготовил для него курс лекций по марксизму-ленинизму, политике СССР, структуре и методам работы советских разведывательных организаций и т. д.» (СВР России, № 1/14—9786, Экз. 2).
Именно благодаря Филби советской разведке удалось минимизировать потери, нанесённые предательством Элизабет Бентли (Elizabeth Terrill Bentley), связной Якова Наумовича Голоса (Jacob Golos) — российского революционера, одного из основателей Коммунистической партии США и члена её руководства, который создал самую крупную разведывательную сеть ОГПУ — НКВД — НКГБ в США. Первую связь с Голосом в 1929 году установил нелегал ИНО ОГПУ Абрам Осипович Эйнгорн (оперативный псевдоним Тарас). В 1938 году Голос стал подрезидентом резидента ИНО НКВД Гайка Бадаловича Овакимяна — автора агентурной операции «Энормоз» по проникновению в американские атомные секреты. Агенты Звука (оперативный псевдоним Якова Голоса) работали в администрации президента Рузвельта, в министерстве финансов, в Управлении стратегических служб и в других государственных учреждениях и крупных промышленных компаниях. 24 ноября 1943 года Голос был представлен к ордену Красной Звезды, а на следующий день скоропостижно скончался от инфаркта на квартире Элизабет Бентли, своей связной (оперативный псевдоним Умница) и сожительницы. После этого Бентли взяла на себя многие из его функций и продолжила разведывательную работу с новым нелегальным резидентом внешней разведки СССР в Вашингтоне Исхаком Абдуловичем Ахмеровым. Однако смерть Голоса всё же сказалась на здоровье Бентли — она стала страдать от приступов депрессии, появились проблемы с алкоголем. В августе 1945 года она отправилась в офис ФБР в Нью-Хейвене, Коннектикут, где встретилась с его руководителем, а в ноябре того же года добилась встречи с главой ФБР Эдгаром Гувером. Рассказав ему о своём сотрудничестве с советскими спецслужбами
