История Польши - Михал Тымовский

В достаточно скором времени Чарторыскому довольно успешно смог противостоять демократический Польский национальный комитет под руководством Иоахима Лелевеля.{113} Но, расколотый разногласиями, он был вскоре распущен французскими властями. Некоторые круги эмиграции критиковали Чарторыского за его негативное отношение к революции, в запале споров доходило даже до обвинений его в предательстве. Ключевую роль в обретении Польшей независимости должно было сыграть революционное восстание, главной силой которого стали бы крестьяне. Но как привлечь к нему крестьян? Одни не давали ответа на этот вопрос, другие, в особенности наиболее сильное Общество, обещали им бесплатное (т. е. без выкупа) освобождение от барщины сразу же с началом восстания. Такую программу Польское демократическое общество предложило в так называемом «Манифесте из Пуатье», изданном в 1836 г. На помощь со стороны европейских держав расчета более не было, скорее, ожидали поддержки международной революции, подготовленной движением карбонариев. Немногочисленные сторонники крайних мер из так называемой «Громады»{114}упрекали шляхту в том, что она привела Польшу к гибели. Избавление виделось в уничтожении частной собственности и в реализации идеалов христианской справедливости.

В духе популярных в Европе идей в качестве цели выдвигалось обретение, скорее, национальной, чем государственной независимости. Впрочем, говоря о нации, имели в виду, прежде всего, простой народ.{115}Вслед за Гердером и Лелевелем романтики считали, что именно народные массы являются творцом культуры и созидательным стержнем нации. Теперь категорию «народ» стали вводить и в политику. «Польский народ» стал общепринятой программной формулой. Под этим народом, противопоставляемым шляхте или помещикам, понимали, прежде всего, крестьян, но к нему относили также и мелкую шляхту и городской плебс, а вместе взятые, они составляли подавляющую часть нации.

Но ни Чарторыский, ни его противники успеха не достигли. В Англии и во Франции делалось много заявлений в защиту поляков, притесняемых Россией, но польская карта разыгрывалась либо в пропагандистских целях, либо сугубо формально, без реальной заинтересованности судьбой Центральной и Восточной Европы. Западные державы стремились преградить России путь к экспансии, к расширению своих границ, а прежде всего, предотвратить ее продвижение на Ближний Восток. Союзники польских революционеров, готовивших в 1833 г. восстания в некоторых странах Европы, надежд не оправдали. Впрочем, не сопутствовал успех и польским революционерам, которые небольшими отрядами под предводительством Юзефа Заливского начали в 1833 г. партизанскую борьбу в польских землях под властью России. Подобное повторялось и позднее. В Европе, особенно в Италии и Германии, революционеры постоянно предпринимали попытки выступлений, но каждый раз терпели поражение.

Во всех польских землях, разделенных между тремя государствами, постепенно вновь оживилось национально-освободительное движение, возникали новые небольшие организации. Их участниками были, главным образом, молодые интеллигенты, в меньшей степени — дети помещиков. Они выступали с обращениями к народу, но, если речь идет о крестьянах, без видимых результатов. Первоначально эти организации наиболее успешно действовали в польских землях Австрии и России, однако уже на рубеже 30–40-х годов оказались почти полностью обескровлены арестами и суровыми приговорами. В Австрии осужденные были помилованы, а в России руководитель заговорщиков Шимон Конарский 1839 г. был расстрелян в Вильно.

Иной оборот приняли события в Великой Польше. Воспользовавшись временным возвратом к либерализму, который начался с воцарением нового монарха в 1840 г.,{116} шляхта, духовенство и зажиточное мещанство предприняли попытку создания польских культурных и экономических учреждений. По инициативе одного из выдающихся пропагандистов этих идей — Кароля Марцинковского был открыт познанский «Базар» — центр торговли, ремесел и средоточие общественных клубов, в которых обсуждались проблемы поляков в Пруссии. Такая деятельность, однако, встретила критику со стороны сторонников активной борьбы за независимость, которые расценивали ее как слишком скромную в сравнении с истинными польскими потребностями.

Вскоре национально-освободительное движение создало тайную организацию, которую вначале возглавили эмигрантские круги во Франции (через «Централизацию»{117}Польского демократического общества). Эта организация обрела сторонников как в Познанском княжестве, так и в Королевстве Польском. Постепенно находившиеся в Польше конспираторы становились все более самостоятельными, а их программа — все более радикальной. Ее идеологические принципы обосновал помещик-интеллектуал Генрик Каменский, а его кузен Эдвард Дембовский активно помогал ему в организационном плане. Причины прежних поражений они видели в шляхетском эгоизме и считали необходимым его преодолеть, не ограничиваясь одними обещаниями наделить крестьян землей, как это было определено программой Польского демократического общества. Каменский и Дембовский считали, что следует поднять крестьян на борьбу, позволить им самим захватывать землю в ходе неконтролируемого, хотя и поддерживаемого пропагандой восстания — «народной войны». Оказавшись перед лицом свершившегося факта, шляхта вынуждена будет согласиться на объединение задачи наделения крестьян землей и борьбы против поработителей Польши. Те же непатриотичные шляхтичи, которые встанут на защиту своей собственности, окажутся, таким образом, на стороне врага — и потому будут подлежать крестьянскому самосуду как предатели.

Точка зрения Каменского и Дембовского вызвала серьезные возражения, имеющие двоякое объяснение. С одной стороны, представители более консервативных кругов со страхом слушали, как крестьян призывают вооружаться косами, вилами и топорами. Они предсказывали, что вместо национального восстания это будет бунт необразованной черни, которая станет врываться в шляхетские усадьбы, грабя, сжигая, насилуя и убивая. Такой исход предрекал, в частности, один из величайших польских поэтов-романтиков Зыгмунт Красинский. С другой стороны, сомнительными были сама реальная возможность такого полуанархического взрыва и в особенности дальнейшая эффективность организации народа для оказания сопротивления регулярной армии. Прославившийся уже в эмиграции как военный авторитет Людвик Мерославский рекомендовал создать сильное командование, ибо только оно, как он считал, сумеет создать войско из крестьян.

Радикалы планировали поднять восстание одновременно во всех польских областях в 1844 г. Рассчитывали они, главным образом, на Королевство Польское, на организацию, которая впервые обратилась к сельскому населению, — Крестьянский союз. Его создателем был сельский приходский священник из-под Люблина Петр Сцегенный, однако большинство в союзе составляли представители разных групп интеллигенции, а не сами крестьяне. По селам в районе Люблина, Радома и Кельц крестьянам было зачитано поддельное письмо папы Григория XVI, в котором тот якобы призывал к войне с панами и монархами. Осенью 1844 г. Сцегенный выступил открыто и, будучи предан, оказался в тюрьме вместе с сотнями людей, замешанных в заговоре.

Всеобщее восстание было решено временно отсрочить. Однако более умеренные заговорщики и в эмиграции, и в Польше все же признавали необходимость восстания, так как не хотели допустить стихийного взрыва, неминуемо обреченного на поражение. Восстание назначили на начало 1846 г., а руководство им должно было сосредоточиться в руках уже прибывшего в Пруссию Мерославского. План восстания, направленного сразу против трех государств-участников разделов, был поистине фантастическим. Небольшие группы восставших должны были овладеть городами и местечками, объявить об освобождении крестьян от барщины и приступить к набору войска, сформировав отряды косинеров, и таким образом объединить все силы в сплоченную военную организацию. В Познанском княжестве до восстания дело так и не дошло: прусские власти арестовали Мерославского и других руководителей. Совсем иной оборот приняли события в Галиции, особенно в Западной: здесь австрийской администрации, узнавшей о подготовке восстания, удалось убедить крестьян выступить против «панов». Восемнадцатого февраля 1846 г. было объявлено об отмене барщины и о начале восстания, но акция почти сразу же завершилась полным фиаско из-за резко враждебного отношения крестьян. На следующий день началась так называемая «галицийская резня», направленная против помещиков и интеллигенции: разграбление усадеб, убийство помещиков, зачастую и просто неизвестных приезжих, которых принимали за повстанческих агитаторов. Благополучно развивалось восстание только в Кракове: австрийским войскам пришлось отступить, и здесь была организована собственная польская армия. Двадцать шестого февраля австрийцы при поддержке польских крестьян нанесли под Гдовом поражение повстанцам. Многие инсургенты при этом были перебиты крестьянами. Через день Дембовский выступил из Кракова во главе мирной процессии, безоружный, в сопровождении духовенства с церковными хоругвями, надеясь таким образом привлечь крестьян на свою сторону. Дорогу процессии преградили австрийские воинские части, разогнавшие ее залпами орудий. Это стало окончательным поражением восставших.