Неизвестная война. Тайная история США - Александр Бушков

Однако никакого равенства не ждите. «Благородный» Север своими действиями поневоле заставлял вспомнить старый южный анекдот о разном подходе к черным на Юге и на Севере: «Южанин говорит негру: ты мне не ровня, но так уж и быть, присаживайся рядом. Северянин говорит негру: ты мне ровня, но держись-ка от меня подальше…»

Роберт Ли

Слово знатоку проблемы Фредерику Дугласу: «В конце концов было предложено числить их (негров в северной армии. – А. Б.) солдатами, но не выдавать им синей формы, а вместо нее такую, какая была бы снабжена специальными отличительными знаками и подчеркивала, что носители ее – люди низшего сорта… Существовал приказ не пускать негров в атаку в одном строю с белыми против их прежних владельцев… не давать им участвовать в победах северян… Рекомендовалось посылать их в те форты и гарнизоны, где свирепствовала желтая лихорадка, и в разные другие нездоровые районы Юга, считавшиеся опасными для белых. Усугубляя дискриминацию, солдатам-неграм выплачивали вдвое меньшее жалованье, чем остальным, и ставили их только под начальство командиров-белых» (43).

Чернокожих солдат, уходивших в увольнение в северных штатах, частенько избивала толпа – чтоб не шлялись где попало… В армии черные копали траншеи, таскали пушки вместо мулов, копали колодцы, первыми оказывались на разгрузке чего-то тяжелого… (58).

Во время похода генерала Шермана за его войсками двинулись тысячи южных негров с семьями, надеясь найти у северян защиту от хозяев. Чтобы освободиться от этакого докучливого сборища, командир корпуса генерал Дэвис, переправившись со своими солдатами на другой берег реки, велел разобрать за последним понтонный мост. Толпа негров кинулась вплавь, люди тонули сотнями. Кто-то из северян их спасал, а кто-то лишь посмеивался, наблюдая за столь забавным зрелищем…

Белый солдат-северянин получал тринадцать долларов в месяц жалованья. Черный – десять, а то и семь. В марте 1864 г. солдаты 3-го Южнокаролинского «цветного» полка из-за этого подняли мятеж. Их предводитель, сержант Уильям Уолкер, приказал подчиненным составить ружья в козлы, а потом они все явились к начальству и потребовали, чтобы их жалованье увеличили до того, какое получают белые, пригрозив, что в противном случае уйдут со службы: ведь по контракту, который они подписали, им обещали такое же жалованье, как и белым.

Уолкера отдали под военный трибунал за мятеж и тут же расстреляли. Жалованье неграм повысили до «белого стандарта» – но гораздо позже…

Тогда же негритянский полк в Луизиане взбунтовался в полном составе: но уже не из-за урезанного жалованья, а из-за зверского обращения с ними командира полка подполковника Бенедикта. Судя по всему, Бенедикт и в самом деле натворил дел: военный трибунал отпустил всех арестованных солдат-негров и признал, что Бенедикт «подвергал солдат жестоким и необычным наказаниям», за что и был из армии США уволен…

О черных солдатах-северянах написано немало. Гораздо менее известно, что в армии Юга практически с самого начала войны находилось чуть ли не двести тысяч негров. Оружия им не давали, но они занимались саперными работали, служили в обозе, одним словом, обеспечивали тылы. И в массе своей не предавали – хотя в походных условиях дезертировать было не так уж трудно, особенно когда войска конфедератов пусть редко, но все же оказывались на территории Севера.

Более того, встречаются смутные упоминания, что во время осады северянами Нового Орлеана там на стороне южан выступали подразделения вооруженных негров – но эти данные, противоречащие устоявшимся штампам, приходится выискивать по крупицам…

На Юге, как уже не раз говорилось, большинство лидеров Конфедерации вовсе не были «тупыми рабовладельцами». На самом высоком уровне (и государственный секретарь Иегуда Бенджамин, и сам президент Джефферсон Дэвис) не раз пытались облегчить положение негров вплоть до призыва их в армию – но всякий раз наталкивались на сопротивление «твердолобых». Кстати, получается интересно: коли уж южное руководство собиралось привлекать негров в свою армию, значит, было совершенно уверено, что черные не повернут штыки против белых и не сбегут, а будут воевать за Юг…

В конце концов весной 1865 г. Дэвис пробил наконец «Закон о солдате-негре», по которому всякого чернокожего, пожелавшего поступить в армию солдатом, следовало освобождать с согласия хозяев и правительств штатов. Но это было сделано слишком поздно и ход войны переломить уже не смогло: на Юге, увы, хватало своих реакционеров…

Вскоре после издания Линкольном манифеста беда подкралась к Северу с самой неожиданной стороны. А впрочем, нетрудно было предугадать, что этим и кончится…

2. Пожарища Нью – Йорка

Рано или поздно на Севере должно было полыхнуть – когда одни жуют черствую корку, а другие едят землянику зимой, покупая коробочку за сумму, равную месячной зарплате рабочего, да еще выставляют напоказ свои брильянты, добром не кончится…

В те далекие времена капитал был откровенно зверообразен. Классовые противоречия – не выдумка левых, а реальность середины XIX в. Богатые с простодушным цинизмом выставляли свое богатство напоказ, опираясь на ту самую протестантскую доктрину: если кто-то беден, значит, Бог от него отвернулся, а потому с бедняком можно обращаться, как с собакой. Вот только никто не задумывался, что эта «собака» – все же думающий человек, в котором помаленьку копится нешуточная ненависть…

По официальным данным (в том числе согласно докладу начальника полиции Нью-Йорка), шестая часть населения тогдашнего мегаполиса состояла из людей совершенно нищих… Каждый двадцатый, по тем же данным, обитал в сырых подвалах, где в комнату набивалось от шести до двадцати человек. Чтобы как-то решить проблему, власти на скорую руку строили многоэтажные дома, тогдашние «коммуналки» – с сортирами во дворе и уличными водопроводными колонками. Эти трущобы опять-таки были битком набиты бедняками, в основном недавними приезжими из Европы. По американским данным, продолжительность жизни молодого ирландца после того, как он оказывался в этих трущобах, составляла четырнадцать лет.

Хорэс Грили, известный журналист и политик: «В этих местах отбросы под действием солнечных лучей излучают ядовитые миазмы… воры и проститутки собираются в шайки и занимаются своим ремеслом… Повсюду рассадники болезней…»

Криминального элемента, по оптимистическим подсчетам, в Нью-Йорке имелось пятьдесят тысяч человек, а по пессимистическим – все семьдесят. По трущобам гуляли туберкулез, холера, тиф, воспаление легких и золотуха – разумеется, сплошь и рядом распространявшиеся и в более благополучные кварталы (93).

Грили старательно подсчитал, сколько оставалось денег после уплаты всех неизбежных расходов у неквалифицированных рабочих, коих насчитывалось превеликое множество. Цифры и в самом деле потрясают. Глава семьи из пяти человек зарабатывал примерно 10 долларов 57 центов в неделю. После того как он покупал еду и одежду, топливо, вносил квартирную плату, на все про все оставалось 37 центов. Легко себе представить настроение такого человека – обычно недавнего иммигранта, которого к тому же всячески шпыняют и притесняют «коренные», при любом удобном случае злобно шипя: «Понаехали тут!»

Священник с Севера М. Эли, выступая на одном из собраний, вынужден был публично признать, что свободный северянин из города Филадельфия… живет хуже южного раба!

«Труд обыкновенного раба в таких штатах, как Виргиния, Теннесси и Кентукки, значительно лучше компенсируется, так как он получает необходимое питание, одежду, жилье и медицинскую помощь, чем труд многих уважаемых рабочих и работниц в этом городе, которые прилежно трудятся и работают в два раза дольше, чем любой негр, находящийся на службе у своего хозяина» (93).

Интересно, сколько таких «свободных» белых, предложи им поменяться местами с невольником на плантации, согласились бы? Наверняка нашлись бы желающие…

И в довершение всего 3 марта 1863 г. Конгресс США принял закон о всеобщей воинской повинности…

Для американцев это оказалось столь ошеломляющим, что нам сегодня толком их чувства и не понять. Во-первых, и в тогдашней Европе (в том числе и в России) до всеобщей военной службы еще было далеко, система набора рекрутов включала обычно очень малый процент населения. Во-вторых, за все время своего существования США (а впрочем, за все время существования колоний в Америке) ничего, даже отдаленно похожего, не водилось. Закон вызвал шок.

Правда, до действительно всеобщей мобилизации было далеко: очень уж многочисленным оказалось население на Севере, но на каждый штат выделяли определенную квоту, норму, которую следовало выполнить… Кроме того, по закону любой подлежащий призыву мог откупиться за триста долларов – или нанять вместо себя кого-нибудь (что, между прочим, и в Европе водилось, в том числе и в России).