«Враги народа» за Полярным кругом (сборник) - Сергей Ларьков

1 января 1936 года арестован 43-хлетний 3-й механик парохода «Аргунь» Александр Николаевич Соколенков, тоже из псковской крестьянской семьи. Он в своё время окончил морской техникум в Ленинграде, плавал на ледоколах «Октябрь», «Ленин» и «Ермак», на «Красине» в 1928-м году был старшим машинистом, а после окончания экспедиции перешёл в торговый флот. Он был обвинён в том, что «… будучи контрреволюционно настроен на протяжении ряда лет систематически вёл среди окружающих его лиц контрреволюционные разговоры, направленные против мероприятий Советской Власти и ВКП(б)…», что по тогдашним меркам подпадало под 10-й пункт 58-й статьи Уголовного кодекса. В обвинении не говорится, что же ему предъявлено по пункту 6-му («шпионаж»), тоже фигурирующему в обвинении. 3-го июня 1936 года Военным трибуналом Ленинградского военного округа А.Н.Соколенков осуждён на восемь лет лагерей и отправлен в Сиблаг (тогда – Новосибирская область и Красноярский край). В мае 1937-го он был переведён в Ухтпечлаг (Ухто-Печорский ИТЛ), 15 ноября того же года в лагере арестован и 16 декабря за антисоветскую агитацию осуждён к расстрелу (в учетных документах Главного информационно-аналитического центра МВД он значится умершим в лагере в 1941 году).

Посещение матери Ф.Мальгрема. Слева направо: Южин, шведский журналист Полин, Суханов, Миндлин и г-жа Мальгрем [«Поход „Красина“» ]

Д.Е.Южин (середина 1930-х гг., фото из семейного архива – Архив НИПЦ «Мемориал»)

44-летний журналист Давид Ефремович Южин (Рахмилович-Южин), заведующий Ленинградским отделением редакции газеты «Известия», член Союза советских писателей был арестован 1 сентября 1936 года. Из обвинительного заключения: «… являясь участником контрреволюционной троцкистско-зиновьевской террористической организации … активно проводил контрреволюционную работу, участвуя на нелегальных сборищах … и высказывал враждебное отношение (стиль документа – авт.) к руководству ВКП(б) и Советского правительства…». Обвинение по двум пунктам 58-й статьи (17–58-8 – «террористические намерения» и 58–11 «контрреволюционная организаторская деятельность») «потянули», по мнению Военной коллегии Верховного Суда СССР, выездное заседание которой прошло в Ленинграде 28 декабря 1936 года, на восемь лет лагерного заключения. Давид Ефремович Южин, уроженец Феодосии, был командирован на «Красин» ленинградской «Красной газетой», но уже в экспедиции стал собственным корреспондентом «Известий», где почти ежедневно и печатались его сообщения и репортажи. Это он на «Красине» с корреспондентом «Вечерней Москвы» Э.Миндлиным нарисовал на крыльях новенького «Юнкерса» Чухновского красные звезды, он прославился исполнением по несколько раз в день под собственный аккомпанемент на пианино песни «Я на лодочке каталась…», своим неизменным ответом на любое недовольство, претензию, замечание, даже о собственном нерегулярном бритье: «Но ведь экспедиция на „Красине“ из-за этого не расстроится!», он поражал всех своей способностью «с талмудической невозмутимостью» читать всегда и везде какую-нибудь книгу, он, с Миндлиным и корреспондентом «Рабочей Москвы» В.Сухановым, был послан к матери Мальгрема выразить ей сочувствие от команды «Красина», он первым из журналистов опубликовал книгу об экспедиции [Южин] и за участие в экспедиции был награждён золотыми часами. Для отбытия наказания он был направлен в Белбалтлаг, но вскоре переведён в стремительно пухнущий Норильлаг, где он и умер 3 ноября 1939 года. Незадолго до смерти Давид Ефремович, по сведениям Красноярского «Мемориала», тяжело психически заболел. Сохранился ли после чекистских «шмонов» сувенир, подаренный ему лейтенантом Вальери, – кусок обшивки «Италии»?

В 1936 году всего лишь исключён из ВКП(б) «за принадлежность к троцкистско-зиновьевской оппозиции, за обман парторганизации» 54-летний ветеран латвийской социал-демократии, участник революции 1905 года Мартин Кришевич Леман. По «этому факту» решением УНКВД по Ленинградской области от 3 августа 1937 года он с женой выслан в административном порядке в городок Калининск, затерянный в приаральских песках. Двенадцати лет от роду он пошёл работать на завод в Риге, несмотря на хронический костный туберкулёз, с 1913-го года – электрик на торговых судах Петербургского порта, с 1917 года – член РКП(б), организовал и возглавил партийную ячейку на ледоколе «Ермак», потом стал комиссаром ледокола. Как старший электрик, в 1922 году принимал «Святогор» («Красин») у англичан и остался на «Красине», участвуя до 1929 года во всех его плаваниях. Избран председателем судового комитета в этом качестве выступал от имени экипажа на митинге перед отплытием ледокола на спасение «Италии», а по окончании экспедиции награждён ЦК профсоюза рабочих водного транспорта Почётной грамотой и серебряным значком Осоавиахима. В 1928–1929 как член команды «Красина» направлен в за границу с лекциями о знаменитом походе, а в сборнике «Поход „Красина“» напечатана его большая статья «Мои воспоминания и приключения во время похода „Красина“». В 1929 году Мартин Кришевич вышел на пенсию по инвалидности и занялся общественной работой, отвечавшей его давней страсти – был секретарём секции почтового голубеводства при Осавиахиме Северо-Западной области.

Жатва тридцать седьмого – тридцать восьмого обильно покосила героев «Красина».

В пять лет лагерей за «контрреволюционную агитацию» оценил Военно-транспортный суд Балтийского моря «преступление» арестованного 2 апреля 1937 года кочегара «Красина», ставшего судовым механиком, Алексея Яковлевича Николаева, 29-летнего ленинградца, участвовавшего в полярных плаваниях на ледоколах «Октябрь» и «Ленин». Оценил не приговором, чего ожидаешь от суда, а «определением», превратившись из суда в аналог «тройки». А.Н.Николаев обвинялся по ст. 58–10, а именно в том, что «следуя в поезде из Ленинграда в Мурманск на пароход „Ока“ в качестве механика, в пути следования среди пассажиров высказал контрреволюционную клевету по адресу одного из руководителей коммунистической партии и советского государства…». Каким духом эпохи несёт от этой формулировки! Через три месяца после вынесения «определения», 5 сентября 1937 года на пароходе-«зековозе» Дальстроя «Кулу» он прибыл в Магадан. Почти точно по истечении срока (с «пересидкой» в три месяца) Николаев был освобождён из колымских лагерей, но, как было «положено», остался там на бессрочном поселении. В 1945 году он уже жил в Магадане, работал механиком на портовых буксирах, а в 1946–1947 годах сумел даже (вот извивы судьбы!) сделать несколько рейсов механиком в Ванинский порт на другом «зековозе» Дальстроя – пароходе «Джурма». В 1947 году Николаев уволился с «дальстроевского» флота, видимо, наконец получив разрешение на возвращение к семье в Ленинград. В августе 1960-го года он ознакомился со своим делом в архиве Ленинградского УКГБ и получил под расписку сохранившуюся в деле «Грамоту участника похода ледокола „Красин“ в 1928 году».