Убей меня, когда разлюбишь… - Михаил Александрович Самарский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Все сделаю, чтобы Алиса была счастлива, – искренне признался Алексей и, глядя на Николая, с ухмылкой заметил: – Судя по тому, как ты весь день облизываешься, посматривая на Веру, сдается мне, тебе не долго осталось пропадать. Да и в машине из ЗАГСа уехал с ней вдвоем. И чем это вы там занимались? – подколол Леха друга.
– Хорошая девушка, – многозначительно закивал товарищ и, заметив, с каким интересом на него смотрят друзья, добавил: – Да не смотрите вы на меня так. Пока ничем не занимались, просто общались.
– Вот с этого «просто» все и начинается, – рассмеялся Артем, – мы тоже с Машкой когда-то всего лишь общались. А теперь от этого общения по квартире бегает трехлетняя Настюха.
– Машка у тебя замечательная, прямо настоящая жена декабриста. Два года тебя ждала, на свиданки ездила, передачки таскала, – заметил Долотов.
Алексей вспомнил, как она спасла его в общежитии, будучи студенткой. Не забери тогда она к себе пакет с травой, неизвестно, чем бы для него закончилась та вечеринка. Да и Артем в его жизни появился благодаря ей. Именно с их знакомства, можно сказать, и началась карьера Алексея в качестве рэп-исполнителя. Диджей поверил в его творчество и поддержал в минуту отчаяния.
– Да, Леха, ты прав. Мария у меня замечательная, – согласился Артем и грустно ухмыльнулся. – Только вот я мудак законченный.
– Что случилось? – спросил Долотов.
– Да что, – развел руками диджей, – я когда освободился, клятвенно пообещал ей, что не прикоснусь больше к наркоте, а сам вот сижу с вами траву шмалю.
– Да, ладно тебе, братан, дурь все курят. Всегда можно завязать, – успокоил Николай.
– Иллюзия это все, – не согласился Артем, – на самом деле, анаша это трамплин к тяжелым наркотикам. Я вот курю, а у самого постоянно бродят мысли в голове кокса нюхнуть. Если раз поймал этот кайф, потом сложно его забыть. Боюсь, когда-нибудь сорвусь. – Он в отчаянии покачал головой.
– Я тебя понимаю, сам такой, – вздохнул Алексей. – Моя девчонка вообще не знает, что я что-то употребляю. Чувствую себя каким-то лицемером, но не хочется ее светлую душу марать этой грязью.
– Ладно, мужики, чего нюни распустили, – строго посмотрел на них Колян. – Если слово даете, держите.
– Слышь, умник, – обратился к нему Леха, – ты сам-то без травы жить не можешь.
– Не могу, – согласился товарищ и добавил: – Но, в отличие от вас, я ничего серьезней не пробовал и не собираюсь. Придет время, завяжу.
– Сказать-то сказано, да было бы сделано, – усмехнулся диджей. – Я когда-то тоже так говорил.
– Ладно, парни, проехали. Давайте сменим тему. У меня все-таки свадьба, – напомнил Долотов.
– Так что, Колян, один ты у нас холостяк остался. – Артем хлопнул приятеля по плечу. – Учись у Лехи, он не церемонится, ему не нужно никаких «просто», он сразу берет быка за рога, – рассмеялся парень.
– Это точно. Леший у нас такой, – заметил Принц, глядя в зеркало заднего вида на приятеля.
– Теперь дело за тобой, принцесса, – усмехнулся Долотов, посмотрев на друга, – так что мы все во внимании. Ждем от тебя приглашения на свадьбу.
– Не гоните, пацаны, вы первыми об этом узнаете, – задумчиво улыбнулся Колян.
Алексей, как никто, знал своего друга. Еще накануне вечером, сидя в компании Николая, Алисы и ее подруги Веры, и наблюдая за пристальными взглядами друга на подругу жены, Долотов понял – друг вляпался.
Пока все гости рассаживались по местам, а Долотов курил марихуану в машине с друзьями, Алиса вместе с Верой и Марией отправились в туалет.
– Алиса, смотрю на своего одногруппника и не узнаю его. За все годы нашего знакомства впервые вижу его таким влюбленным, – с добродушной улыбкой заметила Мария. – Помню, как в студенчестве девчонки вокруг него табунами ходили, а он никого не замечал. Если у него и были какие-то отношения с кем-либо, то все это было не серьезно. А теперь смотрю, у него прямо крылья выросли за спиной.
Плотно облегающее красное платье и бежевые туфли на высоком каблуке делали и без того стройную фигуру Марии еще более изящной. Симпатичная стройная шатенка с красиво уложенными волосами и ярко накрашенными губами выглядела вполне дружелюбной и приветливой, в отличие от некоторых девиц, присутствующих на свадьбе.
Алиса ужасно устала от всеобщей недоброжелательности, от косых взглядов и перешептываний за своей спиной, но она научилась с этим бороться, каждый раз давая себе установку не реагировать на колкости в свой адрес.
– У нас с Лешей это взаимно, я его тоже очень люблю, – поделилась Алиса и добавила: – Очень рада знакомству. Я много о вас наслышана.
– Надеюсь, хорошего? – улыбнулась девушка.
– Только хорошего. Алексей мне много о вас рассказывал, я даже знаю, что у вас с Артемом есть замечательная дочурка Настенька, – сообщила она.
– Алиса, прекращай, со мной можно на ты. Неужели я так старо выгляжу, что ты мне говоришь «вы»? – Маша недоуменно приподняла идеальные брови и наигранно надула губы.
– Нет, ты потрясающе выглядишь, – замахала руками невеста, перейдя на ты, – просто я так воспитана, не могу вот так сразу человеку старше себя сказать «ты».
– Я, кстати, тоже о тебе много наслышана. Рада, что наконец-то мы смогли познакомиться в реальной жизни. А то знаем друг о друге по слухам да по рассказам наших мужей, – заметила Мария, и девушки разошлись пудрить носики по отдельным туалетным комнатам.
Долго и с восхищением Алиса присматривалась к своему отражению. Ее волосы были уложены в греческий хвост, что смотрелось просто, но в то же время изысканно. Локоны, с нанизанными на отдельные пряди бусинами, спадали на спину. Облегающий открытый верх платья был выполнен из атласа и тончайшего кружева, который плавно переходил в пышную юбку. Безупречный неброский макияж производил впечатление естественности. Уже собираясь уходить, она напоследок бросила взгляд в зеркало, наконец шаловливая улыбка появилась на ее губах, обнажив ровные и белоснежные, словно жемчуг, зубы.
Девушка взяла сумочку, подойдя к двери, открыла замок и уткнулась в мужскую грудь.
– А я тебя везде ищу, – сказал Алексей, заходя внутрь и замыкая за собой дверь, на его губах играла самоуверенная улыбка.
Не сводя с нее глаз, он снял пиджак, повесив его на крючок, и расстегнул две верхние пуговицы рубашки.
– Как же я ненавижу эти удавки на шее, – произнес он,
