Беседы - Эпиктет

9

См., напр.: Tarn W. Alexander the Great and Unity of Mankind // The Proceedings of British Academy, 19, 1933, pp. 123 – 166; Tarn W. Alexander the Great, Vol. I. Cambridge, 1948.

10

Вadian E. Alexander the Great and the Unity of Mankind // Historia, Bd. VII, 1958, pp. 424 – 444; Ва1dry H. С. The Unity of Mankind in Greek Thought. Cambridge, 1965, pp. 113-122.

11

Впрочем, эти представления начали появляться уже в IV веке до Р. X., и подобное понимание «эллинства» заметно уже у Исократа.

12

См.: Eddy S. The King is dead. Studies in the Near Eastern Resistance to Hellinism. 334-31 В. С. Lincoln, 1961.

13

См.: Вгеhiеr E. Chrysippe et 1'ancien stoicisme. Paris, 1951; Rist J. M. Stoic Philosophy. Cambridge, 1969.

14

Petit Р. Lа civilisation hellenistique. Paris, 1965, p. 68.

15

Еще Хрисипп утверждал: «Поэтому (высшая) цель- жить в согласии с природой – согласно своей природе и общей природе, не делая ничего такого, что запрещается общим законом, а именно правильным разумом, проникающим все; он же присущ и Зевсу, устроителю и управителю всего сущего». См.: Аrnim H. von. Stoicorum veterum fragmenta. В. II, № 273.

16

См. также: Нерсесянц В. С. Политические учения древней Греции. М., 1979,с. 231-237.

17

Утченко С. Л. Идейно-политическая борьба в Риме накануне падения Республики. (Из истории политических идей I в. до н. э.). М., 1952, с. 7- 26; Маяк И. Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса. М., 1983.

18

Laffranque М. Poseidonius d'Apamee (Essai de mise au point). Paris, 1964.

19

Неinze R. Vom Geist Romertums. Leipzig, 1938, S. 7 ff.

20

Об этом кружке см.: Трухина Н.Н. Политика и политики «золотого века» Римской республики. М., 1986, с. 115 – 167.

21

Роhlеnz М. Cicero. De officiis. Leipzig – Berlin, 1934, S. 35

22

См.: Ошеров С. А. Сенека. От Рима к миру // Луций Анней Сенека. Нравственные письма к Луцилию. Издание подготовил С. А. Ошеров. М., 1977, с.331.

23

См.: Утченко С. Л. Древний Рим. События. Люди. Идеи. М., 1969, с. 237.

24

Даже не очень лояльные по отношению к власти интеллигенты не хотели, чтобы повторялось то, что было типичным для эпохи гражданских войн. Так, родившийся тогда Овидий с ужасом вспоминает время, когда странник опасался другого странника, а тесть боялся своего зятя, время, когда редкой была любовь между братьями, мужья дожидались смерти жен, а те – гибели мужей, когда сын раньше времени заботился о возрасте своего отца. – См.: Ovid., Metam., I, 144.

25

Так, сам Август в замечательном документе, являющемся его политическим завещанием, названным, кстати, «Res gestae divi Augusti quibus orbem terrarum imperio populi Romani subiecit et impensae quas in rem publicam populumque Romanum fecit» («Перечень деяний божественного Августа, при помощи которых он подчинил весь мир власти римского народа, и тех затрат, какие произвел он в пользу государства и народа римского»), говорит: «…после того, как я потушил гражданские войны, пользуясь по всеобщему согласию высшей властью, я передал государство из своей власти в распоряжение Сената и римского народа».

26

В официальной программе внешней политики, о которой говорилось в том же самом документе, возвещалось о прочном мире, обеспеченном победами. Август здесь указывает, что он три раза закрывал храм Януса Квирина (римляне закрывали двери храма Януса только в том случае, если они нигде не вели военных действий), тогда как до его рождения этот храм закрывался всего лишь дважды.

27

Эта идея присутствовала в римском менталитете и ранее, однако своего наивысшего расцвета она достигла именно при Августе. Певцами ее стали многие из поэтов этой эпохи. Одним из них был Вергилий. В его поэме «Энеида» много вставных эпизодов. Один из них – рассказ в шестой песне о том, как Эней сошел в подземный мир для свидания со своим отцом Анхизом, пребывающим в мире блаженных. Анхиз пророчествует о будущем Рима. Анхиз говорит, что многие народы прославятся благодаря созданным ими произведениям искусства. У Рима же будет другая судьба: «Вот твое, римлянин, будет искусство. Помни, что ты должен народами править, им устанавливать мир, слабых щадить и укрощать непокорных» (Verg., Aen., VI, 851).

28

В тех же самых «Деяниях», которые мы уже цитировали. Август писал, «что чужеземные племена, которые безопасно было сохранить, он предпочитал сохранять, а не истреблять».

29

Пропагандисты величия империи настолько увлекались прославлением достижений Августа, что забывали о всяком чувстве реальности. Так, Гораций писал о покорении британцев и персов (Ног., Carm., III, 5), о триумфе над парфянами, индийцами и даже серами – китайцами (Ibid., I, 12, 51). Однако разрыв с реальностью демонстрирует и официальная пропаганда. В этом отношении очень любопытный эпизод – возвращение римских знамен, которые несколько десятилетий хранились в парфянских храмах после поражений армий Красса и Антония. Велись долгие переговоры, был достигнут компромисс, одним из условий которого было возвращение этих римских знамен. Однако в Риме это трактовалось как блестящая победа: Августу был пожалован триумф и построена триумфальная арка, как будто он одержал замечательную военную победу. Кроме того, выпущены были монеты с весьма двусмысленной надписью- «Signis Parthicis receptis», которую можно было понимать и так, что у парфян были взяты их знамена.

30

Принимавшего иногда несколько парадоксальные формы: например, требование, чтобы все римские граждане ходили в тоге.

31

Отсюда идут все законы Августа о семье, подчеркнутое уважение со стороны императора перед обычаями предков, восхищение старинным Римом и героями первых веков республики, поражавших своим мужеством, честностью и простотой жизни.

32

Подробнее см.: Штаерман Е. М. От гражданина к подданному // Культура древнего Рима. Т. I, М., 1985, с. 53.

33

Штаерман Е.М. Эпиктет и его место в римском стоицизме // Вестник древней истории, 1975, № 2, с. 203; ее же. От гражданина… с. 56.

34

Был установлен имущественный ценз. Сенатор должен был иметь имущество не менее чем на 1 000 000 сестерциев.

35

В 27 году до Р. X. Август объявил о прекращении военных действий на всей территории государства и, тем самым, о завершении той миссии, которая на него была возложена. Ссылаясь на свое расстроенное здоровье, он просил Сенат освободить его от власти. Сенат, естественно, умолял его «не оставлять Республику». Август был непреклонен, и тогда Сенат «приказал» ему остаться у кормила власти, что император и «вынужден» был выполнить.

36

См.: Машкин Н. А. Принципат Августа. Происхождение и социальная сущность. М. – Л., 1949, с. 445.

37

Принципат – укоренившееся в науке обозначение раннего периода Римской империи (I – III вв. по Р. X.) от л а т. princeps, что значит «первый».

38

В 30 году до Р. X. был раскрыт заговор Эмилия Лепида (сына бывшего триумвира), в 23 году – заговор Фанния Цепиона (бывшего легата Кассия) и Варрона Мурены (родственника Мецената), в 4 году по Р. X. – заговор Корнелия Цинны (племянника Помпея Великого). В число заговорщиков иногда входили самые близкие Августу люди и даже члены его семьи. Так, участником одного из заговоров был Эмилий Павел, муж внучки Августа.

39

Подробнее см.: Oldfather W. A. Introduction // Epictetus. The Discourses as reported by Arrian, the Manual, and Fragments. With an English Translation by W. A. Oldfather. In two volumes. Vol. 1. Cambridge (Mass), London, 1979, pp. VII-XIII.

40

Подтверждается большим количеством источников, хотя раньше некоторые исследователи сомневались в этом. См.: Oldfather W. A. Introduction, p. VII.

41

См.: Огig.. Contra Celsum, VII, 53 (сообщение Цельза, бывшего младшим современником Эпиктета. Ориген не сомневается в точности этой информации).

42

Oldfather W. A. Introduction, pp. X-XI.

43

См., напр.: Ерiсt., Conver., I, IX, 29-31.

44

Для определения даты смерти обычно используют следующие соображения: Эпиктет о себе многократно говорит как о старике. То же самое мы слышим и от Лукиана (Luc., Adver. Indoctum. 13). Он лично знал императора Адриана, но нет свидетельств о встречах его с Марком Аврелием, хотя последний глубоко уважал Эпиктета.

45

Известно, что его учеником был и Дион Хрисостом.

46

Tacit, Ann., XV, 7: «Виргиния Флава и Музония Руфа обрекла на изгнание их известность: Виргиний привлек к себе расположение молодежи своим красноречием, Музоний – наставлениями в философии».

47

«В число этих легатов замешался всадник Музоний Руф, ревностный последователь философов и поклонник стоицизма. Попав в армию вителлианцев, он принялся толковать окружавшим его вооруженным солдатам о благах мира и ужасах войны. Некоторые смеялись, большинству было противно. Его бы, наверное, избили и выгнали, но он вовремя послушался людей, убеждавших его по-хорошему, и, испугавшись сыпавшихся на него со всех сторон угроз, прекратил свои неуместные поучения» (Тасit, Нist., III, 81). Подобное, несколько презрительное отношение к Музонию Руфу, которое сквозит в описании этого эпизода Тацитом, всегда, в общем, с уважением относившегося к стоикам, как считают, является результатом того, что Музоний – не аристократ-оппозиционер, исповедовавший стоическое учение, а «народный проповедник».