Трианон - Евгений Гаглоев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но…
– Ты не хочешь вылечиться?
– Сейчас? Почему-то сейчас мне кажется, что я здоров, как никогда.
– И все же? Закончатся твои кошмары, а мы наконец узнаем правду о событиях в вашем доме. Разве ты этого не хочешь? Это не займет много времени. Тебе лишь придется пройти с нами в конференц-зал.
– Но прежний психиатр обычно беседовал со мной в моей комнате.
– Этот специалист использует очень необычное оборудование. К тому же мы должны наблюдать за происходящим. Чтобы сразу сделать соответствующие выводы.
– Но Валентин сказал, что уже все выяснил обо мне…
– Он исчез, – хмуро ответил Векентьев. – Мы не видели его уже долгое время, а на звонки он не отвечает. Ты и правда что-то вспомнил?
– Нет, – покачал головой парень.
– Вот видишь! Значит, он был не прав.
– Ну, хорошо, – кивнул Кирилл. – Если это ненадолго, я готов. – Он взглянул на Наташу. – Когда мы закончим, я вернусь, и мы продолжим танцевать.
– Конечно! – подтвердил князь. – Бал в самом разгаре! У вас еще будет время пообщаться друг с другом!
При этом Векентьев как-то нехорошо ухмыльнулся. Наташа поневоле встревожилась. Князь пошел вперед, пробираясь сквозь толпу, Кирилл двинулся следом. Охранники шли за ним, словно конвой за арестантом.
– Подождите! – крикнула им Наташа. – А я могу присутствовать?
– А вот это вовсе не обязательно! – ответил Векентьев.
– Но я не против, – произнес Кирилл.
– Зато все остальные будут возражать! И потом, не нужно, чтобы кто-то или что-то отвлекало тебя!
Кирилла увели из зала. Но Наташа не собиралась сдаваться. Выбравшись из танцевального зала, она вернулась в свою комнату, заперла двери изнутри, затем вытащила из ящика стола фонарик, включила его и вошла в потайной коридор. Девушка давно успела изучить расположение комнат и сразу поспешила к конференц-залу. Сквозь глазки она могла наблюдать за происходящим.
В зале присутствовали баронесса Гольданская, от одного вида которой Наташу бросало в дрожь, княгиня Щергина в облегающем костюме, напоминающем змеиную кожу, граф Орлов в облике Арлекина и граф Лужецкий в наряде Пьеро. На столе перед ними лежало несколько мотков веревки. Двери открылись, и вошли Векентьев, Кирилл и сопровождавшие его охранники. В центре зала стоял массивный деревянный стул черного цвета с высокой резной спинкой и подлокотниками. Перед ним на невысоком столике на колесиках стояла Диоптра. Черные свечи перед ней уже горели. Когда Кирилл с опаской приблизился к столу, члены Клуба Калиостро уставились на него, как сборище голодных удавов на единственного кролика. Парень нервно сглотнул. Люди, сидящие за столом, хранили молчание и загадочно улыбались. Кирилла подвели к стулу и предложили сесть. Он выполнил их просьбу.
– Главное, не бойся! – сказал ему Векентьев. – Это все для твоей же пользы.
Он взял Кирилла за запястья и положил его руки на высокие подлокотники. Охранники размотали веревки и стали привязывать Кирилла к стулу.
– Это обязательно? – напрягся он.
– Мы же не хотим, чтобы ты пострадал.
– Я уже не хочу никакого сеанса! – воскликнул Кирилл.
– Прекрати капризничать! – хрипло произнесла Гольданская.
Она вышла из-за стола и медленно приблизилась к перепуганному юноше. Его ноги пристегнули к ножкам стула специальными ремнями. Теперь он сидел, немного склонившись, его кисти свисали с подлокотников, но запястья были крепко прикручены веревками. Наташа затаила дыхание. Все это ей очень не нравилось. Баронесса Гольданская подкатила к Кириллу столик с Диоптрой. Теперь его руки находились как раз над подставками прибора. Юноша в недоумении уставился на стеклянный череп. Тем временем приготовления продолжались. Охранники установили напротив Диоптры видеопроектор. Наташа уже видела подобное несколько дней назад. Проектор должен был проецировать на экран то, что покажет Диоптра. Но теперь, по-видимому, они собирались еще и записать то, что будет изображаться на стене. С этой целью охранник соединил камеру, направленную на Диоптру, с ноутбуком, стоящим на отдельном столике.
– Все готовы? – спросила Гольданская.
– Давно, – ответил Векентьев.
– Тогда начнем!
Она подошла к Кириллу, положила свои руки в черных перчатках на его ладони и вдруг крепко прижала их к Диоптре. Юноша вздрогнул, словно от удара электрическим током.
– Не бойся, – с усмешкой сказала ему Гольданская. – Это не так уж больно.
По сигналу Векентьева в зале погасили свет. Охранники включили проектор и видеокамеру. На стене осветился белый прямоугольник экрана. На нем виднелись стекла Диоптры. Наташа видела, как они медленно начинают светиться изнутри.
– Вернись со мной, – заговорила Гольданская, – в ту ночь, когда все произошло. В ночь, когда сгорел твой дом и погибла твоя мать!
– Я не хочу, – испуганно пробормотал Кирилл. – Я не могу…
Он смотрел не на Диоптру, а на зловещую маску, прикрывающую лицо баронессы.
– Можешь! – выкрикнула она. – Теперь тебе все подвластно, разве ты не чувствуешь? Моя Диоптра поможет тебе!
– Нет…
– Да! Сфокусируйся на своих воспоминаниях. Пусть они разрушат преграду, что ты возвел в своей голове! Покажи нам, что ты видел той ночью! Аperi memoriam tuam! Открой свою память! Открой ее нам!
На экране яркой вспышкой полыхнуло изображение. Оно тут же исчезло, но Наташа успела разглядеть картинку, которая напоминала старинную фотографию. На ней были изображены люди в черных балахонах, а в центре возвышалось нечто черное и узкое. Кирилл недавно нарисовал это в своем блокноте, она хорошо помнила!
– Ну же! – крикнула Гольданская. – Еще! Покажи мне, что тебя так испугало!
– Нет! – завопил вдруг Кирилл. – Я не могу!
– Можешь! – безжалостно заявила та. – Можешь и покажешь!
Изображение возникло снова. Словно в старой кинохронике, на экране появились лица людей, погибших много лет назад. Они стояли вокруг высокого трехгранного столба из черных зеркал, отражаясь в гранях призмы. Некоторые из них держали в руках тяжелые скипетры. Деревянный пол под их ногами был испещрен линиями и знаками, складывающимися в большую пентаграмму. Среди собравшихся была и графиня Шадурская. Наташа сразу узнала ее, хотя та выглядела намного моложе, здесь ей, наверное, было лет двадцать. В круге из десяти человек было шестеро мужчин и четыре женщины. Наташа узнала и мать Кирилла, хотя никогда не видела ее раньше. Юноша был очень похож на нее. Рядом с ней стоял высокий мужчина, в котором она с трудом признала Михаила Башарова. Он сильно постарел и подурнел за прошедшие годы. Руководила всеми женщина с длинными золотистыми волосами, выбивающимися из-под ее капюшона.
– Это я, – с грустью сказала Гольданская. – Как же я была красива…
Наташа не поверила своим глазам. Баронесса и правда была очень эффектной женщиной! Рядом с ней стояла еще одна девушка со светлыми волосами. Под капюшоном можно было разглядеть миловидное лицо и даже родинку над верхней губой.
– А это моя помощница, – мрачно изрекла Гольданская. – Она и уговорила нас провести этот проклятый ритуал! Как она упрашивала нас, обещая исполнение всех наших желаний! Какими же глупцами мы все оказались!
Вот все десять человек вскинули руки к потолку и начали произносить какое-то заклинание. Звук не был слышен, все происходило в абсолютной тишине. Видимо, Кирилл просто не помнил слов, которые они говорили.
Изображение дрожало и покачивалось, будто отражалось в глазах ребенка, который полз в комнату, прячась от взрослых. Да так оно и было, ведь сейчас они видели все, что происходило в ту роковую ночь, глазами маленького Кирилла. Черная призма зеркал осветилась изнутри. Заработал механизм Трианона. Зеркала вышли из рам, столб повернулся вокруг своей оси, и стекла вернулись на свои места. Вскоре все повторилось. Когда зеркала раздвигались, между ними виднелись вращающиеся шестерни механизма.
А затем из призмы густыми клубами повалил черный дым. Он поднимался к потолку и стекал вниз по стенам, стелился по полу, окутывая ноги оккультистов. Из трех зеркал вдруг вырвались мощные струи багрового пламени. Люди в плащах с криками начали метаться по комнате, на некоторых вспыхнула одежда.
В клубах черного дыма что-то сверкало, словно грозовые молнии в скоплении темных облаков. Столб засиял еще ярче, а потом его охватило ослепительно-белое пламя. Изображение дрогнуло. В потолок от призмы вырвался сноп огня, ударная волна сшибла оккультистов с ног. Брызги расплавленного черного стекла полетели во все стороны. Баронесса Гольданская, стоявшая к Трианону ближе остальных, отлетела к стене и осталась лежать неподвижно. Ее лицо дымилось!
А сам трехгранный столб, проломив пол, вдруг стал проваливаться вниз и вскоре рухнул в полыхающий пролом, исчезнув из вида. Несколько человек упали вместе с ним, сорвавшись в провал. Языки огня быстро распространялись по комнате, охватывая все большее пространство. Некоторые из присутствующих катались по полу, пытаясь сорвать с себя горящие одежды, другие лежали, не двигаясь и не подавая признаков жизни в задымленной комнате. Лишь одна фигура стояла неподвижно. Графиня Шадурская. Рядом с ней корчилась на полу фигура в черном балахоне. Мать Кирилла. Еще один человек, наполовину провалившись в дыру, висел, ухватившись за края пролома руками. Графиня медленно осмотрелась. Потом наклонилась и подняла с пола тяжелый железный скипетр. Шагнув к корчившемуся на полу человеку, она замахнулась для удара.
