Хочешь мира… - Игорь Леонидович Гринчевский

Так что, хотите или нет, но я и Рокфеллера заломаю, и прогрессистов порву на лоскуты. И большевикам с эсерами не дам здесь свою революцию устраивать. И пофиг, что я политику не люблю, а управлять государством не умею. Так я и не лезу управлять самолично. Слава Богу, в России есть те, кто умеет это лучше меня. Я лишь поддержу их и дам ресурс.

А вот и памятник Жюлю Верну. Беломорск так потряс его, что он завещал половину своего сердца захоронить здесь. А муниципалитет как-то так устроил, что саркофаг оказался не на скромном католическом кладбище, а на центральной площади. Сам саркофаг почти целиком располагался ниже уровня земли, и одновременно он служил постаментом памятнику в три человеческих роста. А постамент был украшен изображениями всего, что так красочно описывал в своих романах мэтр фантастики — подводных лодок, самолетов, геликоптеров и радиовышки, снаряда, посланного на Луну…

О! Сюрприз! Перед памятником стояла кучка девчонок и мальчишек, на вид — Мишкиных ровесников и чуть помладше. Им как раз договорил речь Юра Семецкий, а потом они начали по одному подходить к нему. Наш первый в истории лётчик находил для каждого несколько слов, потом жал руку и, судя по всему, цеплял какой-то значок.

— И что это тут происходит? — поинтересовался я, ничуть не сомневаясь, что и время прогулки и темп движения были выбраны так, чтобы мы подошли как раз к разгару церемонии.

— А это дядя Юра Семецкий лучших учеников в пионеры принимает! — быстро выпалил Мишка.

— Ы-ы-ы. Э-э-э… — только и смог произнести я, вдруг в очередной раз, усомнившись в реальности происходящего!

А сынуля торопливо, пока не прервали, продолжил:

— Мама с Софьей Карловной и Ксенией Александровной[112] обещали, что первых примет лично он! Вот и дожидались, пока вы вернётесь!

Тут я совладал с собой и уточнил:

— Так куда принимают?

— Как тебе уже доложил твой наследник, — с лёгкой улыбкой, обозначавшей, что сюрприз удался, ответила моя ненаглядная — мы втроём выступили с инициативой создания детской организации «Пионеры Прогресса». А ты сейчас наблюдал приём первых членов в эту организацию.

— Так, стоп! — решительно и громко сказал я. — Я тоже хочу обратиться к ним.

Из мемуаров Воронцова-Американца

«…А мысль-то у наших дам была правильная. Готовить будущих прогрессоров, повышать престиж членства в организации, брать только лучших. Но я, само собой накидал им идей. И галстук цвета прометеева огня предложил, и на значке помимо букв ПП, означающих 'Пионеры Прогресса» тоже сверху добавить символ прометеева огня.

И клятву пионера. Ту, которую я приносил в детстве, я уже почти не помнил, но накатал нечто в том же стиле, а увлекшиеся дамы и Юра Семецкий потом отшлифовали. Ну и клич «Нести прогресс будьте готовы!» с отзывом «Всегда готовы» и пионерским салютом.

Всё это прижилось и дожило до времени, когда я пишу эти мемуары. Надеюсь, просуществует и дольше. Вот только… Не удалось мне только навязать, чтобы галстук был красным. Организаторы дружно заявили, что поощряют творчество и свободу самовыражения, поэтому каждый пионер сам выбирал расцветку галстука, лишь бы это были оттенки пламени.

Так что некоторое время спустя на пионерах можно было увидеть и красные галстуки, и оранжевые, и желтые, и даже совмещающие «языки пламени» всех этих оттенков. Поначалу это меня слегка напрягало, а потом привык и согласился, что так даже лучше…

Кстати, судя по всему, моя Наталья Дмитриевна не просто пригласила Столыпина в гости, она ему еще и тему разговора прояснила. Поэтому уже вечером в субботу он прислал нам записку на пяти листах, где перечислял возможные направления подготовки и просил обдумать их до нашего разговора. А также предлагал расширить круг приглашенных, добавив в него Вернадского, Обручева и Ферсмана…'

Глава 28

Беломорск, квартира Воронцовых, 19 августа (1 сентября) 1912 года, воскресенье время обеденное

— И всё-таки, Владимир Афанасьевич, объясните подробнее, что мешает резко увеличить добычу золота и серебра в стране? — ангельским голоском уточнила моя Натали после того, как гости покончили с десертом. — Сама я не горный инженер, но имею диплом в области экономики и финансов. И потому прекрасно понимаю, что проект Русского Фронтира увеличит внутренний и международный оборот товаров страны, для этого потребуется увеличить денежную массу, а значит нам потребуется много драгоценных металлов в ближайшие десять- пятнадцать лет. Но вы говорите «нельзя». Почему?

Когда моя супруга желает этого, у неё всё еще получается выглядеть… Ну, не юной дурочкой, конечно… Но у мужчин возникает желание «защитить и разъяснить». Даже Ферсман, видно, дёрнулся было объяснять, хоть он на пять лет её моложе, да и вопрос задавали не ему. А уж Обручев, который был старше её на пятнадцать годиков, тем более легко поддался.

— Не то, чтобы совсем нельзя, Наталья Дмитриевна. Золото сейчас добывают в основном на россыпях. Если поставить дополнительные драги или заменить существующие на более мощные, увеличить добычу довольно легко.

— Почему же так не делают?

— Придётся увеличить мощность всего прочего оборудования, поставить чуть больше работников, жечь больше топлива в паровых приводах драг или на электростанциях. То есть, вы почти пропорционально увеличите начальные вложения.

— Вот теперь понятно! Запасы золота при этом не увеличатся. Хм… То есть оборудование изначально подбирается так, чтобы обеспечить наибольшую прибыль?

— Именно! — не удержался и вступил в разговор самый молодой из геологов.

— А если у меня нет такой цели? Если я вообще готова отказаться от прибыли, Александр Евгеньевич? Или, точнее, если я готова получить прибыль на ином предприятии, работу которого невозможно запустить, не имея этого дополнительного золота?

— Как-то странно вы говорите, — прищурился Вернадский. — Чтобы предприниматель да отказался от прибыли? Где ж это видано? На такое может пойти государство, да и то, в обстоятельствах чрезвычайных, вроде войны.

Он обернулся к Столыпину:

— Пётр Аркадьевич, вы ведь давеча как раз о большой войне в Европе мне говорили. Не к ней ли готовитесь? Как вы там говорили? Итальянцы напали на турок. Теперь ещё Балканский Союз на них нападёт, Османская Империя зашатается…

— Такое может быть! — вмешался я. А там и австрияки вступятся за турок, чтобы не допустить усиления России. Наши цыкнут на Австро-Венгрию, а там и Германия выдвинет очередной ультиматум, дескать, не обижайте наших союзников.

— А