Тайны российской аристократии - Сергей Шокарев

С началом Первой мировой войны в 1914 г. князь Михаил Борисович переходит в штаб командующего Балтийским флотом. После назначения капитана I ранга А. В. Колчака на должность командующего минной дивизией, князь Черкасский был переведен на его место флаг-капитаном оперативной части Балтийского флота. Летом 1917 г. он был произведен в контр-адмиралы и исполнял обязанности начальника штаба командующего флотом. После Октябрьской революции, в январе 1918 г., князь М. Б. Черкасский вышел в отставку и уехал к родственникам жены на Украину.

В это время создавалось Белое движение. Князь Михаил Борисович не вступил в борьбу, хотя командование Добровольческой армии намеревалось привлечь его в свои ряды, памятуя о Черкасском как о заслуженном и авторитетном офицере. А. И. Деникин в «Очерках русской смуты» вспоминает: «…Вся трудность заключалась в выборе лица, которое могло возглавить флот и успешно повести дело его возрождения. Я совершенно не имел никаких знакомств в морских кругах и вынужден был довольствоваться мнением моряков, находившихся в сношениях со Ставкой. Получалась картина полного безлюдья. Мне называли только два имени – контр-адмирал князь Черкасский, который где-то в Советской России и которого нам так и не удалось разыскать; другой – вице-адмирал Саблин…»

В этот момент время отсчитывало последние дни жизни князя Михаила Борисовича. Во время борьбы между гетманом Украины П. П. Скоропадским и С. В. Петлюрой, его призвали в гетманскую армию. В ноябре 1918 г. князь Михаил Борисович был расстрелян петлюровцами в городе Золотоноша Полтавской губернии.

Другие представители рода участвовали в борьбе с большевиками. Князь Михаил Алексеевич Черкасский (1867–1953) – выпускник училища правоведения, до революции был симбирским губернатором. В Добровольческой армии он служил по санитарной части. В 1920 г. князь заведовал санитарной службой в лейб-гвардии Кирасирском Его Величества полку, а в мае того года – санитарным транспортом в Гвардейском кавалерийском полку при эвакуации Крыма. В эмиграции жил в Югославии и Бельгии. Скончался он в Брюсселе в 1953 г.

В 1920 г. под Егорлыком погиб корнет Сводно-гренадерского кавалерийского полка Добровольческой армии князь Алексей Михайлович Черкасский. Выпускник Пажеского корпуса, штабс-ромистр лейб-гвардии Кирасирского полка Его Величества («желтый кирасир») князь Игорь Михайлович вступил в Добровольческую армию в 1918 г. В 1919 г. он командовал эскадроном, а в 1920 г. – дивизионом Кирасирского полка, был произведен в чин подполковника. В эмиграции князь И. М. Черкасский жил в Бельгии, участвовал в эмигрантских изданиях, написал книгу воспоминаний «Лейб-гвардии Кирасир Его Величества в гражданскую войну». Умер он также в Брюсселе в 1975 г.

В эмиграции род князей Черкасских пресекся, однако продолжился в Советской России. Единственный сын контрадмирала князь Борис Михайлович Черкасский родился 26 июля 1918 г., за несколько месяцев до гибели отца. Он окончил факультет точной механики МВТУ, в годы Великой Отечественной войны работал на военном заводе в Кронштадте, затем, – в Центральном артиллерийском конструкторском бюро в подмосковном Калиниграде. Князь Б. М. Черкасский принял деятельное участие в восстановлении Российского дворянского собрания в 1990 г. В лице князя Бориса Михайловича и его потомков род князей Черкасских продолжается до наших дней.

Наряду с основной линией рода Черкасских, в России XVI–XIX вв. действовали также и другие представители этой фамилии, определить точное место которых на родословном древе затруднительно. Более того, существовали целые роды, по-видимому, не имеющие прямого отношения к потомкам Темрюка и его братьев. Таковы, например, князья Ахамашуковы-Черкасские и Егуповы-Черкасские.

Весьма своеобразную известность получил при царе Алексее Михайловиче дальний родич бояр Якова Куденетовича и Григория Сунчалеевича князь Андрей Камбулатович Черкасский, сын князя Камбулата Пшимаховича. Он был захвачен Степаном Разиным в Астрахани в 1670 г. и во время разинского восстания против своей воли играл роль «царевича Алексея Алексеевича» при Разине. Князя везли в отдельном струге, обитом красным бархатом. В уездах, охваченных волнением, приносили присягу «царевичу». Этим Разин стремился подтвердить свою правоту, указывал на то, что воюет против «злых бояр» по воле истинного государя. После разгрома и пленения Разина князю Андрею Камбулатовичу удалось довольно скоро оправдаться. Его включили в состав конвоя, который вез пленного предводителя мятежа. Позднее, в 1682 г., он был пожалован из стольников в спальники царя Ивана Алексеевича.

В первой четверти XVIII в. большую роль в восточной политике России сыграл князь Александр Бекович Черкасский, который еще часто именуется в историографии Бекович-Черкасским. До крещения князь Александр Бекович носил имя Девлет-Кизден-мурза. С детства он воспитывался в Москве, в доме боярина князя Бориса Алексеевича Голицына, видного петровского сподвижника. Секретарь австрийского посольства И. Г. Корб, бывший в России в 1698–1699 гг. и встречавшийся с молодым князем Александром Бековичем, пишет, что в его чертах видны «благородство и твердость духа, обличающие воина по происхождению». Впоследствии князь женился на дочери Голицына – княжне Марфе.

В 1707 г. князь Александр Бекович был отправлен учиться в Голландию, а по возвращении исполнял ответственные дипломатические поручения Петра I. В 1711 г. он был послан на Кавказ поднимать кабардинцев против Кубанской Орды. Князь не только заручился поддержкой своих соплеменников, но и привел их к присяге царю. В 1714 г. он вновь противостоял турецкой дипломатии на Кавказе, донося об опасностях, грозящих России с этой стороны, и перспективах для российской дипломатии. Помимо дипломатической службы, Петр I поручил князю исследование Каспийского моря и прилегающих к нему территорий. Во время морских экспедиций в 1714–1716 гг. он обследовал восточный берег Каспия, основал там три крепости и составил карту этих мест.

Петр лелеял масштабные планы по проникновению в Среднюю Азию и Индию. Их выполнение было поручено князю Александру Бековичу. В 1717 г. князь был послан во главе военно-дипломатической экспедиции в Хивинское ханство. Задачи, которые поручалось выполнить отряду Черкасского, носили масштабный стратегический характер. Царь наказывал стараться склонить к подданству хивинского и бухарского ханов, разведать речной путь в Индию, который, как тогда считалось, лежит по Амударье, и искать залежи золота на Сырдарье. По сути дела, речь шла о вторжении в Среднюю Азию и установлении в ней решающего влияния России.

Поход на Хиву был начат весной 1717 г. из Астрахани сухим путем. В составе экспедиции Черкасского, помимо морских офицеров, навигаторов и инженеров, находилось до пяти тысяч казаков и солдат. За шесть дней пути до Хивы отряд князя подвергся нападению хивинцев. Ханское войско достигало 20 тысяч человек, но Черкасский успешно оборонялся в новоотстроенной крепости. Натолкнувшись на упорное сопротивление русских, хан пошел на хитрость. Хивинцы вступили в переговоры с Черкасским и на Коране поклялись соблюдать мир и не делать зла русскому войску. Хан пригласил Черкасского в Хиву, но, говоря, что такой отряд будет невозможно обеспечить продовольствием, уговорил его разделить войско на пять частей. Воспользовавшись тем, что русские потеряли бдительность, хивинцы поодиночке захватили отряды казаков и солдат в плен. Самого Черкасского и бывшего с ним астраханского дворянина Михаила Заманова хан приказал казнить, затем, отрубив головы и содрав кожу, набить травой.

Так трагически закончилась первая попытка установления российского влияния в Средней Азии. Нельзя отрицать определенную долю вины в этой трагедии самого князя Черкасского, безрассудно доверившегося хивинцам. Однако истинным виновником гибели экспедиции был Петр I, отправивший в далекий, неизведанный и опасный путь малочисленный отряд и поручивший ему выполнение столь амбициозных задач.

Дальнейшая история проникновения России в Среднюю Азию показывает, что покорение Хивинского и Бухарского ханств требовало больших материальных усилий и крупных воинских соединений. Обладая гораздо более значительным войском и имея в руках приблизительные карты местности, оренбургский губернатор В. А. Перовский зимой 1839/40 гг. также потерпел сокрушительную неудачу при попытке завоевания Хивы. Из отряда в 5 тысяч человек от холода и болезней погибли более половины солдат. При этом войска Перовского практически не вступали в сражения с хивинцами – мороз, ветры и болезни делали свое дело. Не дойдя до Хивы, Перовский был вынужден возвратиться обратно. Только создав линию опорных крепостей и наступая большими силами с разных сторон, тот же Перовский в 1850-х гг. положил начало закреплению России на северных границах Кокандского ханства, а М. Г. Черняев, К. П. Кауфман и М. Д. Скобелев развили и продолжили это наступление.