Полное собрание стихотворений - Семен Надсон

Автограф ПД Фрагмент

Полн затаенною тоской,Князь никогда не унывал,Почти ни с кем не говорил;Боярский круг его боялся,И царь за то его любил.И что ж, свое расположеньеНа деле Грозный доказал:Как высший знак благоволеньяЕму прозванье «Коршун» дал.И князь, казалося, гордилсяКровавой славою своей,И удовольствием светилсяГлубокий блеск его очей.

ЖЕЛАНИЕ

Автограф После 20

Ни счастья, ни отдохновеньяВ пути ей не дает судьба,А впереди – опять сомненья,Опять страданья и борьба!

Другой автограф После 24

[Вокруг везде кипят страданьяИ слышен вечный звон цепей,Везде сливаются рыданьяС безумным смехом палачей;Везде разврат, борьба и слезы,Проклятья и людская кровь,Осмеяны святые грезыИ неподкупная любовь.]

Здесь царство мрака и мученья,Здесь мир рабов и палачей

ПОХОРОНЫ

Автограф тетр. 1 Фрагмент

Встанет, бывало, до зорьки росистой,Выйдет в луга – и косой серебристойСкудные травы кладет.Спинушку ломит от трудной работы,Сердце болит от тяжелой заботы,Хлебушко в горло нейдет.

БОЯРИН БРЯНСКИЙ

#«Свет» Между 11 и 12 строфамиСколько раз под липой полночью немоюИх уста сливались в поцелуе страстномИ сердца кипели силой молодою,Наслаждаясь счастьем, шатким и опасным.Не простит боярин, если он узнает,Не простит боярин – и, сверкнув очами,Проклянет он дочку, а его поймает,Заклеймит позором, окует цепями.

«ТЫ ПОМНИШЬ – НОЧЬ ВОКРУГ ТОРЖЕСТВЕННО ГОРЕЛА…»

Автограф тетр. 4 Начало

Глухая ночь безмолвно догоралаОгнями бледными в лазури голубой,Заря далекая свой светоч зажигалаНад сонною зеркального рекой.Ты пела мне. Лились покорно звукиИ вдаль неслись широкою волной,И вновь любви страдания и мукиСжимали грудь мою знакомою тоской.

«ТОМЯСЬ И СТРАДАЯ ВО МРАКЕ НЕНАСТЬЯ…»

Автограф тетр. 6 После 24

Тяжелой борьбою рассеять ненастье,Трудиться так долго и горько сознать,Что счастье, желанное, светлое счастье,Прошло – и не может вернуться опять.Что ты не заметил в упорных исканьяхЕго благодатных и кротких лучей,Что тайна его – в пережитых страданьяхИ в чистой работе <на> благо людей!..

ОТРЫВОК («И вот, от ложа наслажденья…»)

РБ После 26

Не блеск небес, не краски раяНа смуглый лик ее легли;Она стояла, обольщаяГреховной прелестью земли.Неутолимой жаждой счастьяВ ней билась каждая черта,И к знойной неге сладострастьяМанили алые уста.О, ей ли, полной юной силы,За час любви во тьме ночнойУснуть в безмолвии могилы,Проститься с жизнью и землей?Ее ли осудить на муку?Кто святотатственную рукуДерзнет на красоту поднять,Чтоб безвозвратно и навекиГлубокий взор закрыли веки,Чтоб на уста легла печать?

В АЛЬБОМ («Непрошеный стучусь я в ваш альбом…»)

Автограф После 6

Но страшен черный лес в разгневанную ночь,Суров и грозен путь – и силы ослабели.Я к вам вхожу как брат – душа моя чиста,В ней нет коварных дум и замыслов опасных.Пустите ж странника во имя слов Христа,Во имя лучших чувств, во имя всех несчастных!

И настежь дверь открыта перед ним,И видит он с сердечною тревогойВсё то, о чем, тоской глубокою томим,Так часто он мечтал тяжелою дорогой

«ЕСЛИ ДУШНО ТЕБЕ, ЕСЛИ НЕТ У ТЕБЯ…»

Автограф После 4

Ты мне брат, брат по общей суровой борьбе   Против пошлости, зла и ненастья.Ты мне брат по тяжелой и грустной судьбе   Жить без ласк, без любви, без участья

«ВЫ СМУЩЕНЫ… ТАКОЙ РАЗВЯЗКИ…»

Автограф После 3

Вам жаль, что вы его терзали,И вы бы дорого бы дали,Чтоб вырвать жертву у земли.Но поздно

НА МГНОВЕНЬЕ

Автограф Перед 1

Все мы – узники смерти, и счастлив лишь тот,Кто забыл про позор заключенья,Кто убил в себе трезвую мысль и живетМимолетною жизнью мгновенья.

«В РОЩЕ ЗЕЛЕНОЙ, НАД ТИХОЙ РЕКОЙ…»

Автограф После 12

[Очи мои наслажденьем горят,Ночи – блаженною негой томят,Звуки – волнуют желанья в крови,Сны – заражают недугом любви.]

ЦАРЕВНА СОФЬЯ

Автограф Сцена из 1-й ред.

Явление 2

Софья (одна)

Гроза близка – и первые раскатыУже гремят над головой моеюКак вестники борьбы и непогод.Гроза близка, но нет в душе смятенья:Я час ее предвидела давно.Что мне терять? Весь этот хлам неволи!Почет рабов и ласка государя –Ничто в сравненья с тем, чего я жду!За миг один, миг власти и свободыЯ всё отдам, я всех продать готова,И – горе тем, кто встал мне на пути!С ребячества уж я рвалась душоюИз этих стен постылых на свободу,Я задыхалась здесь!.. Во мраке ночиМне грезились роскошные палаты,Залитые в бесчисленных огнях;Мне снился трон, и там, на этом тронеСтояла я, всех выше над толпою,Со скипетром в бестрепетных руках!От этих грез кружилась голова,Кипела кровь и сердце замирало!Недаром я наукой укреплялаСвой слабый ум для подвигов тяжелых,

К минувшему возврата больше нет!Пора сорвать гнетущие оковы,Пора разбить железные запорыИ встать во всем величьи пред толпой!

(Задумавшись)

Боярин Милославский поневолеМне предан! Ненависть его к царицеПорукой мне за верность. Чернь – тупа.Кто ласков с ней да больше обещает,Тому она и служит. Князь ГолицынУмен, хитер, расчетлив, остроуменИ, главное, любим народом. Он –Единственный, пред кем я преклоняюсьИ кто в душе моей сумел поднятьНевнятное и сладкое волненье –Блаженный трепет девственной любви.Но если он задумает измену –Я и его сумею не щадить?

СВЯТИТЕЛЬ

Автограф тетр. 6

Угодник

Народное предание

Не с пути и не с дороженьки– Не стоят больные ноженьки,Не с вина качает старую,Как избенку обветшалую,Не от ветра плачут оченьки,Горько плачут – не наплачутся, –От глухой тоски-кручинушкиНет мне мочи, сиротинушке!

Помолилась я создателюИ пошла в дорогу дальнюю.Шла я темною дубравою,Шла отрогами да балками,Шла я в изморозь осеннюю,Шла я в непогодь туманную, –А со мной глухая думушкаШла попутчицей незваною.

Ох уж эта мне попутчица:Ни души в ней нет, ни жалости,Вырывает корку изо рта,Подымает ночью на ноги,Шепчет речи мне зловещие,Кровью сердца упиваючись,Над годами и недугамиЯдовито надсмехаючись!

Долго шла я; вся измаялась,Изболелась, исстрадалася…Шла семь ясных зорек утренних,Семь седых, ненастных сумерек;На восьмую зорьку алуюДали мне отцы-святителиУвидать кресты далекиеВашей ласковой обители.

Не отриньте, православные,Вы мольбу мою сиротскую,Не обидьте бесталанную,Не гоните неимущую:Был бы грош – не пожалела я,Принесла б вам с упованием, –Но живу я божьим именем,Доброхотным подаянием.

С той поры как взяли ВасенькуНа войну, на службу царскую,И угнали в даль далекую,На сторонку бусурманскую,Я, как ивушка поречная,Как березка надмогильная,Всё тоскую, безутешная,Всё хвораю, слабосильная.

Без работника рассыпаласьХата осенью дождливою,Без сохи поля заглохнулиКоноплею да крапивою,Пес подохнул без хозяина, –И осталось мне именияТолько палка сучковатаяДа ширинка полосатая.

Не побрезгайте ж даянием,Ради нищенства и немощи,Вот ширинка вам сиротская,Хоть не много – да последнее:Помолитесь вы угоднику,Да хранит родной он Васеньку,Да поможет сиротинушкеНа далекой на чужбинушке.

Ведь один он, ясный сокол мой,Мне остался в утешение.Злые люди всё расхитили –И здоровье и имение,И сынка… сынка последнего –Видно, нет в них сострадания…

И, кряхтя, старушка хвораяТрижды в землю ноклони. чася,Л монахи над старушкоюПотешались да глумилися:«Эй, княгиня тороватая,Что ж не всё несешь обители,Ты и палку сучковатуюНе жалей уж для святителя.

То-то светлый праздник, братия,То-то вклады нам боярские.Что ж вы встали словно мертвые:Растворяйте двери царские,Надевайте облачениеДля народного служенияЗа ширинку полосатуюДа дубинку сучковатую!»

Закат ли над сонной волной разгорается,Росистое ль утро встает

«КАК БЕЛЫМ САВАНОМ, ПОКРЫТАЯ СНЕГАМИ…»