Развод. Ты меня предал - Арина Арская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я эгоистично жду поддержки от Лили. Я хочу, чтобы она обняла меня, вместе со мной поплакала и чтобы сказала, что она любит меня и будет рядом. Я хочу опереться на нее, но это неправильно. Я тут взрослая тетка.
— Лиля, я хочу тебя обнять.
— Нет, — она поднимается на несколько ступеней и смахивает слезы дрожащей ладонью. — Не сейчас, мам.
А затем кидается на второй этаж. Вздрагиваю, когда слышу, как хлопает дверь ее комнаты.
Мимо шагает размашистым и решительным шагом Матвей. Поднимается на три ступени, и глухо рычу ему в спину:
— Оставь ее.
— Ты хотела ей сказать правду, — он оглядывается на меня с неприязненным оскалом, — я сказал. И я буду сейчас с ней.
— После всего ты еще смеешь…
— Я буду с ней, — Матвей недобро щурится. — И советую тебе мне не мешать.
— Ты сделаешь только хуже, — в бессилии рычу я. — Будь благоразумным.
Спускается ко мне, подходит вплотную и заглядывает в глаза:
— Благоразумие это по твоей части, Ада. Вот и будь благоразумной и идеальной, а я не вывожу, как видишь. И я сейчас поднимусь к Лиле, а ты посиди и подумай, что потребуешь при разводе.
— Мне ничего от тебя не надо, — зло шепчу я.
— Кто бы сомневался, — недобро усмехается он. — Мы ведь такие гордые.
— Именно.
— И это заводит.
Я заношу руку для пощечины, но Матвей ее перехватывает.
— Будь благоразумной, — шепчет он, — а то твой муж, Ада, на грани. И ты теперь знаешь, что я могу быть подонком.
Отпускает мою руку, и я медленно отступаю, потирая запястье.
— Наша дочь тебя не простит.
— Это ты бы хотела, чтобы она меня не простила, — хмыкает. — Я отвечу перед ней за свои поступки, но не думай, что я позволю тебе настроить ее против меня.
Глава 7. Брюхо вскрою
Лиля лежит ко мне спиной. Свернулась под одеялом в позу эмбриона и молчит. И я молчу. Пялюсь на полку с разноцветными учебниками. Математика, литература, биология…
Накатывают воспоминания, как Лиля в этой комнате сделала первые шаги ко мне и как я кричал, чтобы Ада немедленно пришла. Лиля от моего крика тогда испуганно икнула и удивленно упала на попу.
Ада тогда ворвалась. Бледная и в ужасе, а Лиля засмеялась и вновь неуклюже поднялась на некрепкие ножки.
— Уходи, — шепчет Лиля.
Она не плачет. Голос сухой и надтреснутый.
— Нет, — это все, что я могу ответить.
— А я не хочу, чтобы ты тут был.
— Я знаю.
— Вот и уходи.
— Не могу.
Она должна кричать, плакать и бить меня. Ей по возрасту положены эмоции. Дикие, громкие и яростные, но она лежит под одеялом и не двигается.
— Лиля…
— Когда ты разлюбил маму?
Опускаю взгляд и делаю медленный вдох. Разве я могу говорить о любви к Аде после произошедшего?
И сейчас у меня в груди просто черная и бездонная дыра. Я помню то теплое и светлое чувство, которое меня наполняло, когда Ада целовала меня или когда хватала меня за руку и тащила в темный уголок, чтобы с тихой, но живой страстью отдаться мне.
Сейчас этого чувства нет. Оно исчезло. Когда? Оно меня все еще согревало в аэропорту, когда просил Аду не скучать и обещал, что две недели пролетят быстро, а потом…
— Ты ведь маму любишь…
— Я не имею больше права ее любить, Лиля.
— Я тебя не понимаю, — выползает из-под одеяла, садится рядом и всматривается в мой профиль. — Зачем, папа?
— У меня нет ответа на этот вопрос.
— Тогда уходи.
— Ты всегда будешь моей дочерью, Лиля, — закрываю глаза.
— Мой папа так бы не поступил, — встает и шагает к письменному столу. Опирается о спинку стула и оглядывается. — И изменять маме? Ты серьезно?
Я хочу сбежать, но я этого не сделаю. Лиля должна выплеснуть на меня гнев. Я его заслужил.
— Нашей маме, которой вслед оглядываются! — повышает голос, и я улавливаю в ее голосе страх. — И она не будет одна! Ясно тебе?!
— И будет мне твой новый ребенок никем! Не буду я с ним нянчится! Я его не приму! Никогда и ни за что! И новые кроссовки мне не нужны! Ничего не нужно! И не смотри на меня так! Будешь теперь папой на выходные, да? Будешь на карусельки водить, мороженку покупать, а потом к своей шлюхе пузатой бежать?!
— Я не знаю, что нас ждет, Лиля.
— Я знаю! Я! — в ярости взвизгивает. — Нас не ждет ничего хорошего! У тебя будет новая семья!
— У меня не будет с Ией семьи! — рявкаю я.
— Вот как?! — переворачивает стул. — И от нового ребенка отказываешься?! А смысл всего этого тогда?! А?
— Нет и не было смысла, — опускаю лицо и подпираю лоб руками.
— Вы ведь еще и войну устроите между собой! — Лиля всхлипывает. — Ты ее устроишь…
Поднимаю взгляд.
— Я не хочу всего этого, папа… Ни развода, ни споров, с кем я и в какие дни я должна видеться, ни алиментов… Ничего этого не хочу! — срывается на крик. — Чего я хочу, так это умереть!
— Не смей так говорить, — цежу я сквозь зубы, а у самого руки немеют и холодеют от страха. — Мы придем к миру…
— Какой к черту мир?! — скидывает тетради со стола. — Какой мир?! Для мамы?! Для меня?! Засунь свое мороженое по воскресеньям в жопу! И подачки, чтобы загладить вину!
