Жизненное пространство семьи. Объединение и разделение - Светлана Бочавер

Каждый человек поддерживает границы своего психологического пространства разными способами и с разной успешностью. Кто-то страстно ищет внешней автономии через захват, внедрение, силу и власть. Кому-то это не нравится, и тогда он предпочитает самоутверждаться, расширяя внутренний мир и внутреннее пространство. У кого-то не получается ни то ни другое, и тогда не умеющий себя защитить человек чувствует себя слабым, уязвимым, ничего не достойным. Однако напрямую мы не можем связать ни аскезу с бедностью и униженностью, ни сибаритство – с полноценностью. Все определяется тем, насколько этот выбор естествен для каждого и каким потребностям в действительности он служит, ведь хорошо известно, что смирение и гордыня – часто две стороны одной медали.

Таким образом, понятно, что взаимодействие людей представляет собой обмен бытийными посланиями, которые символизируют их силу, самоуважение и любовь. Исходя из этого, мы изучили типичные для каждого возраста конфликты – из-за чего и с кем они происходят. Содержание конфликтов отражает состояние личностных границ людей разного возраста и показывает, какие потребности не удовлетворяются и кто кого ущемляет. Материал был получен нами при помощи опроса экспертов-психологов, специализирующихся в психологии развития и психологическом консультировании. Что же мы обнаружили?

Борьба за жизненное пространство

Подавляющее большинство конфликтов действительно касается вопросов личной суверенности в целом или в каком-то измерении психологического пространства. Младенчество – это время формирования образа тела, и язык телесности отрабатывается уже в младенческом возрасте, когда все конфликты касаются биологических потребностей ребенка. Неудивительно, что ответы ребенка на неблагоприятную обстановку неспецифичны: что бы плохого ни происходило вокруг, он реагирует одним и тем же способом – начинает болеть. Основное психологическое напряжение у младенца (эти явления еще трудно назвать конфликтом, поскольку они носят скорее односторонний характер) возникает с матерью – из-за непонимания ею детских потребностей, недостатка ее внимания, плохого ухода или отлучения от груди. На протяжении раннего и дошкольного возраста контроль над собственным телом практически не усиливается; вновь мы встречаемся с проблемами тела в пожилом возрасте, физиология которого опять требует прикладывать усилия для того, чтобы оставаться его «хозяином».

В раннем возрасте наряду с продолжающимся развитием телесности происходит психологическое освоение личной территории и личных вещей. Типичные конфликты раннего возраста – с родителями из-за опеки и контроля, из-за покупки новых предметов и игрушек, со взрослыми вообще – из-за проявлений самостоятельности («идти за руку», «не в ту, а в другую сторону»), из-за одежды, которую нужно носить, с другими детьми в яслях из-за игрушек. Язык личных вещей начинает осваиваться в раннем возрасте и продолжает использоваться в дошкольном детстве; на протяжении всего жизненного цикла человек охраняет собственность на свои личные вещи, конфликтует из-за этого, и хотя такого рода конфликтов не так много, как в раннем детстве, однако полностью они никогда не прекращаются. По мере взросления личные вещи меняют свое содержание (это уже не игрушки, а зарплата), но все равно остаются знаками социальной принадлежности и социальной успешности.

Территориальная напряженность незначительно сохраняется во взрослом возрасте и вновь усиливается в пожилом, когда приватность территории может быть утрачена. Это может быть связано с реальной необходимостью делить с кем-то помещение или просто с усилившейся потребностью в уединении. При этом конкретное воплощение территориальных притязаний меняется: если в раннем возрасте это стремление настоять на том, чтобы мать позволила выйти за порог, то пожилые люди нуждаются в квартирной «безопасности». Инстинктивные корни этих проявлений, однако, остаются одними и теми же.

В дошкольном возрасте происходит укрепление границ и резкое увеличение суверенности за счет появления устойчивых режимных привычек и чувства собственности по отношению к личным вещам. Возможно, это связано с тем, что ребенок начинает посещать детский сад, и потому вместо заботливых взрослых, которые учитывают пожелания своего ребенка, он сталкивается с общепринятым безличным режимом, к которому вынужден приспосабливаться сам. Вот и возникает необходимость оберегать психологическое пространство от первых чужих людей, которые появляются в жизни ребенка. Кроме того, возникает потребность иметь личных друзей. В дошкольном и младшем школьном возрасте дети уже в состоянии отстаивать право на дружбу и привязанности, даже если они не поддерживаются родителями. Типичные конфликты возникают со взрослыми из-за распорядка дня, желания общаться с определенными детьми, с родителями, если заставляют есть то, что не хочется, не позволяют смотреть (досматривать) телевизор, гулять где хочется, а также – с братьями с сестрами из-за обладания вещами (игрушками, телевизором, компьютером и пр.).

В младшем школьном и подростковом возрасте психологическое пространство продолжает расширяться по всем направлениям сразу. Появляется новая область конфликтов в юношеском возрасте – ценности, что выражается в противоборстве «отцов и детей», сверхтребовательности подростков ко взрослым и юношеском максимализме. Появляются новые и «странные» знакомые, которые, по мнению подростков, хорошо их понимают. Подростки часто осуждают тех, кто чувствует свою гармонию и единство с «этим пошлым, несовершенным миром», в первую очередь – родителей. Многое им начинает казаться не истинным, не подлинным, и должно пройти время для обретения терпимости и широты взглядов. А пока это не произошло, все страдают от подростковых амбиций. Типичные конфликты этого возраста – с родителями из-за друзей (не разрешают приводить), с родителями из-за мнения учительницы, из-за интересов и увлечений.

Во взрослом возрасте подобные конфликты обычно называют идеологическими. Они переводят взаимодействие человека и мира на качественно иной уровень. Если то, что относится к комфорту собственного тела, территории, вещам, в основном разрешается «контактными» действиями в физическом пространстве и прямо служит жизнеобеспечению индивида, то социальные отношения уже подразумевают не просто присутствие рядом других субъектов, по отношению к которым уточняются границы, но и возможность существования отдаленной в пространстве авторитетной или оппонирующей группы, а ценности – это знак принадлежности к миру идей, который материально не существует. Во взрослом возрасте все основные конфликты касаются образа жизни, системы ценностей, которую продвигает или защищает человек: взрослые ссорятся с пожилыми родителями (также конфликт «отцов и детей»), с супругами из-за требований друг к другу, мировоззрения, образа жизни, друзей, с детьми из-за выбора жизненного пути и представления о жизни в целом.

В пожилом возрасте конфликты теряют общую напряженность и равномерно распределены по всем измерениям пространства (в котором вновь начинают оживать такие измерения, как телесность, личные вещи, территория), но все равно идеологических конфликтов больше – старики отстаивают всю свою жизнь в целом. Готовность конфликтовать направлена на разных людей: на самого себя – из-за неудовлетворенности прожитой жизнью, на жену или мужа – из-за быта, на детей – когда они не внемлют опыту, на внуков – что они не так живут.

Обнаружено также много составных конфликтов, которые служат завоеванию и сохранению автономии в целом, причем их пик приходится на подростковый возраст, что закономерно связано с развитием в это время личной и социальной идентичности. Если же обратить внимание на общее количество конфликтов (среди которых лишь незначительная часть не связана напрямую с завоеванием автономии), то оно поступательно возрастает от младенчества к подростково-юношескому возрасту, сохраняет высокий уровень в зрелости и резко уменьшается в пожилом возрасте, когда границы достаточно прочны, а расширения пространства, по-видимому, уже почти не происходит. Конфликты эти в основном связаны с удержанием своих позиций перед натиском различных близких, которые в начале жизни оказываются, как правило, старше и сильнее, а к концу – моложе, но также нередко сильнее.

Таким образом, мы можем описать практически весь жизненный путь с точки зрения того, как последовательно развивается у человека чувство «Я», в противоборстве с кем это чувство укрепляется и в каком возрасте возникают разные бытийные языки. Очевидно, что внутри семьи, особенно традиционной для России многопоколенной, всегда кто-то с кем-то ссорится из-за личного пространства.

Ресурсы жизнестойкости