Мадагаскар – Россия 3. Альтернативная история - Михаил Янков

– А почему так мало лекций по химии и физике?

– Потому что основной профиль Вашего курса строительство и архитектура. На данный момент, ваш основной предмет, материаловедение. Те, кто пожелает пойти не по профилю, могут после этого курса подать заявку. Мы её рассмотрим. Ещё вопросы?

– А Вы для химического и физического факультета будете читать лекции по материаловедению?

– Конечно. И для металлургического и для геологического курса и для других. Как и Вам, для общего развития, читали лекции по химии и физике. Больше вопросов нет? Свободны.

Зимние каникулы кончились. До отъезда на Мадагаскар осталось 2 месяца. Сдал все дела заместителям и приехал в Жирновск, что возле Камышина. Перед отъездом, надо быстро начитать как можно больше лекций и поработать в лабораториях. Сегодня лекции кончились, можно заняться дизелями.

Здесь проходят обучение более 17 тысяч человек в возрасте от 12 до 18 лет. Они направлены сюда из приходских школ, за ум и сметливость. В основном это будущие специалисты среднего звена – мастера производств, чиновники. Их обучают бывшие ученики, проходившие обучение на Мадагаскаре. Но 1650 человек это наша элита. Будущие профессора. Не все конечно, но многие. В Перми тоже есть такой учебный центр. Он специализируется на выпуске лекарей и аптекарей. Так у нас шутят. Насчёт аптекарей в точку, а вот лекари, это что-то среднее между фельдшером и районным доктором. К сожалению не выше. Нет у нас знаний в этой области. Энтони, бывший лекарь с пиратского корабля, давно живёт в Перми. Женился, уже двое детей. Так вот он сейчас самый умный доктор на планете. Он единственный кто кроме нашей четвёрки, получил доступ ко всем знаниям по медицине, что есть у нас в компьютерах. Имея богатый практический опыт в хирургии и вызубривший все, что мы смогли ему предложить по этой теме, он сейчас главный, Пермского медицинского центра. Он тоже выращивает элиту для медицины. Шейн с него глаз не сводит, но тот, похоже, сейчас и под угрозой смерти не покинет Россию. «Зачем нам Таити? Нас и здесь неплохо кормят!»

*****

– Харри! Ну и зачем ты нержавейку здесь применил?

– И опыт сын ошибок трудных!

– И гений, за растрату труп. Опять мой томик стихов брал? Стремление к русской литературе похвально, но старших надо слушать. Чугун – вот главный материал для дизеля. Литая фундаментальная рама из чугуна, составная из стали. Поршни тоже чугун. А вот остальное экспериментируй на здоровье.

Разговор происходил в секретном цеху, где шли эксперименты с двигателями. Основное направление дизели. В помещении находились я, Харри, Стивен и Иван, которые занимались двигателями ещё с Мадагаскара. Возле этих «профессоров» двигателестроения, постоянно крутилось два десятка учеников, внимая светочам технического прогресса. В разговор вмешался Иван:

– Ну почему не остановиться на 23 модели? Моторесурс почти 600 часов. Поэкспериментируем с материалами, топливом, режимами работы догоним до 1000 часов.

Стивен решил вставить свои пять копеек:

– Там все 2000 часов можно получить, только это двигатели для кораблей. Они тяжёлые и тряска им противопоказана.

– Я тебя за язык не тянул. Три месяца на эксперименты и к концу года поставишь 16 двигателей в потаённые верфи под Казань.

– Восемь месяцев на эксперименты и к марту следующего года будут двигатели. Раньше они всё равно не нужны – на реках лёд.

– На всё, ровно год. Чтобы в феврале, двигатели были на месте. На установку тоже потребуется время.

– А что мне будет за это?

– Я тебя поцелую, если ты захочешь!

– Я не баба, чтобы меня целовать. Можно это перевести в материальный эквивалент? У меня тут свадьба намечается, а невеста не из бедного сословия.

– Денег не обещаю, но зато я тебя не пошлю в Австралию.

– Это дальше чем в эту?

– Нет, но дальше Мадагаскара. Плыть почти год.

– Да это действительно, то место. Но всё-таки. Будет какое-то материальное поощрение?

– Сделаете, будет. Не сделаете, всё равно, в одной рубахе на свадьбе не будешь. Сколько денег потребуется, столько и дадим.

Вмешался Иван.

– А мы, что? С боку припёка?

– Ты продолжай работу с этой моделью. Хотя в ней только 40 лошадей, но за ней будущее автотранспорта России. Чую, у тебя получится. Обрати особое внимание на смазку. Подбери состав, проверь правильность её поступления в двигатель. Снизь обороты до 600—800 в минуту. Экспериментируй. Экспериментируй.

Теперь я обратился к Харри:

– Харри! Оставь за себя заместителей. На 2—3 месяца ты нужен мне в другом месте. Надо навести порядок на монетном дворе. Будем выпускать новые деньги.

Я кинул англичанину металлический рубль советских времён, с портретом Ленина. Всегда носил его с собой как талисман. Он поймал его, рассмотрел и покачал головой:

– Сделать такое можно, но печатать в больших количествах не получится.

– Получится. Даже конвейер построить можно. Я подскажу как. Как сделаешь, можешь снова заняться бензиновым двигателем.

Ну что? Всех озадачил? А теперь поедем в другой секретный цех. Навестим Николая. Он, кажется, чего-то добился.

*****

Секретный объект Николая находился в 15 километрах от Камышина. Там было большое ровное поле, чем это место нам и приглянулось. Николай нас встретил у входа в ангар. Пожали друг другу руки и прошли внутрь. По центру помещения, накрытое парусиной, находилось что-то большое, крестообразной формы. Два помощника, сняли брезент, и на свет появился, такой знакомый всем русским людям, У-2. Не совсем У-2, так как здесь стоял дизель в 100 лошадиных сил и вследствие более низких оборотов двигателя, винт был больше и четырёх лопастным. В остальном это была хорошая копия. Такое удалось сделать в результате, неизвестно как затесавшимся в компьютер, техническим описаниям самолёта. Не полным техническим паспортом, но с подробными рисунками и техническим описанием. Сначала построили точную копию и выявили ряд недочётов. Потом попробовали взлететь в режиме планера с крутого холма. Самолёт разбили в хлам, но он пролетел 500 метров. В воздухе держался устойчиво, и мы решились на дальнейшие испытания. Второй экземпляр сделали с применением самых лучших материалов, не пожалели ни базальты ни шёлка. И тоже разбили, но уже с третьей попытки. Сейчас, в ангаре стоял, третий экземпляр. На него поставили двигатель, а не мешки с песком. Теперь осталось кому-то рискнуть и попробовать взлететь.

Харри, Стивен и Иван, стояли как зачарованные. Как техники с большим опытом они догадались о назначении данного аппарата. В принципе, моторные лодки они сами конструировали, воздушный шар видели, про самолёт слышали. Вот теперь увидели. Я прервал затянувшуюся тишину:

– Николай! Кто полетит? Мне бы с ним поговорить.

– Сидор и полетит. Бог любит троицу. На первых двух он летал и не одного перелома. Без ушибов, правда, не обошлось.

Он повернулся к левому дальнему углу ангара и крикнул:

– Сидор! Иди сюда. С тобой князь Андрей хочет поговорить.

Мы отошли с будущим первым лётчиком планеты Земля, в сторонку:

– Слушай Сидор и запоминай. Не делай ничего, кроме того, что указано в плане полёта. Плавно взлетаешь против ветра, поднимаешься до 300 метров, пролетаешь по прямой 5—10 километров и делаешь плавный разворот. Запомни, плавный. Пролетаешь над аэродромом и через 5 километров опять плавный разворот. Спокойно, со снижением, против ветра, идёшь на посадку. Взлётная полоса длинная, гораздо больше необходимой, так что не бойся промахнуться. Если, что пойдёт не так, не пытайся вырулить и спасти машину. Этот самолёт очень устойчив в полёте. Даже если бросишь руль и сбросишь газ, он сам пойдёт на посадку по прямой.

– Это я знаю. Я первый раз, с испугу, самолётом не управлял. Если бы подо мной была ровная площадка, то самолет бы не разбился.

– Вот и хорошо. Осталось дождаться дня, когда ветер будет вдоль полосы, а не боковым.

– Так сегодня как раз, так и есть. Ветер южный, 5—7 метров в секунду.

*****

Самолёт плавно заходил на посадку. Все затаили дыхание. Машина в последний момент дёрнулась в направлении земли, отскочила, снова коснулась земли колёсами, задрала хвост вверх и клюнула носом. Во все стороны полетели комья земли и куски сломанного винта. Бросились к У-2. Как там лётчик? Тревога оказалась напрасной. Встречный ветер при посадке, уменьшил посадочную скорость до 40 километров в час, да ещё торможение об землю, плюс страховочные ремни. Сидор, даже синяка не получил. Осмотрели машину. Кроме погнутой левой стойки колеса и разлетевшегося в хлам винта, особых повреждений было не видно. Но это техники пусть разбираются. А вот Николай был не доволен:

– Сидор, ну как же ты так? Мы ведь разбирали эту ситуацию после второй аварии.