Сборник лекций - Аджан Джаясаро

Чем больше мы понимаем страдание, тем больше мы можем рассмотреть его, открыться его пронизывающей природе. И тем больше возрастает наше сострадание (каруна). Сострадание не означает, что мы хотим, чтобы не было страданий. Сострадание не считает страдание страшным или пугающим. И также оно не является неким снисходительным чувством жалости. Сострадание естественным образом возникает, когда вы понимаете всепронизывающую страдательность жизни.

Сорадование (мудита) – это способность порадоваться благу и успеху другого. Антиподом сорадования является чувство, когда вы подавлены, испуганы и обозлены тем, что у другого человека всё хорошо. Как вы себя чувствуете, когда видите, что то, к чему вы стремитесь в жизни, у других получается реализовать лучше и совершеннее, чем у вас? Часто из-за этого возникает чувство ревности. В случае с нетренированным умом это наиболее частый исход. Но не обязательно, чтобы так происходило всегда. Мы можем очистить подобную реакцию и слабость нашего сердца посредством качества сорадования. Мы можем порадоваться, насколько чудесно то, что кто-то такой мудрый, умный, добрый…. Мы можем использовать это как медитацию, видеть хорошие качества и добродетели других людей, которые приносят благо всем нам. Их благие качества не делают нас ущербными, наоборот. И тогда вы увидите, что всякая подлость и ревность попросту растворяются.

Упеккха в этом контексте означает равностность ума. Мы можем сравнить её с нейтральной передачей автомобиля – прежде чем вы переключитесь на передачу, вначале вы переходите на нейтраль. Мы искренне можем желать другим счастья, или же желать уменьшения их страданий, но обнаруживаем, что неспособны на это по некоторой причине. Может статься так, что просто ситуация неподходящая или же человек недостаточно нас уважает, чтобы просить нашего совета, или же мы выражаем наше стремление помочь как-то бедно и неумело, не выбирая нужное место и время. В общем, по неким причинам, это не срабатывает. Когда кто-то выказывает неблагодарность или презрение, когда мы пытаемся помочь, то это нас может сильно обидеть. В этих случаях мы можем пребывать в равностности – то есть признании, что все мы наследники собственных действий и рождены из наших действий; мы не можем взять на себя чужую камму, но можем и далее пребывать в готовности. Когда ситуация изменится, и, если у нас есть возможность, и мы можем сделать что-то позитивное, мы это делаем. Но в той ситуации, где вмешательство сделает всё только хуже, мы остаёмся беспристрастными. Это не пассивное безразличие, когда мы говорим «Ну ладно, если так думаешь, так и поступай, а я пойду своей дорогой». Это скромное признание, что в данный момент мы ничего не можем поделать. Но при этом остаётся готовность и желание, великодушие в сердце, которые готовы к тому, чтобы пожертвовать, к тому, чтобы сделать что-то хорошее, когда кто-то в этом нуждается, ради блага и счастья всех, кого касается эта ситуация.

Иногда буддистов обвиняют в чрезмерной пассивности: «Посреди бесчинств и несправедливости, множественных страданий вокруг них, всё что они делают, так это сидят с закрытыми глазами и думает себе: «Пусть каждый будет счастлив». Они тем самым думают, что помогли». Я считаю, что подобные заявления несправедливы по нескольким причинам. Во-первых, я бы не стал недооценивать силу той деятельности, которая порицается такими заявлениями. Благое намерение и подобная медитация оказывают невероятное влияние. Мне рассказали, что сейчас в Калифорнии некоторые страховые компании обещают снизить сумму страхования здоровья, если вы сможете им доказать, что за ваше здравие будет кто-то молиться в том случае, если вы заболеете. Различные престижные организации доказали, что на самом деле есть эффект, даже если вы не знаете о том, что кто-то молится за вас. Помимо явно ощутимой и ныне всё чаще признаваемой силы сосредоточенного ума, такая критика также безосновательна по той причине, что строится на поверхностном изучении буддизма. Учения Будды часто неправильно трактуют, поскольку вырывают что-то из контекста, а любые его аспекты всегда идут в контексте.

Есть и другая группа дхамм, которые соотносятся с этими четырьмя внутренними качествами, и именно таким образом эти внутренние качества проявляются в мире. Первое, это щедрость (дана) – это безвозмездное дарение материальных вещей, когда кто-то делится своим богатством или имуществом, которое у него есть. У мирянина, как правило, есть деньги или вещи, которыми он может поделиться с теми, кто страдает или обездолен. У монахов не так много вещей, которыми можно было бы поделиться, но внутри монашеской общины, когда нам дарят вещи, мы делимся ими друг с другом. Намерение сделать дар – это очень важно. Также есть и способность прощать тех, кто причинил нам вред, намеренно, или же нет, прямо в лицо или за спиной. У нас есть возможность быть готовыми к тому, что отбросить какое-либо чувство злобы и прочий негатив. И когда мы простим их, они простят нас. Я думаю что это достаточно глубокая истина, которую мы можем ощутить.

Ради блага других мы также можем поделиться знанием, умениями, тем, что мы изучили и чему научились. Мы не держим всё это лишь для себя: «Я знаю всё это, а другие нет. Я монах уже двадцать лет. Я не собираюсь никого обучать, и тем самым я сохраню своё высокое положение». Если бы я так рассуждал, то я был бы довольно жалким человеком, не так ли? Но Будда сам сказал: «У меня нет ничего в зажатом кулаке. Всё, что принесёт вам благо, всем этим я с вами делюсь». Наивысший дар – это дар Дхаммы, дар понимания того, как можно уничтожить загрязнения ума и развить благие качества для познания Истины. Поэтому дарение – это первое качество.

Второе качество называется «пайявача» (приятная речь). Это такая речь, которую приятно слушать, которая ценна, проникает в сердце, мягкая, добрая, сказанная вовремя, правдивая, мудрая, это те слова, которые люди будут бережно сохранять и помнить. Чудесно, когда кто-то подходит к вам и говорит: «Помнишь, ты это сказал мне три года назад? Я никогда не забывал об этом с того дня. Это многое значит для меня». Возможно, у вас есть подобный опыт. Это «пайявача» – речь, которая идёт из сердца в сердце, сказанная вовремя, обдуманная, полная доброжелательности и надежды, что она принесёт благо человеку, слушающему её.

Третье качество - «аттхачария» — это общественное услужение. Сюда входит благотворительность, осуществление чего-то на добровольной основе. Вы видите, что что-то нужно сделать и делаете это спокойно, и необязательно, чтобы об этом кто-либо знал. Вы не ищите похвалы, признания, а просто радуетесь совершению чего-то, что принесёт пользу группе людей, обществу, семье, монастырю и так далее. Это не обязательно должно быть чем-то героическим, это могут быть небольшие, но очень заботливые и внимательные действия. Это те крохи, которые «капля за каплей» наполняют сосуд благих качеств, выстраивают доброту и дружелюбие, просто по мере того, как вы из ситуации к ситуации ищите что является благим, хорошим и полезным, и так очищается ваш ум.

Последнее из этих четырёх качеств — «сама-ата», правильная и должная манера поведения в любом обществе. Препятствием этому качеству является чувство самомнения (атимана), когда вы начинаете рассуждать, что всё знаете - «Я забыл об этом больше, чем вы можете представить». Вы думаете, что вы лучше всех. Вы считаете, что вы правы, а они — нет, вы знаете всё — а они не знают ничего. Это помеха к построению гармонии, единству и цельной благотворной атмосфере в сообществе. Затем, есть и обычное самомнение (мана) - «Я такой же хороший как и вы. Кто вы такой, чтобы мне говорить о том, что мне делать? Мы все равны!». Это привязанность к таким вещам. Или же так: «Я ничего не способен осуществить. Любой лучше меня. Я не буду ничего делать, потому что если они увидят меня, то только посмеются. Я безнадёжен». Это другой вид самомнения. Поэтому есть самомнение превосходства, равности и заниженной самооценки. Из-за этого мы не можем быть полноценными членами общества. Мы отпускаем эти идеи о том, кем мы являемся, о том, что мы представляем из себя что-то особенное, идеи «Я такой-то». Мы видим, что подобные мнения строятся на ошибочном восприятии. Можете ли вы указать на какое-то конкретное качество, какую-то конкретную черту характера и сказать: «Это и есть я»? Когда мы останавливаемся и начинаем исследовать, то видим, что «Я безнадёжен», «Я великий», «Именно такой я в своей сути», «Я — это», «Я — то» - всё это лишь условности.

В буддизме мы практикуем для того, чтобы создать гармонию между внутренним и внешним миром. Внутреннее - это развитие доброжелательности, сострадания, сорадования и равностности. А это в свою очередь выражается внешне в виде щедрости, доброты, приятной речи, общественного услужения и аккуратности в выражении, в уместности нашего поведения в зависимости от того, с кем мы находимся в конкретной ситуации. Нас направляет чувствительность к тому, что является подходящим, правильным и правдивым, а не реакция на условия и ложные идеи о том, кто мы такие и как на нас следует смотреть другим.