Жизнь и учение Льва Великого - М. Н. Гаврилов

— Взываю к вам! — вскричал Флавиан, обращаясь к легатам.

Шум усиливался. Тогда Иларий, напрягая все силы, чтобы токрыть своим голосом все усиливавшийся шум, прогремел свое бессмертное:

— CONTRADICITUR! — то–есть «ОПРОВЕРГАЕТСЯ».

«Все бессмертное могущество Церкви сосредоточилось для восточного христианства в этом простом юридическом термине, поизнесенном римским диаконом: «contradicitur». У нас пвыкли упрекать Западную Церковь за ее крайне юридический, законнический характер. Без сомнения, в Царствии Бога принципы и формулы римского права не признаются. На «Ефессюое разбойничество» поневоле оправдало латинскую склонность к юстиции. Contradicitur римского диакона — это было провозглашение принципа против факта, права против грубой силы; это была невозмутимая нравственная твердость в виду торжествующего порока одних и малодушия других; это была, словом, неодолимая скала Церкви, противопоставленная вратам адовым». (Владимир Соловьев). [26].

После этого многие епископы бросились к Диоскору и, обнимая и целуя его колени, стали умолять его не допускать постановления от отлучении. Шум и беспорядки удвоились. Диоскор притворился, что ему грозят, велел отворить двери церкви и вызвал стражу. Явилась вооруженная мечами стража, неся цепи, чтобы заковывать непокорных, а за стражей — монахи Варсумы, египетские матросы и толпа черни. Флавиан бросился, было, к престолу, ища убежища, но его окружили солдаты, чтобы насильно вытащить его из церкви. Его сильно избили и затолкали, но, в конце концов, ему удалось каким‑то образом обмануть бдительность стражи, и, найдя какое‑то убежище, написать формальную аппеляцию папе, которую он и передал каким‑то образом Иларию. [27].

Впустив всю эту толпу, двери церкви снова заперли, и, под угрозой взятия под стражу и избиений, стали собирать голоса. Все молча подписывались, иногда, в знак протеста, указывая пальцами на угрожавших солдат. Таких били. Заправилы торопились, так как наступил поздний вечер, а откладывать дела было нельзя. Не было времени составлять определение, а потому на подпись давали чистые листы. Дымящиеся факелы освещали это мрачное зрелище.

Иларию удалось скрыться, невидимому, на следующий же день. К началу октября он добрался до Рима по пути, шедшему через места дикие и непроходимые. Он привез с собою важные документы, среди которых была и аппеляция св. Флавиана. Удалось убежать и еп. Юлию.

Между тем, Дискор понимал, как важно было для него получить подписи легатов, а потому он употребил все усилия, чтобы задержать их и добиться их подписи, хотя бы насильно. Старания его сказались тщетными, что еще более увеличивало его ярость. На следующем заседании, 22–го августа, на котором не было ни легатов, ни Флавиана, к этому времени уже отправленного в ссылку, и, может быть, уже скончавшегося, [28], Диоскор свел счеты со всеми остальными «несторианами»: были низложены все неугодные ему епископы и, в числе их, бл. Феодорит. Теперь Собор не только без возражения выслушивал приговоры вожаков, но и покрывал радостными криками провозглашение отлучения на атиохийцев. «Чрез тебя говорит Бог», восклицали епископы о Диоскоре: «Дух Святый чрез тебя говорит! Вырви корни, правоверный! Пусть не останется ни одного несторианина! Исторгни самые корни!», и Диоскор исторгал.

Акты Ефесского «разбойничества» были утверждены имп. Феодосием, который объявил, что все «несториане», то есть несогласные с постановлениями Ефесского сборища, не должны быть терпимы, и что всякий, кто будет их терпеть и укрывать, будет наказан конфискацией имущества и изгнанием. Труды Феодорита было велено сжечь, так же, как и труды Нестория.

Казалось, победа была полная: власть императора господтвовала над Церковью, и признание законности решений Вселенского Собора зависело от его воли. Да и Диоскора стали всe называть: «Первый святейший отец наш и Вселенский архиепископ» Диоскор.

При всем побаивались: всячески старались скрыть правду от папы; поправить дело было трудно, — выпустили Илария, — по–этому хотели хоть скрыть смерть Флавиана. Это отчаста удалось, и еще в октябре св. Лев думал, что Флавиан жив.

Аппеляции св. Флавиана, св. Феодоригга и Евсевия Дорилейского.

Но св. Лев и без того знал уже слишком много. В октябре в его распоряжении уже были донесения Илария и аппеляции св. Флавиана, Феодорита и Евсевия Дорилейского. Св. Флавиан просит защиты у папы и у подчинены оно ему синода: пусть папа созовет новый Собор западных и восточных епископов, чтобы на этом Соборе была провозглашена истинная вера, восстановлены попранные правила свв. отцов и кассированы Ефесские постановления. Св. Флавиан не противопоставляет Собора папе: истинный Собор для него — это собор папский, то есть Собор епископов в единении с папой, действующих согласно указаниям и распоряжениям папы. Таково было подлинно–православное правосознание, что ясно видно из Деяний Халкидонского Собора.

Евсевий Дорилейский, «обнимая колени» папы, просит его отменить Ефесское постановление о его низложении, приняв его в свое общение.

Бл. Феодорит просит папу пересмотреть решение Ефесского сборища, изъявляя готовность всецело подчиниться решению Апостольского Престола, каково бы оно ни было.

Очевидно, не зная о кончине пресвитера Рената, бл. Феодорит написал и ему, объясняя, почему именно Апостольский Римский Престол постановляет окончательные решения по вопросам вероучения: «Ибо всесвятой Престол тот имеет начальство над церквами Вселенной по многим причинам, прежде всего, потому, что он остался непричастным еретическому зловонию, и никто мыслящий противное ке восседал на нем, но он сохранил апостольскую благодать неповрежденною». Так писал, думал и учил лучший православный восточный богослов того времени. [29].

«Значение этих писем лежит в представляемой ими очевидности факта признания на Востоке Папского Престола, как апелляционной инстанции для восточной Церкви по вопросам, вероучения», пишет современный англиканский писатель. [30].

Меры св. Льва.

В том же октябре 449 т. св. Лев созвал в Риме Собор западных епископов, на котором все Эфесские постановления были аннулированы. Об этом решении папа тотчас же уведомил имп. Феодосия, Пульхерию и всех ответственных представителей восточного духовенства. В своих письмах папа осуждал Ефесское «разбойничество», как он -потом назвал Диюскорово сборище, утешал пострадавших и побуждал духовенство и верующих оставаться твердыми в вере. Вместе с тем, св. Лев просил созыва нового Вселенского Собора в Италии. При создавшемся положении просьбы эти -осталась, конечно, без последствий.

Тревога св. Льва росла: Египет, Палестина, Фракия, Иллирия и, отчасти, Европейская Греция были заражены ересью. Таким образом истина православия имела против себя множество епископов, светскую власть, честолюбие и интриги придворных, хитрость и страсти еретиков, словюм, все силы, годные для торжества человеческого дела… И если бы св. Лев руководился чувствами обывательского благоразумия или рассчетами корыстной политики, то он пошел бы за победителями, за господами положения. Но вера св. Льва была сильнее таких рассчетов: он видел только одно и самое важное — попиралась истина Воплощения Сына Божия, Св. Церковь была под угрозой. И св. Лев, помня это, понимал, что победить этот натиск сил адовык можно лишь силою помощи Божией. И он неустанно молился и плакал.

В субботу 22–го февраля 450 г., в день праздника кафедры св. ап. Петра, в обор св. Петра вошли: имп. Валентиан III с матерью, императрицей Галлой Плакидией и с женой, императрицей Евдоксией. Папа был в храме; окруженный епископами, с которыми он провел там всю ночь служа всенощную. Св. Лев, увидя императора и императриц, отошел от Престола и подошел к ним. Он не мог сдерживать свое волнение и заплакал, что было совершению необычайно, при его всегдашних спокойствии и сдержанности. Он плакал, видя бесполезность стольких усилий; он плакал, видя, что и самая благодать Божия представляется как бы бесполезной для многих душ…

В сильных словах напомнил он государю и государыням о той беде, которая постигла Церковь, прося их помощи, умоляя оказать воздействие иа Феодосия. Слова св. Льва Произвели огромною впечатление, и Валентиниан и его мать обещали написать Феодосию (Галла Плакидая была его теткой), а так–же и Пульхерии, о необходимости пересмотра суда над Флавианом и созыва нового Вселенского Собора в Италии. Обещание было исполнено, но настроения Феодосия от этого изменились: он ответил равеннским государям, что на Ефесском соборе все происходило прекрасно, что Флавиан и прочие мятежники устранены, и мир царствует на Востоке.

Анатолий.