Личностный потенциал. Структура и диагностика - Коллектив авторов

Польская исследовательница И. Габанска ( Gabanska , 1995) предлагает свою модель автономии индивида, базирующуюся на современных взглядах польских специалистов по психологии развития, утверждая, что автономия – это «способ индивидуального участия в мире, который активно регулируется субъективной системой значений и ценностей, направленный в итоге на идею утверждения жизни» ( ibid. , p. 1). Индивидуальное развитие является автономным по своему характеру, то есть типичным только для самого себя, и несводимо к категориям органического или средового или к их диалектическому синтезу. Это особая организация активности индивида, отличающая его от остальных и являющаяся основой и детерминантой личностной автономии. Такое понимание автономии не связано с прежними представлениями, базировавшимися, по мнению автора, на трех составляющих: независимости, разделенности и самодетерминации, каждая из которых отрицала воздействие внешних определяющих факторов. Для своей модели автономии Габанска использует термин «самодетерминация»; последняя понимается как величина субъективной индивидуальной активности, которую необходимо отличать от проявления разделенности и независимости в максимальной степени. «Таким образом, самодетерминированная активность субъекта становится центральной координатой автономии» ( ibid. , p. 2). Кроме того, того у новой модели автономии, разработанной Габанской, есть еще две существенные особенности. Одна из них состоит в том, что активность субъекта всегда рассматривается как «динамическое участие в межличностном мире» ( ibid. ). Другая особенность связана с тем, что активность субъекта – это всегда индивидуальный способ такого участия. Таким образом, автономия может проявляться в форме индивидуальной активности и самодетерминации. В свою очередь, индивидуальная активность не предполагает разделенности и независимости, а самодетерминация включает участие в межличностном мире. Индивидуалистическая, «старая» трактовка понятия автономии, с точки зрения Габанской, может быть описана такими характеристиками, как статичность, разделенность, консервативность и «закрытое эго». «Автономия участия» характеризуется противоположными качествами: динамичность, соотнесенность с другими, конструктивность и «открытое эго». Еще одним отличием новой модели автономии от старой является понимание этого феномена с точки зрения ориентированности на процесс в противовес прежнему пониманию, ориентированному на результат индивидуального развития. Двумя основными эмпирическими индикаторами автономии, по мнению Габанской, являются: 1) свобода выбора – утверждение субъектом наличия пространства для спонтанной активности – как статический критерий; 2) конструктивизм – способность субъекта создавать свои способы действия в собственном пространстве – как динамический критерий ( Gabanska , 1995).

Автономия, с точки зрения Габанской, предполагает такую активность индивида, которая, с одной стороны, не приводит к отделению человека от других людей, а с другой – исключает также и отношения зависимости между личностью и другими. Альтернативой этим двум типам отношений служит самодетерминация, которая предполагает как активное взаимодействие с другими людьми, так и возможность регулировать форму и степень этого участия. Габанска предлагает перейти от понимания автономии как автономии индивидуализма, с присущими ей статичностью, консервативностью, закрытостью и обособлением, к автономии участия: динамичной, конструктивной, открытой и направленной на отношения с другими.

Важное место занимает проблема автономии в концепции личностного развития Е.Р. Калитеевской и Д.А. Леонтьева ( Калитеевская , 1997; Леонтьев Д.А. , 1993; Калитеевская, Леонтьев , 2006; Калитеевская, Леонтьев, Осин, Бородкина , 2007; см. также с. 611–641 в данном издании). Проявления личностной автономии относятся к экзистенциальному уровню анализа личности или уровню самодетерминации. Автономия как траектория личностного развития формируется на основе интеграции свободы, понимаемой как высшая форма активности и ответственности – высшей формы регуляции. Свобода и ответственность представляют собой две грани субъектной причинности, первая из которых обращена вовнутрь, к самому субъекту, вторая – вовне, к объективным результатам его действий. Свобода и ответственность взаимосвязаны, хотя пути и механизмы их становления различны: свобода направлена в сторону обретения права на активность и ценностных ориентиров личностного выбора. Путь становления ответственности – это переход регуляции активности извне вовнутрь. Становясь свободной, личность начинает направлять свои действия, исходя из своих собственных внутренних ценностей и критериев. Развитие личности в системе координат духовности, свободы и ответственности может происходить в течение всей жизни, если развитие пойдет по автономной траектории, но критическим, сензитивным для становления механизмов самодетерминации является подростковый возраст. Понятие личностной автономии дает возможность описать развитие собственно личностных структур, а не просто онтогенетический процесс, включающий в себя и созревание физиологических структур, и возникновение механизмов социализации и т. д. Таким образом, автономия характеризует личность человека в ее развитии и возможности трансценденции, личность, принимающую ответственность за свои поступки.

Выделяются четыре аспекта рассмотрения проблемы личностной автономии ( Леонтьев Д.А. , 2007). Первый аспект связан с плоскостью развития личности и под этим углом зрения предстает как эмансипация. Движение к личностной автономии задает вектор развития личности – постепенную прогрессивную эмансипацию, высвобождение от симбиотических зависимостей, с которых всегда начинается жизнь и которые сопровождают человека порой до самой смерти ( там же ). Э. Фромм (2001) показал, что жизнь человека есть непрерывное рождение как последовательное освобождение от зависимостей на самых разных уровнях. Наше появление на свет, физическое отделение от организма матери – это первый этап нашего рождения, первое проявление эмансипации на уровне организма. Но появившись на свет, мы еще во многом несвободны, симбиотично слиты сначала с нашими родителями, потом с социальной группой и общностью, и постепенно проходим разные этапы отделения, завершающиеся «вторым рождением личности» ( Леонтьев А.Н. , 2004) в подростковом возрасте, когда у подростка появляется свое мировоззрение, не совпадающее с теми взглядами, которые имеются в семье. Взросление и есть эмансипация, отделение, нахождение своих путей. «Человек – существо автономное, и на протяжении всей жизни ваша автономность все более увеличивается. Это можно уподобить космическому аппарату: поначалу на него в известной степени действует сила притяжения – к дому, к базе, к вашему, естественно, Байконуру, но, по мере того как человек удаляется в пространство, он начинает подчиняться другим внешним законам гравитации» ( Бродский , 2000, с. 472).

Вторым аспектом автономии служит потребность в ней, постулируемая, в частности, в теории самодетерминации Э. Деси и Р. Райана (см. ниже), как одна из трех базовых психологических потребностей личности. Четкой границы между понятиями самодетерминации и личностной автономии нет, часто их используют как синонимичные, однако личностная автономия – более широкое понятие, поскольку допускает и иные трактовки.

Третий аспект автономии – это автономия как личностная диспозиция, как измеряемая индивидуальная особенность (склонность брать на себя ответственность за принятие каких-то решений или искать источник принятия решений вовне), распределенная в популяции согласно кривой Гаусса. Это внешняя, дифференциально-психологическая сторона автономии.

Наиболее важен, однако, четвертый аспект автономии – ее основание, каковым является ориентация на собственный закон. На связь личностной зрелости, высших уровней личностного развития со следованием своему закону первым указал К.Г. Юнг (1995). Данный аспект личностной автономии – это выработка или открытие своих собственных внутренних принципов регуляции и управления собственной жизнью, того внутреннего закона, который послужит основой самодетерминации, противостоящей внешним и «внутренним» детерминантам. Именно в возможности задавать и менять высшие критериальные основания собственной жизнедеятельности современные исследователи усматривают сущность свободы и субъектности человека (см. Harre , 1979; 1983; Rychlak , 1979).

Понимание личностной автономии в теории самодетерминации Э. Деси и Р. Райана

Из числа современных подходов к проблеме автономии наиболее проработанным как в теоретическом, так и в методическом отношении является подход в русле теории самодетерминации (ТСД) Э. Деси и Р. Райана (см. Чирков , 1995; Гордеева , 2005; Дергачева , 2002; 2003; 2005; Леонтьев Д.А. , 2000 а ). «Теория самодетерминации – это направление, связанное с проблемами человеческой мотивации и личности, использующее традиционные эмпирические методы вместе с применением организмической метатеории, которая выдвигает на первый план важность включения внутренних ресурсов человека в личностное развитие и поведенческую саморегуляцию» ( Ryan, Deci , 2000, р. 68). Подход Деси и Райана снимает и вбирает в себя достижения многих других подходов; в области психологии мотивации он представляет собой весьма удачное развитие идей о когнитивном опосредовании мотивационных тенденций, разрабатывавшихся начиная с середины 1950-х гг. в теориях и исследованиях Дж. Роттера, Дж. Аткинсона, Х. Хекхаузена, М. Селигмана, Б. Вайнера и других авторов, а в области психологии личности – новый, гораздо более эмпирически обоснованный виток развития идей гуманистической психологии. Не случайно Деси называет свою теорию «прикладным гуманизмом»: в этом подходе серьезная теоретическая работа сочетается с огромным массивом эмпирических исследований, ведущихся во многих концах планеты.