Внешняя разведка СССР - Клим Дегтярев

«Альвар» был не единственным, кто трудился в IBM. Среди прочих агентов, которые передавали технологическую и научно-техническую информацию из этой компании, был некий скандинав «Хонг». С 1960 по 1966 год он работал в европейском филиале IBM и неоднократно приобретал материалы и образцы, на которые было наложено эмбарго, общей стоимостью 124 000 долларов, которые он затем передавал КГБ. Первоначально ему платили 10 % комиссионных, впоследствии — 15 % от стоимости закупок в IBM. Позднее агент трудился в различных подразделениях ООН по всему миру. В 1982 году, через год после выхода на пенсию, советская разведка провела с ним 150–ю (!) последнюю встречу[470].

В конце 1962 года офицер советской внешней разведки В. Золотаренко завербовал оператора множительной техники (делал фотокопии документов). Агент работал в консультативной группе по научным исследованиям в области аэронавтики. Это подразделение НАТО специализировалось на аэронавтических исследованиях и разработках. Его задержали 20 декабря 1980 года, а 7 февраля 1984 года суд присяжных города Парижа приговорил его к 10 годам тюремного заключения[471].

В 1965 году с территории Франции был выдворен представитель «Аэрофлота» С. Павлов. Он занимался сбором информации о совместном англо-французском проекте самолета «Конкорд». В аэропорту у него обнаружили чертежи турбодвигателя «Олимпус», предназначенного для «Конкорда» и новейшей радарной системы.

Это событие — лишь один из эпизодов операции «Брунгильда». Ее цель — добыча документации по сверхзвуковому лайнеру «Конкорд». Во Франции и Англии в ней было задействовано более 20 агентов восточноевропейских разведок.

В качестве курьера, который доставлял в ГДР материалы от многочисленных источников, работал с 1959 по 1964 год 69-летний пенсионер Ж. Супер. Трудовая карьера этого человека закончилась, когда его арестовала бельгийская контрразведка. Он довольно быстро начал сотрудничать со следствием и рассказал все. Через какое-то время арестовали инженера Г. Штайнбрехера, который работал во Франции и Бельгии. Он регулярно, в течение пяти лет, посещал авиасалоны в Ле Бурже и Фанборо с целью установления нужных контактов. Его арестовали в 1964 году и приговорили к 12 годам тюрьмы.

В середине шестидесятых годов прошлого века к сотрудничеству с ПГУ КГБ был привлечен сотрудник совместного швейцарско-французского предприятия, связанного со строительством самолетов типа «Мираж». В то время одна из западноевропейских стран заказала во Франции для военных целей 57 самолетов типа «Мираж», пять из которых военное ведомство решило переоборудовать в самолеты-разведчики, поручив эту работу концерну «Филипс» в Цюрихе. Кроме того, этот концерн приступил к изготовлению компонентов для системы ПВО под кодовым названием «Флорида». Она представляла собой полуавтоматическую систему дальнего обнаружения противника с использованием ЭВМ[472].

К середине семидесятых годов прошлого века (если не раньше) парижская резидентура имела в два раза больше сотрудников и агентов по линии научно-технической разведки (более двадцати тех и других), чем какая-либо другая легальная резидентура в Западной Европе. Количество операций по линии НТР продолжало увеличиваться в конце семидесятых годов прошлого века.

Научно-технические документы, направлявшиеся в Центр (835 в 1973 году, 829 в 1974 году, 675 в 1975 году), достигли рекордной отметки в 1021 в первой половине 1977 года. Спустя несколько лет и этот рекорд был превзойден. В целом в Париже работало 36 сотрудников по линии НТР в течение всего или большей части периода с 1974 по 1979 год, вновь это намного больше, чем в какой-либо другой стране Западной Европы.

К 1980 году, если не раньше, Франция стала третьим по продуктивности источником научно-технической информации, добываемой советской внешней разведкой, обеспечивая 8 % всей научно-технической информации, которую получала Военно-промышленная Комиссия Советского Союза (ВПК).

Самым важным и хорошо оплачиваемым французским агентом по линии научно-технической разведки в семидесятые годы прошлого века, по мнению западных источников, был «Алан» (он же «Флинт» и «Телон») — сотрудник компании ВПК Франции (кодовое обозначение «Авангард»).

Агент сам предложил свои услуги советской внешней разведке. В 1972 году он пришел в посольство в Париже, объяснил, что он зарабатывает 7000 франков в месяц и ему нужны дополнительные деньги для покупки дома (возможно, второго дома) стоимостью 150 000–200 000 франков и что он готов продавать секреты своей фирмы. В течение следующих шести лет он поставлял техническую документацию и детали систем наведения ракет, лазерного оружия, систем обнаружения для скоростных, низко летящих целей, а также инфракрасного оборудования ночного видения для танков, вертолетов и другого применения.

В декабре 1974 года его руководитель Борис Федорович Кесарев был награжден орденом Красной Звезды. Агент также щедро награждался, правда, не советскими орденами, а деньгами:

409 000 франков он получил за период с 1973 по 1976 год (его основное жалованье с выплатой дополнительных сумм за конкретные материалы);

100 000 франков за информацию о конструкции инфракрасных детекторов;

40 000 франков за образцы детекторов;

50 000 франков в сентябре 1973 года за два образца систем наведения ракет:

71 000 и 100 000 франков в 1974 году за техническую документацию;

40 000 франков в 1974 или 1975 году за не указанные конкретно технические образцы;

89 400 франков в 1975 году;

110 000 франков в 1977 году за документацию по наведению ракет;

60 000 франков и примерно 200 000 франков (30 000 конвертируемых советских рублей) в декабре 1977 года;

200 000 франков в середине 1978 года.

Общая сумма вознаграждения «Алана» составила как минимум 1 429 400 франков. Высока вероятность того, что были не попавшие в список выплаты.

В 1978 году шпионская карьера агента была завершена. Его уволили из-за возникших подозрений в том, что он занимается «промышленным шпионажем» или работал на одну из западных разведслужб[473].

Помимо разведывательной информации «Алана», по мнению западных источников, Центр, вероятно, особенно высоко оценивал французскую научно-техническую информацию, касавшуюся западноевропейской ракеты-носителя «Ариан–1» (первый успешный запуск 24 декабря 1979 года) и ее топлива — несимметричного диметилгидразина[474]. С 1974 по 1979 год фирма SNIAS, предшественник государственной аэрокосмической группы «Аэроспасьял», наняла для работы над проектом «Ариан» завербованного советской внешней разведкой в 1970 году французского инженера Пьера Бурдьоля. Агента арестовали 23 ноября 1983 года и приговорили к 5 годам тюремного заключения.

Были и другие «тайные информаторы Кремля», кто сообщил в Москву подробности проекта «Ариан». Так, в 1979 или 1980 году специалист в области электромагнетизма «Карл» (сотрудничал с советской разведкой с 1972 по 1982 год) сумел получить дополнительную разведывательную информацию по «Ариану». За свою информацию с января по ноябрь 1979 года он получал ежемесячное жалованье в размере 13 200 франков и дополнительную сумму в размере 32 000 франков; с января по октябрь 1980 года он получал по 12 000 франков в месяц плюс разовую выплату в размере 34 000 франков.

В 1982 году «Карл» завербовал «Найка», еще одного получившего высокую оценку агента по линии НТР, который работал в одной из лабораторий Национального центра научных исследований. Он был завербован «под чужим флагом» и считал, что ему платит иностранная фирма[475].

Сотрудник советской внешней разведки во Франции А. Зайцев работал по линии «X» и был выслан в 1983 году вместе с 46 коллегами. Среди завербованных им агентов — архивариус Научно-исследовательского центра угледобывающей промышленности П. Герье. Несмотря на короткий срок работы (с 1981 по 30 марта 1983 года), агент передал информацию, которая позволила сэкономить значительную сумму на проведение исследований в области подземной газификации угля[476].

Инженер Комиссариата по атомной энергии Франции (КАЭ) Ф. Тампервиль передал России с 1989 по 1992 год множество документов, содержащих секреты оборонного значения. По версии следствия, на этом он смог заработать два миллиона франков.

Его завербовал в сентябре 1989 года третий секретарь советского посольства во Франции С. Жмырев. В этой истории не было коммунистического прошлого агента, обиды на начальство или чего-то, что могло бы послужить аргументом, который заставил согласиться со специфичным предложением иностранного шпиона. Все было прозаичнее. В 1987 году молодой доктор ядерной физики Франсис Тампервиль, дававший частные уроки, познакомился с неким «англичанином» по имени Серж. Новый знакомый проявлял интерес к физике и начал брать уроки у Тампервиля, в ту пору работника Национального научно-технического института ядерной физики (НИТИЯФ). Знакомый стал другом, его интерес к науке явно усиливался, и за небольшую плату — 2–4 тысячи франков — ученый стал приносить пытливому ученику интересующие его документы из своего института. Занятия постепенно переросли в постоянное общение с посещением ресторанов, от чего скромный инженер и, по его собственному признанию, большой гурман отказаться не мог.