Политика и рынки. Политико-экономические системы мира - Линдблом Чарльз

Формирование волеизъявления граждан руководством

Бизнесмены, как мы видели, участвуют в полиархической политике непропорционально много, чтобы деформировать процесс принятия решений в полиархической системе, скоординировать его со средствами управления, которые использует привилегированный бизнес. Именно эта диспропорция, уже документально подтвержденная, является главным доказательством присутствия идеологического воздействия. В широком разнообразии форм этого непропорционально большого участия мы можем, однако, различить три модели, имеющие большое значение для понимания процесса индоктринации и вытекающих из этого процесса вариантов проявления цикличности в управлении.

Влияние на политику по второстепенным вопросам

Из всех трех моделей наименее замкнутый цикличный характер имеет участие бизнесменов в политике полиархической системы по вопросам, которые мы обозначили как второстепенные. В отличие от важных, ключевых вопросов эти вопросы в полиархической политике обсуждаются, но конкретных решений по ним не принимается. По многим из них сами бизнесмены имеют между собой разногласия и не могут прийти к единому мнению. Например, в США между малым и крупным бизнесом существует давнишний конфликт; так, Национальная ассоциация производителей держится особняком от организаций, привлекающих гигантские корпорации. Чем выше степень несогласия между бизнесменами, тем в большей степени они делают граждан мишенью конкурирующих между собой «сообщений» и «посланий», вместо того чтобы подвергать их идеологической обработке.

Легализация привилегированного положения бизнеса

Вторая форма участия характеризуется попытками бизнесменов узаконить средства управления, которые они используют за счет своего привилегированного положения, убеждая граждан в том, что эти средства управления — часть полиархической политики. При данной форме управления они не выдвигают никаких требований правительству и не призывают граждан присоединиться к ним в каких-либо своих требованиях. Они просто пытаются убедить граждан не обращать особого внимания на их привилегированное положение. В этом все бизнесмены согласны между собой.

Как видно из посланий, транслируемых бизнесменами через СМИ, они пытаются обозначить связь частного предпринимательства с политической демократией и идентифицировать выступления против первого как нападки на последнюю. Народ, демократия, свобода и частное предпринимательство — все они связаны друг с другом. Например, в формулировке целей Британской промышленной ассоциации провозглашается, что «сохранение свободы личности необходимо для благосостояния нации» и что ассоциация будет активно выступать против всех «разрушительных» сил, которые подрывают «безопасность Британии вообще и британской промышленности в частности»9. В Соединенных Штатах бизнес направляет своих представителей для того, чтобы принять участие или возглавить те многочисленные добровольческие организации — такие, как «Объединенный фонд» или Красный крест, — о которых в некоторых теориях демократии говорится, что их существование является характерной особенностью живой демократии. Бизнесмены также поставляют в государственные школы множество учебных материалов — не для того, чтобы поддержать чью-либо политическую позицию, а чтобы внушить детям версию демократии частного предпринимательства.

Эти и другие попытки бизнесменов узаконить свою привилегированную позицию всегда выглядят благородно и возвышенно, не выдавая их озабоченности исключительно собственными интересами. Зачастую они получают широкое признание в качестве «просветителей», ведущих деятельность на ниве образования, а их послания воспринимаются как выражение общественных интересов. Значительную поддержку со своей стороны оказывают власти, направляя гражданам такие же послания, иногда полные неподдельного энтузиазма, — как, например, заявление министра внутренних дел США Томаса С. Клеппе в 1976 году: «Это год, когда должен быть поднят патриотический флаг и флаг свободного предпринимательства»10.

Узаконивая свое привилегированное положение, бизнесмены используют в своих интересах ослабление полиархического управления по второстепенным вопросам. Решения правительства по второстепенным вопросам, которые в действительности являются откликом на привилегированные запросы бизнесменов, относительно легко преподнести широким массам так, как будто эти решения — результат полиархических процессов. От бизнесменов требуется только, чтобы они выполняли такие установленные полиархическим порядком формальные процедуры, как участие в законодательных слушаниях и других форумах групп, объединенных общими интересами, причем делать это бизнесмены могут совершенно явно, не скрываясь. Во Франции Комитет по планированию иногда представляет свои планы в Национальную ассамблею намного позже фактического начала их реализации, и парламентское обсуждение становится по большому счету символической формальностью11.

То, насколько успешно бизнесмены смогут легализовать свое особое положение, — одновременно и тема для обсуждения, и фактор различия между странами: во Франции и Великобритании это возможно почти в такой же степени, как в США, но в меньшей степени, чем, например, в Германии и Бельгии. В нижеследующем высказывании одного из вице-президентов Sears, Roebuck & Со, явно слышится самовосхваление: «Бизнес в Америке занимает положение, дающее уникальный престиж и могущество. Все вместе бизнесмены представляют одну из руководящих групп нашего общества. Здесь нет никакого мелкопоместного дворянства, древней знати или партийной элиты, соперничество с которыми нужно было бы выдержать, и высокое общественное положение само обычно основано на средствах и статусе, заработанных в результате занятий бизнесом... Их власть над экономическими ресурсами облекает их огромной силой, в использовании которой им дана широкая свобода действий.

Их сила не связана только лишь со сферой экономических явлений. К ним обращаются по всем вопросам, включая благосостояние общества, и их совет имеет вес»12.

Исключение проблем из сферы политики

Третья форма участия заключается в том, что бизнесмены используют свое непропорционально большое влияние для того, чтобы сформировать доминирующее мнение, которое выведет важные проблемы из сферы политики*. Они не настаивают на достижении договоренностей по важнейшим и ключевым вопросам, а добиваются политического молчания по этим вопросам. Именно здесь их участие в полиархии, пусть даже не всегда успешное, оказывается ближе всего к индоктринации. Это дезактивирует общественный контроль, в значительной мере зацикливая его, пуская по замкнутому кругу.

В этой деятельности, как и в легитимации своего привилегированного положения, бизнес имеет тенденцию выступать единодушно. При этом никаких других голосов практически не слышно. Средний бизнес и крупные корпорации во всех полиархических системах достигают консенсуса по тем вопросам, которые мы назвали важными вопросами политико-экономической организации: по частному предпринимательству, высокой степени автономности корпораций, защите статус-кво при распределении доходов и благ, тесному сотрудничеству между бизнесом и правительством, а также ограничению требований профсоюзов, касающихся доходности предприятий, и так далее. Бизнесмены стараются посредством индоктринации, формирования общественного мнения не допускать включения этих и подобных вопросов в повестку правительства.

По важным вопросам к голосу корпоративного бизнеса присоединяются голоса многих правительственных чиновников, и этому есть несколько причин. Одна из них заключается в том, что потенциально чиновники находятся на линии огня между директивами привилегированных структур и директивами полиархических структур. Поэтому они хотят вывести из сферы политики те в высшей степени конфликтные и вызывающие наибольшие разногласия вопросы, по которым бизнесмены, скорее всего, не станут уступать свои позиции. Их задача заключается в том, чтобы обеспечивать эффективное функционирование бизнеса, поэтому они не хотят, чтобы основы основ частного предпринимательства становились публично обсуждаемыми политическими вопросами.