Мифы Великой Отечественной (сборник) - Мирослав Морозов

Наконец, в 23.04 «атака века» достигает своей кульминации – лодка ложится на боевой курс 15 градусов, который выводит ее строго перпендикулярно левому борту лайнера. Через четыре минуты Маринеско дает команду «пли». Дистанция до цели – 4,5 кабельтовых, расчетный угол встречи – 85 градусов. Это не «Зигфрид», здесь командир ошибиться права не имеет. Полный залп четырьмя носовыми аппаратами на практике стал трехторпедным – не сработал до конца автомат-коробка торпедной стрельбы. Впрочем, для «Густлофа» это уже не имеет значения. Спустя 37 секунд первая торпеда поражает левый борт цели в районе капитанского мостика. Вслед за этим почти сразу следуют еще два взрыва. Атака в полигонных условиях не могла закончиться иначе как со 100-процентным результатом. Фактически Маринеско стрелял залпом не для того, чтобы добиться хотя бы одного попадания, а чтобы потопить столь крупное судно наверняка. И это, как мы знаем, ему удалось.

Послезалповое маневрирование субмарины также свидетельствует о том, что командир «С-13» стремился довести уничтожение лайнера до конца. Он не стал тут же отдавать приказ о погружении или об отходе полным ходом в надводном положении в темную южную часть горизонта. Он остался наблюдать результаты атаки, подвергая и себя и экипаж определенному риску. В вахтенном журнале появляются следующие строки: «23.09…Лайнер накренился и начал тонуть… 23.10 Левый борт лайнера ушел под воду…».

В эту же минуту наконец-то «объявилось» охранение. Наблюдатели подлодки зафиксировали свет прожектора на горизонте по пеленгу 25 градусов. Хотя непосредственно в этот момент лодке ничего не угрожало, в 23.10 Маринеско поспешил начать маневр уклонения и приказал срочно погрузиться. Прошло еще 16 минут, прежде чем акустик зафиксировал работу вражеского гидролокатора по пеленгу 240 градусов. Судя по данным противной стороны, в этом направлении мог быть только «Леве», которому, опять же если верить немцам, за пару дней до эскортирования злополучного «Густлофа» срезало антенну ГАС при ударе о льдину. Очевидно, поэтому миноносец даже не пытался сбрасывать глубинных бомб. Больше всего в тот момент капитан-лейтенанта Прюфе интересовала возможность швартовки к кормовой части теплохода для приема людей. Нараставший с каждой минутой крен сделал это невозможным, но уже через 30 минут после взрыва торпед «Леве» снимал со шлюпок первых пострадавших.

В 20-минутном интервале с 23.26 до 23.45 присутствие противника на лодке никак не ощущалось. «С-13» продолжала медленно двигаться под водой курсом 80 градусов, удалившись не более чем на 2 мили от гибнущего судна. Вероятно, шум тысяч тонн воды, врывающейся во внутренние отсеки, звучал для ее экипажа сладкой музыкой. «Сделал дело – гуляй смело», и Маринеско «гулял», не пытаясь узнать, что же творится наверху. Между тем, если бы он мог знать настоящее положение дел, он был бы, по меньшей мере, взволнован – с северо-востока с максимальной скоростью по прямой к месту катастрофы спешили тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер»[231] и миноносец «Т 36» (именно его прожектор и видели сигнальщики «С-13» на горизонте). В 23.45 шум винтов «Т 36» фиксируется на лодке, после чего она ложится на курс 0 градусов.

Тем временем немцы с головой ушли в спасательные работы. С «Т 36» замечают темную громаду «Густлофа», и корабль устремляется прямо к ней. Тяжелый крейсер идет следом. В 00.00 достигнуто место катастрофы, но почти сразу же миноносец устанавливает гидроакустический контакт с подводной лодкой. Хотя дистанция до обнаруженного объекта составляет 18–22 кабельтовых и он не выказывает агрессивных намерений, командир «Хиппера» капитан цур зее Хенигст, уже было отдавший приказ приступить к спасению утопающих, принимает решение срочно возобновить движение на запад, оставив для оказания помощи только свой эскорт.

Покидая место спасательных работ, матросы «Хиппера» могли наблюдать, как в 00.10 сильно погрузившийся в воду лайнер лег на левый борт и затонул. Оба миноносца продолжали подбирать людей, одновременно наблюдая за «поведением» «С-13». Хотя вахтенный журнал лодки свидетельствует, что все это время она продолжала медленно удаляться от места катастрофы в общем направлении на северо-восток, в 00.47 акустик «Т 36» зафиксировал наличие второго крупного подводного объекта в северо-западном направлении, который якобы пытался сблизиться с миноносцем. Корабль был вынужден прервать прием людей и контратаковать «субмарину». При этом немцы утверждают, что они наблюдали след торпеды, от которой «Т 36» с трудом сумел уклониться. В ответ было сброшено двенадцать глубинных бомб. К тому моменту «Эльбинг» принял на борт уже 564 человека (в дополнение к 250, взятым в Готенхафене) и, согласно рапорту командира, не мог использовать зенитное вооружение. Около 01.00 «Т 36» развил полный ход и взял курс на Заснитц. «Леве» вновь остался один.

Прошел еще час, прежде чем на сцене трагического представления появились новые участники. Ими были корабли, входившие в т. н. конвой «Орион»: теплоход «Готенланд» (5312 брт; на его борту находилось около 3300 беженцев из Пиллау), тральщики «М 341» и «М 387». Они сразу же приступили к спасательным работам. Незадолго до 03.00 к ним присоединился еще один конвой – пароход «Геттинген» (6267 брт; 2436 раненых и 1190 беженцев из Пиллау), тральщик «М 375» и торпедолов «ТР 19». Эти шесть кораблей (перегруженный «Леве», имея на борту 472 человека, убыл около 03.30) продолжали поиск потерпевших до 06.00 утра 31 января. Все это время Маринеско осуществлял акустическое наблюдение за судами с дистанции 11–15 миль, не делая при этом никаких попыток сблизиться. В 04.00 в вахтенном журнале лодки появляется запись: «Оторвались от преследования двух СКР, одного ТГЦ. Во время преследования было сброшено 12 глубинных бомб. ПЛ повреждений не имеет». В 04.15 лодка всплыла и спокойно направилась в северную часть позиции, продолжая производить прерванную атакой зарядку аккумуляторных батарей.

Итак, подытожив все, можно высказать достаточно уверенное суждение, что ничего выдающегося в самой «атаке века» не было. И не случайно детального рассмотрения действий «С-13» вы не найдете ни в сборниках тактических примеров ВМФ, ни в книгах по истории военно-морского искусства. Так, может, подвиг подводников, в соответствии со вторым определением энциклопедии, заключается в потоплении весьма ценного судна с важным грузом или пассажирами? Ответ на этот вопрос мы также начнем издалека.

5 мая 1937 г. на верфи «Блом унд Фосс» в Гамбурге был заложен пассажирский лайнер «Вильгельм Густлоф» (25 484 брт). Он должен был стать новым и самым крупным судном круизного флота «Силы, полученной через радость» («Kraft durch Freude»-Flotte) – организации, созданной для обустройства отдыха активистов «Рабочего фронта» Германии. Впоследствии, в рамках пассажирского флота указанной организации его превзошел лишь «Роберт Лей» (27 288 брт). Размеры теплохода впечатляли: длина 208,5 м, ширина – 23,5 м, высота надводного борта – 17,3 м, полная высота «от киля до клотика» – 58 м, осадка – 7 м. В движение с максимальной скоростью 15,5 узла его приводили четыре восьмицилиндровых двухтактных дизеля общей мощностью 9500 л. с. Судно было рассчитано на перевозку 1463 пассажиров при штатной численности экипажа в 417 человек.