С кем и за что боролся Сталин? - Валерий Евгеньевич Шамбаров

Это тоже ложь — Сталина видели пьяным всего два раза в жизни, а накануне была не пирушка, а деловой разговор с легким вином. И Хрущев почему-то вообще не упоминает Игнатьева! Тщательно обходит его стороной. Единственный честный свидетель — академик Мясников (умер в 1965 г., рукопись его воспоминаний была изъята в архив ЦК и чудом уцелела). Его с другими врачами вызвали 2 марта, и министр здравоохранения, уже находившийся на даче, проинформировал их: в ночь на 2 марта у Сталина произошло кровоизлияние в мозг. Вроде бы в 3 часа ночи охранник через замочную скважину видел его за рабочим столом, а в седьмом часу утра заметил лежащим на полу! Для врачей время приступа сдвинули на целые сутки!

Если же сопоставить эти источники, добавить действующие в то время инструкции и правила, то можно представить, хотя бы приблизительно, истинную картину. Конечно же, беду должны были обнаружить не вечером, а утром или еще ночью 1 марта. Охранники должны были немедленно доложить непосредственному начальнику. А после устранения Власика, напомню, их начальником стал сам министр, Игнатьев. А его начальником по линии ЦК был Хрущев. Очевидно, тогда-то он и приехал в первый раз. С Игнатьевым, а не с Маленковым. Должен был захватить с собой и лечащего врача. Между прочим, фамилия лечащего врача Сталина неизвестна! Нигде не упоминается! Но с большой долей вероятности Хрущев проговорился в черновике своего доклада на XX съезде — Смирнов (Источник. 2000. № 6. С. 99). Из окончательной редакции фамилия была изъята, заменена на академика Виноградова, который в данное время находился в тюрьме (Известия ЦК КПСС. 1989. № 3. С. 154–155).

Судя по всему, охране действительно внушили: ничего страшного, хозяин перебрал, просит его не беспокоить. А ко второму приезду охранникам стало ясно: их подставили. Впрочем, Игнатьеву и Хрущеву еще проще было изобразить: надо же, мы ошиблись! Но ведь и вам головы не сносить, не оказали помощь главе государства! Дальше уже нетрудно было навязать им легенду — что и как говорить, чтобы обезопасить себя. Навязывали их прямые начальники, способные их в пыль стереть. Оставалось слушаться: и их выгородить, и свою шкуру спасти. Факты показывают, что Берия появился на даче только 2 марта, около 9 утра, вместе с врачами. Маленков прибыл где-то раньше. Тогда же, утром, — Булганин, Ворошилов, Каганович. По-видимому, и им, как и врачам, преподносилась версия: инсульт случился этой ночью, а не прошлой.

Между прочим, 2 марта по чьей-то команде прекратилась бешеная антисемитская кампания в прессе. Значит, сыграла свою роль, больше не требовалась. Врачи на даче прилагали все возможные усилия. В какой-то момент, 4 марта, возникла надежда, что они увенчаются успехом, Сталин стал дышать ровнее, открыл один глаз, даже как будто глянул осмысленно, подмигнул. Но проблеск был кратковременным. Вечером 5 марта Иосиф Виссарионович отошел в мир иной.

Он был убит. Как минимум — неоказанием своевременной помощи. Но все обстоятельства говорят, что убийство было преднамеренным, тщательно организованным. Российский историк И. Фурсенко отмечает: документы о лечении Сталина, медицинский журнал и 9 папок истории болезни исчезли. В сохранившейся 10-й — только разрозненные и неясные заметки о назначении тех или иных препаратов в последние дни. Протоколы вскрытия и подлинное заключение о смерти исчезли. А то заключение, которое фигурирует в истории, не датировано, но на черновике стоит дата — «июль 1953 г.». Через 4 месяца после смерти! (И сразу после устранения Берии.) Личный архив Сталина был уничтожен. Комиссия, созданная по этому архиву, не собиралась ни разу. А председателем комиссии был Хрущев (Звезда. 1999. № 12. С. 184–185).

Но и из охранников, очевидно, не все проявили послушание. Позволили себе сказать лишнее. Или заметили нечто такое, чего им лучше было не знать. Один из троих, дежуривших внутри дачи, «старший прикрепленный» (непосредственный телохранитель Сталина) Хрусталев вскоре после кончины вождя «скоропостижно умер». Еще двое из тех, кто охранял дачу на внешних постах, вдруг «покончили с собой».

А спустя годы в беседе с лидером албанских коммунистов Энвером Ходжой Микоян допустил полупризнание. В 1979 г. Энвер Ходжа писал: «Сам Микоян признался мне и Мехмету Шаху, что они с Хрущевым планировали совершить покушение на Сталина, но позже, как уверял Микоян, отказались от этого плана». Упомянул он об этом вскользь, речь шла о Мао Цзэдуне: «Единственная разница между Мао Цзэдуном и Сталиным в том и состоит, что Мао не отсекает голову своим противникам, а Сталин отсекал. Вот почему, — сказал этот ревизионист, — мы Сталину не могли возражать. Однажды вместе с Хрущевым мы подумали устроить покушение на него, но бросили эту затею, опасаясь того, что народ и партия не поймут нас».

Да, открытое покушение — еще как «не поняли бы. А если замаскировать под «естественную» смерть? Впрочем, Микоян предусмотрел еще одну легенду прикрытия. Как раз в беседах с Энвером Ходжой он свалил убийство Сталина на Берию.

Глава 26. «Сто дней» Берии

Со 2 марта высшие лица страны по очереди дежурили у постели Сталина. В Кремле каждый день стали собирать членов ЦК и министров, врачи информировали их о состоянии вождя. 4 марта о тяжелой болезни Сталина оповестили население. 5 марта Сталин еще был жив, но было уже ясно: шансов почти нет. Даже если произойдет чудо, то к работе он вернется очень не скоро. Требовалось закрепить, хотя бы временно, новое управление страной и партией.

Созвали, как его обозначили, объединенное совещание пленума ЦК, Совета Министров и Верховного Совета. Всех членов руководства, кто находился в Москве. Совещание длилось всего 40 минут, решив 16 вопросов. На роль главы государства выдвинулся Маленков — он и раньше считался вторым лицом после Сталина как в правительстве, так и в партии. Поэтому его кандидатура была воспринята как должное. А пост Маленкова, первого заместителя председателя Совета Министров, переходил к Берии. Но вдобавок, объединялись два министерства, МВД и МГБ, и переходили под его начало. Его заместителем по линии МВД становился прежний министр Круглов, а по линии МГБ — Серов.

Ю. Мухин очень детально обосновывает версию, что это было еще указание Сталина, и именно об этом говорили на последнем совещании на даче в Кунцево, с 28 февраля на 1 марта. Действительно, еще в декабре директива ЦК требовала «покончить с бесконтрольностью в органах госбезопасности», потом последовало «дело врачей», в которое Сталин не поверил, назначив для проверки Месяцева. А его выводы были — дело сфальсифицировано. Потом загадочная смерть генерала Косынкина. Для Сталина вполне логично было повторить то же самое, что он сделал в 1938 г. Назначить уже испытанного Берию. Хотя он и без того был перегружен атомным проектом, разведкой нефти и другими направлениями.

О подозрениях в адрес Игнатьева говорит и тот факт, что министр внутренних дел Круглов все же остался в системе, превратившись в заместителя, а Игнатьев — нет. Отсюда и очевидная цель